Дорога сильных. На пороге мира (СИ) - Попова Анна Сергеевна

— Слишком много вопросов, Лин. Ты идешь?

— Иду, куда мне деваться, — пробормотала она, касаясь этой ладони.

— Не хочешь — не надо.

— Хочу, — шепнула, вновь поднимая взгляд.

Совсем как он ей — тогда, в заброшенной деревушке посреди темных земель.

И вот, они за стеной. Только вдвоем. Двинулись перебежкой до леса, и у Линды язык так и чесался спросить, почему нельзя было выйти через ворота, и не получат ли они в спину стрелу-другую.

Промолчала, лишь прибавила ходу.

Они не стали тормозить, даже когда достигли деревьев. Помчали дальше, огибая стволы и перепрыгивая через щели между камней.

Витька как знал, что она не откажется от пробежки, и — да, она обожала бег. Полюбила его давно, еще в школе. Не соревновательный, на результат, чтоб «домчался — и сдох», а тот, который для удовольствия. Чувствовать, как работают мышцы, движется молодое и сильное тело, и неутомимое сердце гоняет по нему кровь. Солнце, лес, ветер в лицо — что может быть лучше?

Он дал себя обогнать, а потом ушел вперед и правее, показывая направление. Глядеть на его спортивное гибкое тело, летящее меж деревьев, было почти так же приятно, как бежать самой. Казалось, что они — дикие звери, и движение это в их естестве. Прыгнула через ручей, перекатилась и, наращивая темп, настигла Виктора. Он же ход потихонечку сбавил, а потом и вовсе перешел на шаг.

Впереди показался просвет меж деревьев, и вскоре они вышли к месту, где каменистая почва резко обрывалась вниз. Не слишком высоко, но если влететь на скорости, сюрприз выйдет неприятным.

Линда встала на краю и глубоко вдохнула. Хвойный лес, просторный, ароматный, был нынче светел. Он шуршал и свиристел, стрелял в глаза лучиками солнца и манил к себе.

— Спасибо, что вытащил. Такой свободной я давно себя не ощущала.

Он улыбнулся и повел вдоль края, пока не нашел, где можно спуститься. Здесь оказалось более влажно, трава была выше, мох зеленее. А еще ощутимо пахло водой. Линда обошла трухлявый ствол, приняла руку Виктора, взбираясь на валун. Подняла взгляд и ахнула.

Ручей, который они перемахнули недавно, заворачивал здесь и падал с уступа, образуя небольшой водопад, а внизу разливался, наполняя естественную чашу. Дальний берег водоема зарос, а с этой стороны камень, весь в цветных пятнах лишайников, полого спускался к воде. Красота, как с картинки!

— Только не говори, что случайно это место нашел.

— Не скажу.

— И кто наш благодетель?

— Ивар.

— Ну конечно…

— И Марго.

Ха! Вот ведь сводница! Спасибо, дорогая, удружила.

— Сговорились, значит.

— Не мог же я в твоих вещах рыться.

— Чего?

— Того. Вещи твои, — сказал Виктор и обеими руками взялся за лямки ее рюкзака. — Плащ, запасная одежда, еда. Все это Маргарита собирала.

— А-а, — невразумительно протянула она, — ясно.

Все внимание сосредоточилось на тепле, что исходило от его ладоней. Парень стоял близко, и Линда вдруг поняла, что они одни, совсем одни, в местечке весьма романтичном, и мысли в голове витать начинают далекие от серьезных. Разозлилась сама на себя, повела плечами, стряхивая рюкзак и, заодно, его руки. Спросила преувеличенно бодро:

— Так зачем мы здесь?

— Учить тебя буду.

Линда хмыкнула и воззрилась на парные палки, возникшие из рюкзака парня.

Девушка любила ножи и свой новый топорик — тот самый, обещанный Рейнаром в обмен на успехи в метании, — привыкла к мечу и даже тяжесть щита старалась не замечать. С копьем было похуже, с луком — совсем плохо. А палки…

— Что-то новенькое, — пробормотала она, вытаскивая из своего рюкзака такие же.

Не очень толстые и довольно легкие, длиной в три четверти руки. То ли сами по себе оружие, то ли тренировочное для парного клинкового. В любом случае, базовая техника оказалась простой, интересной и… травмоопасной для рук.

Короткие рубящие и секущие удары, обводы, зацепы. Больше всего от них страдали пальцы, кисти и предплечья. Голову Виктор берег, но показательные выпады проводил, останавливая оружие в паре сантиметров от лица. Умелый и быстрый, он девушку восхищал и злил одновременно.

К горлу, копясь в груди, поднималась душная волна. В солнечном сплетении жгло все больше, и когда Витька заблокировал очередной ее удар, девушка вздрогнула всем телом. Парень согнулся, будто в живот получил, и отлетел назад, в водоем.

Совсем как Олег в тот вечер.

— Однако, — только и сказал Виктор, поднимаясь на ноги. Вода была чуть выше колена, но промокнуть он успел весь.

— Прости, — выдохнула Линда и закусила губу.

Замерла в ожидании своего срыва или реакции парня. Но тот молчал, а ей вновь дышалось легко, и девушка шагнула навстречу, к самому краю. Он все с тем же серьезным лицом руку помощи принял… и дернул ее на себя.

Миг полета, и девушка с головой ушла под воду, чиркнув коленом по дну. Больно! Холодно! Перехватило дыхание, Линда вынырнула, возмущенно отфыркиваясь.

— Ну ты и… — начала она, но Виктор перебил насмешливо:

— Гьярру свою контролируй. А то убьешь рано или поздно кого-нибудь.

— Да я тебя сейчас придушу!

Бросилась на обидчика, а он даже в сторону не отошел. Позволил сбить, но руки обвились вокруг талии, утягивая за собой. Вновь словно в лед ее окунули. Линда фыркнула и дернулась, но он держал крепко, и девушка, провозившись немного, вдруг обнаружила, что сидит верхом на его коленях. Близко, тесно, лицом к лицу. Хмыкнула нервно. Боевой запал разом куда-то улетучился.

А он просто молчал и смотрел, и синие глаза казались черными.

— Вик… — выдохнула за миг до того, как руки его двинулись вверх по ее спине, прижимая еще ближе.

Пальцы добежали до шеи, надавили легонько, и ее чуткое тело, главный предатель, прогнулось, призывая ласкать его и целовать. Легкие касания его губ — подбородок, шея, ключица, — обжигали, заставляя дрожать. Ее ладошки скользнули ему на грудь, поднялись выше. Пальцы зарылись в волосы на затылке и потянули вниз, побуждая парня задрать лицо. Его мимолетная усмешка, ее мысль: не поцелует — убью… или сама умру, и…

Вцепились друг в друга как звери дикие, голодные, готовые страстью своей удушить. Смелые касания рук и губ, поцелуи — жаркие, жадные. Они ходили вокруг да около слишком долго, а теперь — сорвались. Дорвались.

Равновесие потеряли, и вновь хлестнул по телу холод. Линда отпрянула и со всхлипом вздохнула. Губу куснула, отчего-то смущаясь. Витька поднялся, подхватил ее под попу и, прижав к себе, куда-то понес. На берегу уже отпустил, позволив сползти вниз.

Девушка вспыхнула и потупилась, злясь сама на себя. Опять! Краснеет, словно целуется в первый раз. Как девочка, право!

Виктор чмокнул ее в макушку и велел:

— Раздевайся.

Ахнула, сверкнула взглядом, готовая ответить что-нибудь резкое, а он добавил, усмехаясь по-доброму:

— Заболеешь ведь.

И ушел к своему рюкзаку. А она осталась смотреть ему вслед. Ладони прижались к горящим щекам, Линда подумала с досадой, что Витька оказался рассудительнее нее. От ледяной водички зуб на зуб не попадал, и совет был вполне уместен. Как, впрочем, и все его советы.

Стянула тяжелую и жесткую рубаху, выпуталась из штанов, провозившись перед этим с сапогами. Пальцы тронули завязки самодельных трусиков и оставили. Нет, не готова она пока щеголять средь бела дня голышом. Стрельнула взглядом в парня, но тот стоял на коленях и занимался костром. Зарылась в рюкзак. Да, все так, как говорил: плащ, смена одежды и — ух, Марго! — нижнее белье тоже есть. Быстренько переоделась, отжала волосы, но в пучок убирать не стала. Если не высохнут, и вправду заболеть недолго.

Виктор, сооружая аккуратный шалашик, подкладывал ветки в костер. Линда села чуть поодаль, протянула руки к огню. Взгляд то и дело возвращался к парню. Следил за его скупыми и уверенными движениями, цеплялся за сильные руки и обнаженный торс, касался подбородка и твердых губ, жестко очерченных скул, путался в волосах, заставляя вспоминать, как недавно там бродили ее пальцы. Вик перехватил ее взгляд, улыбнулся, и улыбка эта вышла такой… многообещающей.