Зеркало любви (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Ждать пришлось минут пятнадцать.

Да, было уже около шести часов утра. В это время Мария-Элена вполне могла проснуться. Просто надо было, чтобы Матильда извинилась перед Давидом, и ушла к себе. А дальше просто - закрыть глаза в одном мире, и открыть в другом.

С каждым разом девушкам требовалось для перехода все меньше сил. Засыпать по полчаса?

Непозволительная роскошь.

Мария-Элена на всякий случай передала контроль Матильде, и та распахнула дверь, едва не попав по носу маркизу Торнейскому.

- Какого шервуля облез...ло...го...

Серые глаза встретились с карими, и Матильда - пропала.

Бесповоротно. Окончательно и безнадежно.

Любовь с первого взгляда - сказка? Шутка поэтов? Такого не бывает? Это просто парад ошалелых гормонов?

Ну так скажите это гормонам.

Матильда, бесстрашная и ядовитая, нахальная и насмешливая, смотрела в карие глаза маркиза - и пропадала. Окончательно и бесповоротно.

Потому что это был - ОН.

Бывает ведь такое.

В другом мире, без особой надежды на счастье, когда все уже учла и предусмотрела, повстречать свою вторую половинку. И плевать, что не красавец, что старше чуть не вдвое, что лицо в шрамах... другого мужчины для Матильды Домашкиной уже не будет. Ни в одном из миров. Только вот знает ли об этом маркиз?

Но судя по тому, что Рид стоял изваянием, и смотрел, смотрел...

Не на распахнувшийся халатик, не на ночную рубашку в кружевах, а в серые глаза. И кажется, тоже пропадал. Потому что это была та самая.

Его женщина.

Создание крайне эфемерное и в жизни обычно не встречающееся. Но иногда и так бывает. Не ждешь, не гадаешь, но словно молния проблескивает простое осознание - твоя. По-настоящему твоя. И никому ты ее уже не отдашь. Никогда.

Смешно?

Что ж, смейтесь, если вам такого не выпало. Лучше смеяться, а не плакать от горькой зависти.

Матильда и Рид смотрели друг на друга - и пропадали. Некоторые сюжеты старина Шекспир брал вовсе не из своей головы, а из самой, что ни на есть, реальной жизни. Неважно, кто там был у Джульетты до Ромео. Потом все равно никого другого и быть-то не могло.

Это даже не любовь. Это встретились две половинки одной души. И были счастливы.

Они бы и дальше так стояли - вмешался Барист Тальфер, сильно толкнувший Рида в плечо. Да и Мария-Элена последние пять минут орала, как оглашенная, пытаясь докричаться до сестренки.

- Тильди! ТИЛЬДИ!!!

Двое благородных господ зашли в покои благородной госпожи, и дверь хлопнула. Лязгнул засов.

Служанка устроилась рядом с дверью и довольно улыбнулась. Ох, и порасскажет она другим слугам... такого! Ох и поведает...

***

Первым начал действовать Барист Тальфер. Плотом очнулся Рид.

Матильда могла плавать в розовых облаках и дальше, она просто передала управление телом Марии-Элене. Та хоть и радовалась за сестренку, но соображать могла. Чай, не Антон Великолепный.

Боги милосердные, пусть хоть у Матильды все сложится хорошо? Маркиз Торнейский, кстати, отличная партия. Брат короля, хоть и незаконный, а что старше... ну и пусть.

Мария-Элена к нему особых чувств, в отличие от сестры, не испытывала, хоть девушки и делили одно тело на двоих, душа у каждой оставалась своя. И сейчас Мария-Элена отвечала на вопросы Рида Торнейского.

Спокойно и правдиво.

Знает ли она Варсона Шефара? Да, знала. Этот человек умер в ее доме.

Что он рассказал перед смертью? Она может это пересказать, но только с разрешения Бариста Тальфера. Это его друг, он и решает... разрешает?

Хорошо. Тогда так и так. Есть заговор, но его глава остается неизвестным. Какие-то ниточки ведут к колдунье на улице Могильщиков, Марию-Элену даже случайно занесло к ней...

При этих словах Барист Тальфер как-то подозрительно потупился, и у Малены зародилось страшное подозрение.

- НУ!? РИСТ!!!

Стряпчий кашлянул.

- Ну... я...

Говоря открыто - Барист просто заплатил кучеру, чтобы тот почаще провозил Малену мимо некоторых домов. Вот и оказалась там девушка, когда искала травников.

- Ах ты, гад!

Матильда очнулась от спячки и включилась в разговор. Малена бы себе такого не позволила.

- Я ведь для пользы дела...

- А для пользы дела - я у нее действительно была.

Мария-Элена подробно рассказала о результатах визита. О склянке, которую подменила, о кольце с рубином...

- Так вот почему короля несет уже несколько дней! - осенило Бариста Тальфера. - Малена, я твой должник.

- Гад ты, - мрачно проворчала Матильда. Но оправдания приняла. Ладно уж, простим. Но доверять не будем, перебьется.

Рид смотрел внимательно и пристально.

Нет, такое не сыграешь. Можно, но Малена не играла, это-то он видел. Есть свои преимущества и в возрасте, хоть видишь, когда тебе женщины врать пытаются. Особенно неумело, заранее считая дураком. Есть такие... хотя это не женщины, это - бабы.

- Что за герб был на перстне?

Малена покачала головой.

- Там было темновато, некогда разглядывать было. А снадобье сейчас отдам.

Флакон занял свое место на столе.

- Я проверила на крысе. Больше ее с нами нет.

Рид кивнул.

- Ну что ж, едем.

- Куда?

- На улицу Могильщиков.

- Я с вами! - подскочила Матильда.

- Это может быть опасно, - предупредил Рид. - Расставаться с девушкой ему не хотелось, но и подвергать ее опасности - тоже.

Матильда махнула рукой.

- Опасно? А то,, что ко мне с утра пораньше явились Барист Тальфер и маркиз Торнейский - не опасно? Нет? Заговорщики у нас тупые, два и два не сложат?

- Два и два? - пробормотал Барист, понимая,, что Малена права.

- Или один и один.

Малена прошла к двери и открыла ее. Конечно, служанка сидела под дверью.

- Проводишь господ в малую столовую - и рысью на кухню. Господам подать завтрак, мне - горячую воду, и одеваться. Бе-гом!

Получилось так убедительно, что служанка едва не зарысила на месте.

Рид и Барист переглянулись. Малена улыбнулась им.

- Уж простите, господа. Хотелось бы переодеться в одиночестве.

Присутствующих ждало редкое зрелище. Краснеющий Рид Торнейский.

Как-то он и не заметил, что герцогесса разговаривает с ними, одетая только в полупрозрачную ночную рубашку и такой же халатик. Смотрел в глаза, а не на анатомические особенности фигуры. Мария-Элена тоже смутилась, но дело взяла в свои руки Матильда. Подумаешь - неглиже. Вот если бы 'ню', тогда был бы повод.

- Обещаю вас не задерживать, господа.

Прозвучало это как: 'давайте, не задерживайте'... И господа направились за служанкой.

***

 - Малечка, прости меня. Я дура.

 - Ты его просто любишь. И он тебя, похоже, тоже.

 - А разве так бывает?

 - В жизни еще и не так бывает. Но если прикинуть... вы удачная пара. Самая лучшая любовь - среди равных, людей одного круга, воспитания, образования... Ты богата, он богат, ты герцогесса, он маркиз, первый ваш ребенок станет Торнейским, второй Домбрийским... к примеру.

 - Наш ребенок?

 - А почему нет?

 - Малена, ты хочешь сказать...

 - Тильди, я не буду против. В том мире мы выходим замуж за Давида, в этом - за Рида Торнейского. Счастья хватит на двоих.

 - Это безумие.

 - Это - любовь.

***

В столовой, поглощая легкий завтрак - омлет с ветчиной, хлеб, сыр, маркиз Торнейский расспрашивал о том же самом Тальфера. И проникался сочувствием к девушке, которая провела десять лет в монастыре.

Но вышла же! И смогла себя сохранить!

И какая потрясающая девушка!

- Она не помолвлена?

- Ваше сиятельство, никто не рискнул.

- Почему?

- Потому что без грима вашу невесту при дворе и не узнают.

- Грима?

Выслушав рассказ о представлении Найджелу, маркиз от души рассмеялся. Сообразительная девушка, действительно, отбивайся потом от Джеля. Мог чисто из коллекционного интереса присоединить девочку к коллекции... перебьется! Если кто-то рискнет - Рид сам наглецам головы отвернет. Быстро и решительно. Не иначе, как боги над ним смилостивились за все его потери.