Будни молодого властелина (СИ) - Коткин Андрей

— Ах ты ж, зараза! — Проорал я в запале чувств и кинулся, воздев над головой клинок, в сторону этого подлого врага.

Не то, чтобы я так уж сильно переживал о жизни и здоровье хана… хотя да, внезапно, переживал. Буквально в мгновение ока в моей голове сложились планы, с какой выгодой я мог бы использовать спасение данного высокородного к пользе своего рода. Так что на метаморфа я напал, что называется, со всей пролетарской ненавистью, сначала Кляксой, единственным мне известным заклинанием темной магии, а потом снова своим верным клинком.

Очень странно, но, похоже, моя Клякса, как раз и призванная преодолевать магические щиты, не прошла. Этот момент я внезапно понял, когда мой верный нож стал буквально проваливаться в ставшее почти бестелесным тело противника. Значит, он чувствует себя вполне нормально, вполне себе смог что-то этакое на себя наколдовать.

И меня вдруг охватил совершенно внезапный боевой запал. Точнее, скорее даже какое-то боевое иступление. Моментально перенеся бесполезный нож в свой пространственный карман, я кинулся на удирающего от меня в иные планы элея в буквальном смысле врукопашную.

— Держи его, хозяин, не отпускай! — Вдруг услышал я оглушающе громкий возглас моего ментального симбионта. — Я сейчас стабилизирую ваши тела.

Нафане хорошо говорить «стабилизирую»! Признаться, я чуть ежа против шерсти не родил, пока он этим занимался. Реально ощущения, словно все тело сквозь мясорубку пропустили. Но таки действительно, стабилизировал. Я вновь ощутил под своими пальцами вполне материальное тело врага. Ненадолго. Сначала удары ножом, а потом, после возвращения в материальный мир, кулаком, его окончательно доканали.

А потом я вдруг обнаружил себя среди своих бойцов на полностью затихшем поле боя. Метаморфов среди нас не осталось. Ни одного. А вот кипчакские шаманы были. Очень сильно прореженные, они застыли угрожающей кучкой немного на периферии. А прямо передо мной лежал дымящийся, но еще вполне живой хан Энке.

— Вставай, хан, — проговорил я, протягивая ему свою руку. — Как и нас недавно, предали тебя твои союзники.

И одновременно с этим нашим рукопожатием Мироздание, подтверждая окончание схватки, явило мне свои дары. Даже сам не сразу понял, насколько серьезные и неоднозначные.

В составе своего отряда вы победили врагов вашего мира. Сила +3; Выносливость +1; Ловкость +2; Дух +4. Улучшение +4. Вы можете улучшить один из имеющихся у вас навыков или попытаться освоить новые из имеющегося у вас списка потенциально доступных.

И чуть ниже:

Опосредованно, через своего ментального симбионта, вы смогли осуществить обратный переход из состояния астральной проекции в материальное тело. Получен доступ к закрытому подразделу биомагии: Метаморфизм. Развивайте его и любые формы вашего тела станут для вас доступны.

Хех, даже повторно перечитал последнюю часть послания. Все верно: Метаморфизм. И как в книжке про принятие непростых решений: сначала пришел гнев. Чтобы я стал таким же, как элеи!.. Да не бывать тому!

А потом осознание. Кажется, в свете полученных новых знаний, элеи, которых я всегда числил где-то между призраками и астральными духами, создающими в нашей реальности себе физические тела словно перчатки, могут оказаться вполне себе обычными разумными, просто преуспевшими в разделах астральной магии и этого самого Метаморфизма? И внезапно сам устыдился посетившей меня радости: вспомнил про «свою» элейку. Выходит, мы с ней можем того самого… стать настоящей парой?

Вот эта самая мысль меня уже, словно катапультой, докинула до третьей стадии, собственно принятия этой моей новой особенности. Ну и, чисто для закрепления, а не в предвкушении этого самого, непотребного, о чем я было подумал, я сразу же вложил в Метаморфизм парочку единиц полученных Улучшений. А остальные пять, еще имевшихся у меня в наличии, раскидал между другими, еще только слегка изученными мной видами магии.

И все же, до хоть сколько-то по-настоящему приличного мага, которому подвластны самые сложные и сильные заклинания, мне еще развиваться и развиваться.

А еще ведь и в Адаптацию к мирам перехода неплохо бы вложиться. Понимать в мире, куда перешел, помимо разговорной речи еще и местную письменность — очень даже не лишняя способность. Ну и, мое развитие в данном аспекте просто в целом очень заметно расширяет для меня список миров, пригодных для перехода. Помните про пресловутый мир с живыми динозаврами? Конечно, вроде как, доступа к таковому нет ни у кого из ныне живущих на наших ветках древа миров, но вообще-то еще мои наставники мне, в процессе моего обучения, далеко не раз, и даже не два повторяли, что для магии, в принципе, не существует ничего совсем уж невозможного.

Хех, ну и, если совсем уж от души мечтать, то Улучшения нужны и для отдельных прикладных навыков. Уметь на раз отыскивать клады и ловушки, или быть абсолютно неприметным для врагов — чем плохо-то?

Все же прямо на затихшем поле боя мы, с ханом, ни о чем принципиальном договариваться не стали. Переговоры — это вдумчивый процесс, а у нас там все мысли были лишь о том, что мы в живых остались, так что условились только встретиться на нейтральной территории через три дня.

Кстати, об оставшихся в живых. В этом плане из моих соратников повезло не всем. Очень болезненные потери. Погиб Антон, наш целитель, непонятно с какого перепуга бросившийся вместе с нами в самое горнило боя. Но гораздо сильнее меня резануло сообщение о смерти Саввы. Если так посмотреть, из всех моих обретенных родовичей, он сильнее всего был мне симпатичен.

— … Вот так и получилось, Аленка, что эти чертовы менталисты с очень давних времен скрытно контролировали все действия магов, — рассказывал я своей сестренке о некоторых выводах, полученных нами по результатам переговоров со спасенным мной властителем кипчакских чародеев. — Не имея достаточных сил, полностью их подчинить, менталисты потихоньку, на протяжении длительного времени внушали своим противникам мысли о том, что простые люди вероломны, злобны, примитивны. Что даже дышать одним воздухом с ними — недостойно для настоящего мага. Неудивительно, что маги разных народов рано или поздно уходили в созданные ими самими или изготовленные другими по их заказу пространственные лакуны. А еще они просто сеяли рознь между отдельными общинами магов.

— Не могу поверить, что какие-то вшивые менталисты смогли провернуть подобное в масштабах целого мира, — совсем по-взрослому вздохнула моя чуточку подросшая за время нашей разлуки сестренка.

— Сам не сразу поверил. На Тверди (название мира, в котором мы жили с матерью в моем детстве) все разговоры о Всемирном Сионистском заговоре по захвату мира считают исключительно бреднями конспирологов, а тут видишь, как получается….

Справедливости ради, все же оговорюсь, что эти выводы о столь глобальном влиянии менталистов на развитие земного общества не так уж убедительно и доказаны. Ну, внезапно возникший интерес к культуре простецов среди женщин моего рода, ранее четко выражавших свое неприятие по этому поводу, ведь не может служить доказательством? Как и внезапное понимание, что нам, с Энке, делить-то по существу и нечего. Совершенно необоснованная вражда на протяжении столетий….

Так что, положа руку на сердце, скорее, данную теорию мы, с ханом Энке, договорились распространять среди наших соседей в качестве еще одного средства борьбы против наших врагов, менталистов. И вот тут уж у нас с ним сведения совершенно точные: одним разгромленным хазарским кагалом силы и средства мозголазов точно не ограничивались. Реально глобальная организация, в которой хазары выступали лишь одним из локальных филиалов. И, судя по всему, разгрома кагала они нам не простят.

Впрочем, и мы сами тоже не в капусте найдены. И у нашего рода, и у кипчаков, по всей Евразии заныкано еще множество близких и дальних сородичей. Если случатся какие-то реальные враждебные действия, еще посмотрим, кто кого.