Трон тысячной лжи (ЛП) - Хиггинсон Рейчел

Катринка указала на более позднюю запись. «Мой брат подозревает, что я являюсь причиной последнего нападения в Элизии. Зелье почти готово».

И даже позже. «Болото пытается поднять еще одно восстание. Это самые мерзкие люди, у которых королева — ведьма. Я сотру их в порошок еще до того, как всё это закончится». Оно было датировано тремя годами назад.

Она не стерла их в порошок, но я подумала о том, как они сновали вокруг, скрываясь из виду. Как они убежали, как только услышали, что птицы взлетели.

Птицы. Их были сотни. Может быть, тысячи. Были ли это вороны? Или люди?

Или и то, и другое?

С тех пор как мы прибыли в Блэкторн, мы почти никого не видели, кроме Болотной ведьмы и миссис Блайт. Но они не могли все быть… Она не могла их всех создать…

Свет снова переместился перед нами.

— Ты видишь это, Кэт?

Она подняла глаза и кивнула.

— Что это?

— Призрак? — это слово прозвучало глупо на моём языке, неуместно в такой странный момент. — Я не знаю. Я видела их раньше. Обычно они пытаются мне что-то сказать. Или… показать мне что-нибудь.

Она восприняла моё объяснение, не подумав, что я сошла с ума. Это становилось одной из моих любимых черт в ней. Она никогда не думала обо мне плохо, когда я изо всех сил пыталась разобраться в этом новом мире. Она просто терпеливо ждала, пока я пойму или объясню.

— Тогда давай последуем за ним. Должно быть, он хочет нам что-то показать.

Так мы и сделали. Он протанцевал по полу библиотеки и вылетел на балкон. Могильные цветы к этому времени уже распустились в полную силу, и темное кладбище сияло их свечением. Свет исчез среди них, и мы замешкались возле лестницы, ведущей к нему.

— Она не запрещала нам уходить, — осторожно сказала Катринка. — Мы бы не стали ослушиваться.

Я кивнула.

— Это правда. И я уверена, что мы услышим, как она вернется. Тогда мы сможем сразу вернуться.

Приняв решение, мы поспешили вслед за бестелесным светом, стараясь не сбиваться с тропинки и не потревожить цветы или могилы.

— Она сказала мне, что фамилия нашей матери Финник раньше была Фенвик. А до языческой войны мы были королевским домом.

— Она сказала мне то же самое, — согласилась Катринка. — Что власть и достоинство Фенвиков были взяты в качестве наказания за войну. И проклятие, — мы начали восхищаться каждым надгробием и распустившимися цветами. — Послушай, Тесса, они все Фенвики.

Она была права. Древние камни с простыми рунами и необычными именами. И по мере того, как мы шли, камни становились всё более замысловатыми, а вместе с ними и руны.

— Ты знаешь имена наших бабушки и дедушки? — спросила она.

— Нет, — но внутри меня было желание найти их, отдать дань уважения родителям нашей матери. — Пресидии, — указала я на ничем не украшенный уголок.

Мы подошли вместе и прочитали простые камни, на которых не было ни рун, ни светящихся цветов, которые придавали бы им красоту. В самом дальнем углу самой дальней секции лежал самый простой камень. Минот Пресидия. И ничего больше.

— Она не любила его, — прямо сказала Катринка. — Почему он женился на ней?

— Любовное зелье? — я хотела, чтобы это была шутка, но Катринка нахмурилась еще сильнее.

— Ты думаешь, это то место, где, по словам другой ведьмы, была спрятана Корона Света? — спросила она вместо этого, подходя к камню и протягивая руку, чтобы положить пальцы на его вершину.

— Что такое Корона Света, Кэт? Что произойдет, если мы её найдем?

Катринка повернулась ко мне, её глаза расширились от удивления.

— Ты хочешь сказать, что мы оставим всё как есть?

— Я говорю, что ничего из этого не понимаю. Раванна — наша тётя. Безумие нашего дяди. Магия, которой мы внезапно можем овладеть. Здесь действуют странные силы, и нам еще предстоит узнать, что означает любая из них. Откуда кто-либо из них родом.

— Куда они нас подталкивают, — задумчиво добавила она.

Как раз в этот момент призрачный луч света начал прыгать перед нами и метаться между тем местом, где мы стояли, и обратно тем путем, которым мы пришли. Мы с Катринкой обменялись удивленными взглядами, а затем бросились к балконной лестнице.

Что бы ни означал этот свет, он не намеревался причинить нам вред. По крайней мере, не в этот раз. Это была одна маленькая сила, которой, как я начинала верить, мы могли доверять.

Мы как раз добрались до балкона, запыхавшиеся и охваченные паникой, когда гулкий голос моего дяди разнесся по библиотеке.

— Где они? — крикнул он, споткнувшись о стопку книг на своём пути и опрокинув их, подняв облако древних страниц и пыли. — Тессана! Катринка!

Он обезумел от ужаса. Настолько, что мой собственный страх вспыхнул к жизни и передразнил его.

— Мы здесь, дядя, — успокаивающе сказала я, сходя с балкона. — Мы любовались цветами.

Тирн покачнулся на ногах, и ему пришлось опереться на стол, за которым мы работали. Его шаткость опрокинула свечи, которые мы с Катринкой зажигали и не зажигали с помощью наших новых способностей, но он, казалось, не заметил, как они упали на пол. Или как мы быстро потушили всё еще продолжающееся пламя, прежде чем вся библиотека была охвачена пламенем.

— Мы уходим, — прорычал он. — Соберите свои вещи. Мы должны идти сейчас.

— Уходим? — я не знала, были ли мы с Катринкой в безопасности здесь, в крепости Фенвик, но предстояло разгадать так много тайн. И впервые с тех пор, как была убита моя семья, я наконец почувствовала, что нахожусь на правильном пути к выяснению того, что произошло.

Почему это произошло.

— Сейчас же! — Тирн закричал, его лицо побагровело от силы удара, а слюна забрызгала стол. — Сейчас, сейчас, сейчас! Мы должны идти сейчас же! Мы должны уходить. Мы должны. Должны!

Руки Катринки толкнули меня в спину, и я, покачнувшись, пришла в движение. Раванна вошла в комнату и оглядела свою перевернутую библиотеку. Её плечи были напряжены, а лицо покрылось красными пятнами, как будто она кричала. От того терпения и грации, которые она проявляла последние пару дней, не осталось и следа. Холодная королева вернулась, и она была в ярости.

— Ты ведешь себя глупо, брат, — огрызнулась она. — Девочки только начали свои уроки…

— Я не позволю тебе прикончить их, — прорычал он, в его голосе было меньше злости и почему-то больше ярости, чем когда-либо. — Я не позволю тебе сделать с ними то, что ты сделала с Гвинни, — он неуклюже шагнул к ней, пошатываясь и чуть не опрокидываясь, но каким-то образом умудрившись удержаться на ногах. — И я не позволю тебе сделать со мной то, что ты сделала с Минотом. Он оглянулся через плечо с самым свирепым выражением лица, какое я когда-либо видела. — Ты не можешь довести нас всех до безумия только для того, чтобы получить то, что ты хочешь, Ванна. Просто чтобы иметь то, что тебе никогда не принадлежало.

Нам он сказал:

— Мы уходим, девочки. Тащите свои задницы в карету, пока я сам вас туда не отнес сам.

Было слишком тихо, чтобы понять правильно, но я бы поставила Корону Девяти, что Раванна прошептала Тирну:

— Для тебя уже слишком поздно, — когда он проходил мимо.

Он, казалось, не слышал, когда выходил из библиотеки, всю дорогу выкрикивая непристойности.

Катринка схватила меня за руку, и мы застыли, не зная, что делать.

— Вам лучше пойти с ним, — наконец проговорила Раванна. — Он отказывается прислушиваться к голосу разума, когда он в таком состоянии.

— Обратно в Элизию? — спросила Катринка, и я поняла, что ей нужно было убедиться, что мы направляемся в безопасное место.

— Да, да. Возвращайтесь к себе домой. Я присоединюсь к вам там, когда смогу, — она выдержала мой пристальный взгляд. — Перед твоей коронацией. Продолжайте практиковать то, чему я вас научила, но не позволяйте Тирну узнать об этом. Он… он не ценит того, что мы способны сделать, поскольку сам он на это не способен. Держите это в секрете. Но оставайтесь настойчивыми. Тебе предстоит многому научиться, прежде чем ты наденешь Корону Девяти, Тессана.