Когда мертвые говорят - Роу Анна Мария

Пристальный взгляд глаза в глаза. Она отвела взор и закусила губу.

Он дотронулся до ее губ легко и нежно. Она ответила, забыв про стыд.

Он сражался с ее заколками, вытаскивая одну за одной, освобождая волосы и пропуская локоны сквозь пальцы.

Она обнимала за плечи. Сминала ткань рубашки. Дергала шейный платок, который никак не хотел развязываться. Дрожала, как на морозе, и горела, как в пламени.

Когда дыхания перестало хватать, Киану отстранился, сдерживая жар в груди. Секунду любовался красавицей в своих объятиях: волосы золотисто-рыжим водопадом рассыпаны по плечам, щеки алеют, а взгляд туманный.

И дышат в унисон.

Глубоко и тяжело.

Девушка потянула за кончик шейного платка, тот сдался и соскользнул вниз.

Маг вздохнул, пытаясь запомнить ее запах, и дотронулся до щеки, отпуская зеленую магию с кончиков пальцев. Оливия моргнула, сонно и беззащитно улыбнулась. Киану осторожно помог ей улечься на постель, воздушной петлей разрезал шнуровку на корсете, чтобы ей было удобнее отдыхать.

А сам сел рядом. Утро уже совсем скоро…

На всякий случай отполз подальше. Выругался сквозь зубы.

Не выдержал, взял девушку за руку, погладил пальчики и не заметил, как задремал.

Утро. Слишком внезапное. Неприятное. И холодное!

Тело затекло от неудобного положения. Спать в одежде никогда не стоит. И не отдохнешь, и видок будет далеко не аристократический.

Но не это главное.

Оливии рядом не было. Исчезла, словно ночное сновидение.

Настроение резко упало. Он чем-либо ее обидел? Опять что-нибудь себе надумает? Найти и поговорить.

К тому же бабушка, как она? Сигнальные артефакты молчали, значит, с ней все в порядке. Иначе могла бы и «позвать». Флоренс? Несостоявшаяся преступница также «спала» в сине-зеленых магических оковах в соседней гостевой спальне, запечатанной от всяких неожиданных гостей.

Побив все рекорды времени по приведению себя в приличный вид, колдун вышел из комнаты и в коридоре наткнулся на леди Стивенсон. Капитанская вдова окинула его презрительным взглядом. И проще было искоренить пиратство в восточных морях, чем обойти эту женщину-гору.

— Вот ты где! Идем чай пить!

— Мне нужно…

— Леди Милли уже там. — Маргарет умела не слышать собеседника. — Любезничает с Рэймондом. Пошли быстрее. А то испортит ему настроение, весь день спасу не будет!

Она схватила мага за руку и потащила в столовую, по дороге бурча про погоду, что буря стихает и к вечеру, а может, даже и к полудню уже можно будет добраться до городка. А железнодорожные пути чистят регулярно и быстро.

Им навстречу попались Элиф и Эмилия.

— Да брось ты эту гадость, — хныкала светловолосая. На ее кукольном личике читалась усталость, раздражение и какая-то вселенская покорность тому, кто сильнее и готов принимать решения. — Мы всю ночь вокруг да около ходим и даже до двери не дотронулись.

— Это магия, детка, — отмахнулась ее кузина. — А на любое колдовство можно найти управу.

— Ну, Эми… — не переставала канючить Элиф.

— Последний раз попробуем, и все! И — на завтрак, как и полагается приличным юным, что б их, леди!

Завидев Маргарет и мага, девушки спешно свернули в какую-то маленькую гостиную, притворившись, что их там ждут неотложные дела.

В столовой големы раздвинули шторы, поменяли скатерти и теперь споро сервировали завтрак. За огромными арочными окнами все так же мела метель. За серо-белой завесой угадывались очертания старых деревьев парка.

Во главе длинного стола сидел Элингтон, недовольный, небритый, в вечернем смокинге. Видно, спать он ночью не ложился. И утро добрым не считал. На противоположном конце сидела леди Миллисент, перед ней стояла огромная чашка чая и тарелка с незамысловатыми бутербродами. Киану удовлетворенно хмыкнул. Брошка, пять колец, три цепочки и семь подвесок. Еще браслеты, а в ридикюле наверняка лежат ручки, блокноты, закладки и все остальное. На скромный семейный завтрак сивилла надела все защитные артефакты, что у нее были с собой.

— Счастливого Рождества! — брякнул колдун и тотчас понял, что сказал глупость.

— Не в этом доме! — спасла его рыжую голову от расправы леди Маргарет, потащив к столу поближе к бабушке.

Оливия вошла под руку с Моро. Рядом летел насупившийся Эд, размахивая карманными часами на длинной цепочке. Привидение было чем-то недовольно, но молчало. Такое поведение неупокоенного духа уже само по себе можно считать подарком!

В первый миг у Киану отлегло от сердца. Она просто ушла переодеться. Привести себя в порядок. Ему ведь пришлось разрезать корсет, да и платье то, вечернее, выглядело бы неуместным и слишком помятым. Ничего она себе не надумала, не сбежала, просто не решилась его разбудить. Вот же она здесь. Прекрасная и свежая, как весеннее утро. С легким румянцем. С непослушной прядкой, выбившейся из простой прически. В платье чудного кремового оттенка. Наверное, у этого цвета есть свое необычное название, но какая разница, если он так идет самой прелестной девушке в мире.

Он видел такое в модном журнале. Когда сопровождал бабушку и ее потенциальную преемницу к модистке. Они задержались, и телохранителю пришлось рассматривать газеты и журналы. Вот уж не догадывался колдун, что быть красивой — это целая хитроумная наука.

Но Моро… От ревности хотелось рычать.

А еще маг четко стал понимать разницу между вожделением, с которым его братию учили иметь дело, и тем, что может перерасти во что-то большое и светлое. Когда доверяют.

Рыжий отошел от бабушки, приблизился к Оливии, пробормотал что-то милое, взял руку девушки как для поцелуя. Склонился, не отрывая взгляд от огромных темных и немного смущенных глаз любимой. Спросил едва слышно:

— Позволишь?

Та робко кивнула.

Покраснеть уже не успела.

Киану притянул ее к себе. Пробежался пальцами по бархатистой щеке, подцепил подбородок и поцеловал. Легко и нежно. Но чтобы никто не сомневался, что поцелуй совсем не братский и намерения далеко не дружеские.

— О tempora, о mores… [1] — пробурчал Моро, усаживаясь рядом с леди Мак-Грегор и расправляя белоснежную льняную салфетку. Из куска ткани вылетела моль. Темный брезгливо отмахнулся от насекомого.

— A posse ad esse non valet consequentia! [2] — не осталась в долгу старушка. Она что? Плохо своего внука воспитала? Так сам бы и муштровал!

Моро отсалютовал ей чашкой с чаем.

— Ты сейчас собираешься есть? — не выдержал призрак.

— А что? — ответил ему Темный вслух, нимало не заботясь о реакции тех, кто Эда видеть был неспособен. — Я бы и тебе предложил, да ты как бы бесплотен.

— Вижу, — брезгливо процедил Элингтон, — вы времени зря не теряли. Надеюсь, теперь вы уберетесь отсюда?

— Если не ошибаюсь, — дерзко сказал Киану, глядя прямо в глаза хозяину поместья, — мне нужно было найти того, кого должны убить? А точнее, уже убили. Примерно лет так пять назад.

Эд закатил глаза и тихо выругался. Вроде он никого не пропустил.

— И что? Труп так и пролежал все пять лет, а мы так и не заметили? Допустим, допустим… — Элингтон подался вперед. — И кого же убили?

— Вас!

Элингтон захохотал.

Откинулся на спинку стула, запрокинул голову, давился смехом и вытирал слезы.

Киану сжал холодную ладошку Оливии, в своей правоте он привык быть уверенным. Мелочи, оговорки, нестыковки. Рэймонд Элингтон как-то неуловимо отличался от всех остальных. Только в его кабинете нормально работали часы. Только он мог позволить себе сидеть и задумчиво рассматривать огонь или пить алкоголь, словно на него не действовал спирт. Только он остро реагировал на поиски убийцы, пытался настоять на глупой детской игре и запрещал даже думать о том, чтобы пойти в храм на праздник или чтобы принять ряженых, распевающих веселые песенки или разыгрывающих представления в домах богатых горожан.