Шутки Богов. Новые секреты - Усманов Хайдарали

И вот, когда уже казалось, что новых выживших ждать не приходится. Маги у портала что-то почувствовали. Какое-то странное присутствие. Поэтому они напряглись, накладывая дополнительные защитные круги. Ждать им пришлось не долго. Из мрачного тумана Нижнего мира, который из-за заходящего солнца уже стал напоминать какую-то вязкую жиду, сначала появилась тень. Большая… Неустойчивая… Словно за ней шёл кто-то, кому не подчинялось само пространство. Потом – вышел он. Один.

Его звали Пэк Джунхо, он был достаточно молодым мастером, или как таких бойцов здесь именовали – Доу Ши, из секты Пылающего Дракона. Этот человек, не смотря на свой возраст, уже был известен как опытный боец, что никогда не отступал. Но сейчас… На нём был разорванный доспех, на левой руке не хватало предплечья – его обугленный остаток был перевязан золотыми нитями, характерными для артефактов исцеления высшего порядка. Но всё это было ничто по сравнению с печатью, что, слегка помигивая, горела на его груди сквозь разорванную одежду. Это была… Печать Гробницы… Той самой, которую все так старательно искали…

Резкая, острая, похожая на божественный шрам, врезанный прямо в кость. От неё шло свечение – не белое, не красное, но нечто глубоко серое, как тень, что может убивать свет. Он не упал. Не пошатнулся. Он прошёл через ворота портального города напрямую, как будто вырвался из преисподней, и не сказал ни слова, пока не дошёл до центра площади. Там, посреди камней, он встал, опустил свой единственный меч, всё ещё зажатый в уцелевшей руке, в землю – и только потом заговорил. И голос его зазвучал в окружающей его тишине, как удар колокола. Без ярости – но с таким весом, что даже воздух задрожал.

– Мы потеряли шестнадцать. Из двадцати. И погибли они не от ловушек. Не от демонов. А от тех, кто был с нами.

При этих словах, больше напоминающих полноценное обвинение, Старейшины сект резко встрепенулись. Наставники шагнули ближе. Караванщики растерянно замерли.

– Двое… из нас. Боец по имени Тхэ Гим Ён из секты Тени Кровавой Луны и девушка Соль Хва из секты Пяти Пиков Бессмертных. Они… Знали. Знали, где находятся врата в Гробницу. И чтобы отвлечь стражей входа, они спровоцировали бой, втянув туда нас всех.

– А потом… В самый разгар битвы со стражами… Они исчезли. Проскользнули внутрь, словно уже давно выучили путь. А может… Им кто-то помог… К тому же, с ними был и один из высших демонов. Маг. Сильный. Мы даже видели, как он открыл им проход через тайную тропу, чтобы обойти полчище тварей, что охраняли гробницу.

Закончив говорить, он медленно повернулся к старейшинам. В этот момент все взгляды – и бойцов, и учителей, и даже прохожих – были прикованы к его лицу. Оно было искажено не страданием. Не мукой от полученных ран. А именно пылающей жаждой справедливости.

– Я не прошу суда. Я не дам суду решать, что делать с предателями. Я прошу лишь одно… Не мешайте мне. Эти двое знали, что делают. Они убили нас. Не своими руками – но с тем же результатом. Может они думали, что выживут, спрятавшись в тени чужой бойни? Но Гробница отметила меня. И теперь я знаю, куда они пошли. И знаю, как найти их.

При таком упоминании воздействия того самого легендарного места, старейшина Ким Ёнхван резко шагнул ближе, и медленно склонил голову на бок:

– Ты уверен, что ты… чист? Что печать не повредила твой разум?

Джунхо медленно и даже устало поднял взгляд на стоявшего перед ним старейшину. В его глазах не было ни огня, ни тьмы. Только кристально чистое понимание подобных опасений.

– Я чувствовал, как она пыталась проникнуть в мою душу. Но я стоял на телах павших. Их кровь защищала меня лучше, чем любые мантры. Я – не одержим. Я – свидетель.

Он решительно выдернул меч из камней. И добавил:

– Я уйду утром. Один. Если не вернусь – считайте, что Гробница забрала меня полностью. Но если вернусь… я верну предателей. Целыми. Или… не очень. Но судить их будете вы.

Старейшины переглянулись. Чхве произнёс глухо:

– Ты имеешь право. И проклятие Гробницы даст тебе путь. Но помни… Если демоны помогли этим двоим – значит, они ищут нечто большее, чем просто сокровища.

– Я и найду это. Сначала – их. Потом – то, за чем они пошли.

А когда он ушёл, на площади наступила тишина, густая, вязкая. Потому что все поняли. Война больше не между сектами и демонами. Она теперь – между преданностью и предательством. И та сторона, где меньше душ, вполне может оказаться сильнее.

Немного погодя небо над Портальной площадью уже окончательно погасло, превратившись в густую, синевато-чёрную купольную бездну, прорезанную тонкими лентами звёзд. Но фонари на главной линии улицы, ведущей к площади, горели ещё ярче – их ровный, мягкий свет отбрасывал тени от тел возвращающихся бойцов.

А выжившие в этом поиске всё ещё шли. Они приходили поодиночке… Парами… Иногда группами из трёх-четырёх человек. На их лицах читалась не победа, а измотанность, осторожность, а порой и безмолвная печаль. Некоторые шли, держась за раненые плечи или с наложенными поспешно бинтами, вымазанными чем-то тёмным и вязким – то ли кровью, то ли внутренностями убитых монстров. Но каждый из них тащил с собой что-то ценное. Не с сокровищницы Богов. Но с враждебных земель, где само существование было наградой. На земле у центрального поста оценки находок уже выросла целая гора предметов.

Здесь были редчайшие травы – чёрная дыха с сизым налётом, которая растёт только на костях духовных тварей… Корень тигриного ша, пульсирующий, будто живой… Обломки стеблей мха золотого тления, излучающие мягкое сияние – известный катализатор в создании эликсиров долгой жизни…

Рядом лежали фрагменты артефактов – кованые клыки со скрученными серебряными жилками, части посохов, в которых ещё сохранялось напряжение плетений и магической энергии, а один юноша с мёртвым взглядом протянул осколок чего-то, что излучало глухое пение. Оно раздражало даже воздух. Ему велели немедленно завернуть находку в ткань, имеющую запирающую печать.

Потом шли минералы – сланцы с включениями светящегося кварца, тёмно-синий обсидиан, в котором угадывались фрагменты магических жил, и даже зеленовато-фиолетовые глыбы плачущего нефрита, источающие влажный пар – невероятно редкий реагент, связанный с магией духов.

И, конечно, те самые ядра монстров. Некоторые из них были величиной с кулак и пульсировали, как живые сердца. Одно ядро, добытое бойцами из отряда школы Вечной Росы, было заключено в костяную сферу, покрытую трещинами, но внутри вращалась малая тень, будто фрагмент потерянной души.

Старейшины всё это принимали, и осматривали. Внимательно… Методично… Их помощники заносили каждую находку в регистры, проверяли артефакты на проклятие, складывали всё в отдельные ларцы, окружённые печатями. Но… Ни один из них не улыбался. Пэк Джунхо, уже сидящий у края площади с закрытыми глазами, чувствовал эту атмосферу кожей. Даже он. Он открыл один глаз и прошептал, почти насмешливо:

– Много пепла… Но где же пламя? – Но на этот тихий вопрос никто так и не ответил, хотя, судя по реакции присутствующих, его прекрасно расслышали, и даже поняли суть…

……….

На приподнятой каменной террасе под раскидистым навесом, с видом на площадь, собрались несколько старших старейшин из четырёх самых могущественных сект. Их обсуждение было коротким, тихим, но резким, как удары по невидимому ковке.

– Ты видишь здесь хоть одно подтверждение того, что хоть кому-то это удалось? – Проговорил сухо Чхве Дэхун, его руки лежали на столике с чашкой женьшеневого настоя, но взгляд был устремлён в пустоту. – Я не вижу ни одного артефакта, связанного с Эпохой Богов. Ни одного образца силы того уровня. Да тут даже намёка на древние письмена или техники нет. Только трава… Кости… Обломки…

Ким Ёнхван немного помолчал, а затем медленно произнёс:

– Они принесли нам дары мира монстров. Но не следов гибели божественной сущности. Нет тут чего-то из пепла Богов. Только пыль и мусор…

Другой старейшина – коренастый, с серебристо-чёрной бородой и глазами, полными скрытой ярости – плюнул через плечо: