Пламя на воде(СИ) - Хожевец Ольга Аркадьевна

Королевская дорога отличалась от обычной тремя вещами. Во-первых, она была засыпана каменной крошкой, за годы эксплуатации так плотно втоптанной в почву, что представлялась почти монолитным полотном. Во-вторых, через промежутки, равные примерно дню пути всадника или экипажа, были расположены станции. Каждая станция непременно имела заставу, постоялый двор и конюшню, где можно было взять внаем или поменять лошадей. И в-третьих, на каждой заставе за путешествие по королевской дороге надо было платить.

Жеребец Барса был быстрее и выносливей обычной лошади, что позволяло рыцарю от рассвета до темноты проходить по два перегона. Постоялые дворы как близнецы походили один на другой; Барс приезжал затемно, наскоро ел, отсыпался и с первым светом вновь пускался в путь. Движение на дороге к зиме становилось менее оживленным, но пока еще не замерло; почти каждый день встречались торговые караваны – вереницы крытых возков, охраняемых хмурыми стражами. Купцы торопились вернуться домой до холодов. На одном из перегонов Барс обогнал почтовую упряжку: пару лошадей, запряженных в легкий возок на больших подрессоренных колесах. Возница проводил рыцаря недовольным взглядом – королевская почта ревностно поддерживала свою славу самой скоростной службы.

Крестьянские телеги на королевской дороге были редкостью – плата за проезд, хоть и небольшая, по мужицкому карману била крепко, и рачительные крестьяне, везущие на рынок овощи или мешки с зерном, предпочитали передвигаться проселками. Потому-то и привлекла внимание Барса большая неуклюжая телега, стоявшая обочь дороги и нагруженная горой невообразимых клумков. Не то четверо, не то пятеро ребятишек резвились рядом, выскакивая на дорогу и затем с визгом ссыпаясь в канаву; средних лет женщина в крестьянской одежде то и дело шикала на них, настороженно поглядывая по сторонам. Подъехав поближе, Барс увидел и причину остановки: перед телегой, выпряженная из оглобель, лежала на боку павшая лошадь. Судя по всему, умерла она от старости; непонятно было, как вообще кому-то пришло в голову запрячь подобного одра в телегу, да еще большую и тяжело груженую.

На придержавшего жеребца Барса женщина посмотрела с опаской: судя по всему, она предпочла бы, чтобы он поскорее проехал мимо. Однако Барс остановился и спешился.

Женщина поспешно встряла между ним и телегой. Выглядела она довольно комично, пытаясь загородить своей широкой грудью драгоценные пожитки.

– Муж сейчас вернется, – торопливо сообщила она. – Он пошел на станцию за лошадью.

Барс с сомнением посмотрел на протянувшую ноги древнюю клячу.

– А ты уверена, что у вас есть на это деньги?

– Денег нет, господин, – встревоженно зачастила женщина. – У нас нет денег. Мы бедные путники, господин, откуда у нас деньги?

– Да ты что, баба, за разбойника меня держишь? – оскорбился Барс.

– Мы люди простые, – заныла женщина. – Вы уж простите, господин, коли что не так.

– Тьфу ты, пропасть! Вот же дуреха. Как же вы возьмете лошадь, если у вас денег нет? Твой муж кто?

– Кузнец.

– И он запряг такую клячу? Я был лучшего мнения о кузнецах. Что вообще кузнец с семейством делает на дороге?

– Переезжаем мы.

– Почему?

Женщина опустила голову и затеребила концы клетчатого шерстяного платка.

Существовало, конечно, множество причин, которые могли бы заставить сняться с места семью незадачливого кузнеца, но Барс считал себя обязанным выяснить одно – не было ли тут чего-то, связанного с его специальностью. Он не чувствовал следов прорыва, но кто знает, насколько издалека могла приползти эта несуразная повозка? Однако добиться от женщины вразумительного ответа оказалось делом практически невозможным. Она мямлила, отмалчивалась и с тоской поглядывала на дорогу; в конце концов Барс плюнул и решил поговорить с кузнецом.

До станции было мили две – расстояние, не столь большое даже для пешего, и Барс ожидал встретить кузнеца по пути, но этого не произошло. Рыцарь обнаружил его на станции: разложив перед собой холстину, кузнец – кряжистый дядька с грубым неправильным лицом и необыкновенно широкими плечами – скрестив ноги восседал прямо на земле. На полотне были выложены четыре меча. За открытыми воротами постоялого двора виднелись тесно сгрудившиеся купеческие возки; вокруг них бродила охрана. Сам купец в компании двух стражей стоял возле кузнеца, вертя в руках и придирчиво рассматривая еще один клинок. Здесь же находился и станционный смотритель; по его подобострастному виду можно было предположить, что купец здесь известен и является важной шишкой. Барс спешился и незаметно присоединился к компании.

– Дешевый товар, – заключил наконец купец, небрежно бросая меч на холстину. – Грубая работа. Даже и не знаю, зачем бы мне такие понадобились.

– Клинки хорошие, господин, – прогудел кузнец. – Поглядите, какая закалка. А заточка? Волос режут!

– Пф. Грубые и баланс плохой. Мечей я не видел, что ли?

– В наших краях лучшей ковки вы не найдете, – кипятился кузнец. – В наших краях вообще оружие редко кто делает. Хоть у кого спросите, лучше, чем Филантий, мечи никто не кует.

– Вот и ковал бы, как все, серпы. Филантий, говоришь? Никогда не слыхал. Я, брат, на торговле собаку сьел, и уж бросовый товар от хорошего как-нибудь отличу. Дерьмо твои мечи, Филантий.

Кузнец обиделся.

– А ты чужую работу не хули, господин хороший. Не хочешь – не покупай, а оскорблять-то зачем?

– По-моему, неплохие клинки, – поспешил вмешаться Барс, пока торговля не переросла окончательно в ссору. – Что просишь за них?

Мечи на самом деле были качества среднего, действительно грубоватые, но и не настолько уж бросовые, как утверждал купец. Выручить за них сумму, необходимую для уплаты залога и найма лошади – не лучшей, но сносной – представлялось вполне реальным.

– А ты кто таков? – возмутился купец, поворачиваясь к Барсу. – Зачем без спроса в чужую торговлю влезаешь?

– Так тут у вас торговля? – изумленно поднял брови Барс. – Мне показалось, вы не заинтересованы в покупке.

Обнаружив, что рявкнул не просто на какого-то проезжего, а на благородного, купец слегка сбавил обороты.

– Я – торговец, благородный господин, но я не могу торговать себе в убыток. Этот кузнец заломил за свои мечи совершенно несуразную цену.

– Да? И сколько же?

– По динару за каждый.

У городских оружейников мечи подобного качества шли не меньше чем по три динара, и трудно было предположить, что купец об этом не знает. Барсу пришла в голову озорная идея.

– А знаете, кажется, я что-то слышал о мечах мастера Филантия, – задумчиво протянул он. – Говорят, такой меч с удара перерубает бревно толщиной с человеческое бедро.

Кузнец изумленно крякнул и вытаращился на Барса.

Торговец бросил быстрый взгляд на полотно и недоверчиво прищурился.

– Не может быть. Только не эти.

– Мне тоже сомнительно. Но интересно было бы провести эксперимент.

– Эксперимент? Хм, – в глазах торговца появилась заинтересованность. – Может быть, пари?

– Охотно.

– Милейший! – обратился торговец к станционному смотрителю. – Где мы можем найти соответствующее бревно?

Вскоре охранники притащили и врыли одним концом в землю бревно, оказавшееся несколько толще, чем рассчитывал Барс. Кузнец сопел и с несчастным видом переминался с ноги на ногу.

– Каковы ваши условия? – поинтересовался Барс у торговца.

– Хм. Скажем, так: делаем три попытки. Если хотя бы один удар перерубает бревно полностью, ставка – ваша.

– А кто будет наносить удар?

Торговец огляделся, кивком головы подозвал одного из охранников.

– Полагаю, Пелен. Он лучший из моих людей.

Барс неодобрительно поджал губы.

– Мне это кажется не совсем справедливым. Он может быть заинтересован.

– Что вы предлагаете?

– Я сделаю это сам.

– Но вы тоже лицо заинтересованное.

– Однако мы проверяем качество меча, а не мастерство фехтовальщика. Если я ударю слишком сильно, а меч не столь хорош, он просто сломается. Вашему же охраннику достаточно придержать удар.