Мастер оружейных дел - Кузнецова Дарья Андреевна

Пока пациент ощупывал повязки, я с искренним облегчением сползла на прохладный пол, только тут заметив, что меня саму бросило в жар. И не поймешь, не то от страха, не то… нет, не хочу об этом думать!

— Кто ты? Где я? — осипшим голосом выдавил мужчина. Потом поднес руку к голове и осторожно улегся обратно на диван; видимо, сидеть было тяжело. — Почему я тебя целовал? Ничего не помню…

— Я бы тоже очень хотела узнать, кто ты такой, — прикрывая ехидством смущение, поднялась на ноги, одернула плеху и поправила ремень. Подвинула стул поближе, вооружилась миской с прохладным отваром и, не слушая возражений, плюхнула едва отжатую тряпку на лоб очнувшегося ужастика. Полегчать-то ему полегчало, но жар все равно не спадал. Мужчина поначалу попытался увернуться, но когда прохладная примочка таки шмякнулась на лоб, смирился и даже облегченно выдохнул. — А целовала тебя я. Ну, во всяком случае, так это выглядело изначально.

— А… почему? — осторожно уточнил он, справедливо подозревая подвох.

— Потому что, если ты еще не заметил, ты ранен. Из-за этого… ну или из-за чего-то еще, я не целитель, у тебя началась горячка. И ты буквально пару минут назад стал рефлекторно призывать магию. Видимо, привиделось что-то такое. А этот город и собственная жизнь мне дороги, и очень не хотелось потерять все из-за бредящего ужастика.

— Горячка, — вяло протянул он. — Я тебя вспомнил. Ты оружейник.

— Угу. Если тебя интересует загадка твоего перемещения из моей лавки на диван, да еще в таком виде, нет ничего проще. Едва ты вышел из лавки, какой-то умник рванул на тротуаре самодельную бомбу, и взрывной волной тебя вместе с дверью вернуло обратно. Мы тебя подлатали и притащили сюда.

— А почему сюда? — тихо уточнил он.

— Бомба взорвалась на улице, — терпеливо пояснила я. — Количество пострадавших исчисляется десятками, а твои раны оказались не столь серьезными, чтобы немедленно тащить к целителю, но достаточными, чтобы лишний раз не кантовать.

— Ты оказала мне медицинскую помощь, с иронией называешь «ужастиком», хотя только что предотвратила уничтожение ближайших окрестностей, и совсем не боишься. Ты очень странная девушка, — прикрыв глаза, пробормотал он.

— Добро пожаловать в Приграничье, — не удержалась я от смешка. — Мы тоже слышали страшные сказки про ужастиков, некоторые даже видели вашу братию в деле и искренне прониклись. Только все мы без исключения видели Серых. Когда на город прет лавина тварей, считающих тебя пищей и получающих искреннее удовольствие от человеческих воплей и боли, вот это — страшно. И то здесь никто не паникует, потому что мы выросли с этим страхом. При всем моем уважении к твоим талантам, ты здорово недотягиваешь до них в своей кошмарности. То же относится и к твоему первому замечанию: в Приграничье людей не бросают, это вопрос выживания.

— Как вы тут существуете? — пробормотал он.

— Хорошо существуем, — хмыкнула я. — Зато мы по-настоящему доверяем друг другу. Не слышала, чтобы этим могли похвастаться жители столицы. Ладно, довольно болтовни, тебе нужно поспать. Если что — я рядом, стони. — Переменив примочку (жар спадал буквально на глазах), я вернулась в покинутое пару часов назад кресло, где и вооружилась оставленной книжкой.

Сон одолел мага почти в то же мгновение, когда закрылись его глаза. Я сидела, прислушиваясь к ровному — ну, хвала богам! — дыханию пациента, единственному (если не считать тиканья ходиков) звуку в тяжелой тишине старого дома, и никак не могла сосредоточиться на чтении. Вновь и вновь прогоняла в голове события дня, начиная с того ножа, что принес лежащий на диване маг. Меня терзали смутные нехорошие предчувствия, опровержения которым найти никак не удавалось, зато подтверждений имелось множество. Да одного того, что наш гость — Повелитель Ужаса, хватило бы на десяток плохих предчувствий, потому что ребят этих очень мало, и корона их очень ценит.

Согласно официальной теории мироустройства имеются полусфера Хаоса и полусфера Порядка, в которые входят все стихии. Понятие «хаос» здесь употребляется не столько в метафизическом смысле, как изначальное ничто, сколько в более приземленном. Несмотря на условное деление сферы пополам, магов полусферы Хаоса на практике намного меньше, среди них существует всего две специализации — тьма и смерть. Первой владеют собственно Повелители Ужаса, боевые маги этого направления, второй — некроманты, условно «мирная» специальность. Иногда к полусфере Хаоса относят и архаичные техники вроде шаманизма или оружейного дела, но они лежат скорее на границе двух областей.

Значит, я угадала, он на самом деле офицер, вот только однозначно не отставной: такие боевые маги «бывшими» не бывают, тем более в сравнительно молодом возрасте. Тогда что он тут делает? Глупый вопрос, наверняка выполняет какую-то важную миссию! И снова все упирается в нож. Не простое любопытство привело ужастика ко мне, все та же работа, и кинжал с ней связан.

Может ли ужастик расследовать убийства, совершенные этим ножом? Или одно из убийств? Если да, то снова вопрос: как столичного жителя занесло в наши края?

Убийство совершено где-то здесь. Или нож этот найден здесь. И взрыв, надо полагать, являлся попыткой покушения на мага. Или предупреждением?

Но кто же он все-таки такой? А я ведь даже имя не спросила!

Мысли окончательно перескочили на личность ужастика, в памяти всплыли наиболее впечатляющие моменты нашего знакомства. Черные пустые глаза и колючие искорки силы, бегущие по рукам. И сами эти руки, обжигающе горячие, крепко, почти до боли стиснувшие меня в объятиях. И тяжесть сильного тела, прижимавшего к дивану. Приятная, волнующая тяжесть…

От последней мысли я вздрогнула и едва не выронила книжку.

Какого, слуги Белого, приятная?!

Постаравшись быть максимально честной с собой, я поняла — да, все именно так. Сейчас, когда миновала угроза, когда ужастик спал, можно было оглянуться назад и признать, что тот поцелуй мне понравился. Даже, наверное, стоило признать, что понравился и сам маг. Еще при первой встрече, на подсознательном уровне, а потом это самое подсознание предложило решение сразу нескольких вопросов — поцелуй.

Придя к таким выводам, я искренне ужаснулась. Теоретически в вопросе отношений полов я была подкована отлично, но эмоции, которые вызывал этот мужчина, оказались незнакомыми, непривычными и оттого — пугающими.

Но самое главное, от всего, связанного с ужастиком, пахло большими переменами, а большие перемены всегда к худшему. К хорошему приходится идти медленно, неторопливо, маленькими шажками. Жизнь развивается постепенно и трепетно, как проклевывается росток, как куется клинок. А внезапно и много бывает только боли: так приходит смерть, так проводят свои рейды неугомонные Серые.

Попытавшись отвлечься от тяжелых дум — как известно, они очень любят приходить именно ночью, — я вновь уткнулась в книгу и сама не заметила, как уснула. Наверное, первый раз в жизни уснула с книгой в руках.

Проснулась от тихого скрипа, вскинула голову и огляделась в поисках источника опасности. И почти тут же наткнулась взглядом на поднявшегося с дивана мага.

— Прости, не хотел тебя будить, — виновато проговорил он.

— А? Нет, ничего страшного. — Я помотала головой, зевая и растирая ладонями загривок. Шея успела затечь, но остальное в организме вроде бы функционировало нормально.

— Раз уж ты проснулась, скажи, пожалуйста, а где…

— Там. — Я махнула рукой в сторону коридора. — В конце коридора, дверь слева. А вообще сядь, давай помогу с повязками, и ты заодно примешь душ.

— Их уже можно снимать? — удивился он, покорно садясь.

— Их придется снимать, все равно мазь нужно сменить. — Я пожала плечами и выбралась из кресла. — А ты пока расскажи, как умудрился выжить и поставить защиту от взрыва?

— Я ее не ставил, — поморщился мужчина в ответ.

— Значит, это чудо? — уточнила ехидно.

— Нет, не в этом дело. Я защитные чары никогда не снимаю, это уже въевшаяся привычка. Постоянно поддерживать самые мощные заклинания, конечно, никаких сил не хватит, но на чары вполне приличного уровня я все же способен. К тому же я заметил, что в меня летит какой-то предмет и, кажется, успел сконцентрироваться на защите.