Правила жестоких игр - Ефиминюк Марина Владимировна

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67

Приблизившись к окну, я обняла себя руками, казалось, что тело стремилось, как хрупкая чашка, разбиться на мелкие кусочки, и только через несколько секунд почувствовала чужое присутствие. Почти над ухом чиркнула зажигалка, вспыхнул язычок пламени, озарив осунувшееся мрачное лицо Заккери. Он так и не снял парадного костюма, только развязал болтавшийся на шее галстук-бабочку да расстегнул пару верхних пуговиц на белой рубахе. Его рука с сигаретой подрагивала. Признаться, не видя его весь вечер, я искренне решила, будто он сбежал еще до начала семейной вечеринки. Парень глубоко затянулся и выпустил сизую струйку.

– Паршивый праздник, – произнес он с расстановкой, – и закончился полным провалом.

Я помолчала, а потом заставила свои губы разомкнуться:

– Заккери, мне так жаль…

Он кивнул и быстро заморгал от попавшего едкого табачного дыма.

– Господи, я не знаю, что мне теперь делать. – Неожиданно признался он, и в его тоне скрывались сотни собственных страхов и неуверенность, но ни капли горечи или страдания. – Он умер. Что мне теперь делать? – Заккери как будто спрашивал моего совета. – Я так… – Запнулся он. – Так мечтал о дне, когда его не станет…

– Ты шутишь? – Усомнилась я. Его признание меня покоробило. – Ты дождался, и что теперь?

– Мне страшно. – Он смотрел в мое лицо долгим полным страдания взором.

– А мне бы было противно. – Выпалила я зло. – Если мечтать о смерти родного отца – это и есть являться ведьмаком, то я счастлива, что родилась человеком!

– Ты не понимаешь. – Отозвался бесцветно Заккери, стряхнув пепел в цветок на высокой подставке, отчего алые лепестки моментально поникли. – Всего через пару дней кто-то из нас четверых станет Хозяином.

– Говори правду, через пару дней ты станешь Хозяином, и тебя пугает, что мечта исполнилась неожиданно быстро! – Для чего-то спорила я. – Разве власть может перекрыть горе от потери родного человека?

– Может.

– Нет. – Резко опровергла я, чувствуя гадливость. Мы буравили друг друга тяжелым взглядом, полным непонимания. Синие глаза Зака чуть светились в темноте, а от окна падал печальный свет почти перегоревших лампочек гирлянд, украшавших сад.

Резкий щелчок пальцами заставил меня вздрогнуть и опустить голову. Вспыхнула большая хрустальная люстра, разбрасывая вокруг себя крохотные блики от сотни продолговатых висюлек. Портрет грозного старика на стене с заклеенным, словно раненным, лбом смотрелся сиротливо и жалко.

– Саша? – На пороге стоял Филипп. – Все в порядке?

Я неуверенно кивнула, по-прежнему обнимая себя за плечи, от тянувшегося из открытой уличной двери сквозняка меня лихорадило. Филипп выглядел очень уставшим, под глазами залегли тени.

– Зак? – Он кивнул брату. Заккери отвернулся и быстро потушил сигарету в цветочном горшке, вдавив окурок в черный грунт.

С перешептыванием в комнату входили обитатели Гнезда, все, кроме Лизы, с черными от навалившейся беды лицами, но отчего-то актриса без обычного «эмоционального макияжа» мне показалось самой искренней и печальной. Последним появился Максим, до странности смятый. О чем-то серьезно задумавшись, он окинул нас с Заккери рассеянным взглядом. Спрятав руки в карманы, парень остановился у двери. Филипп подошел ко мне и обнял за плечи, и я непроизвольно прижалась к нему, ища поддержки.

Аиду, растоптанную горем, заставили выпить заговоренный валерьяновый корень и насильно отправили в спальню. Дом, словно в насмешку, с укоризной разносил по пустым холодным комнатам ее надрывный, заставляющий содрогаться плач. Лариса осталась с Хозяйкой Гнезда, пытаясь успокоить бедную женщину заклинаниями и тихими разговорами.

Все молчали, разглядывая паркетные дощечки, потемневшие за короткие минуты, ведь Гнездо скорбело вместе с жителями.

– Они все равно придут! – Резко заговорил Грегори. – Мы ясно должны понимать – нам никуда не деться от них. Они уже почувствовали, как остановилось время для одного из нас.

– Да, – подтвердил Филипп, невесело улыбнувшись, – Грегори прав. Они появятся на пороге в любой момент, Гнездо уже открыло двери, приветствуя их.

Снежана сидела в глубоком кресле с высокой спинкой, принадлежавшем Луке. Она положила руки на деревянные полированные подлокотники и буравила меня пристальным взглядом, и ее зрачки искрились.

– Это все она! – Неожиданно прошипела девочка, ткнув в меня пальцем.

Синеглазый ангел в белом воздушном платье трясся от гнева.

– Что ты такое говоришь, Снежана. – В глубоком голосе Филиппа слышалось предупреждение.

– Нет, Филипп. – Остановила я его. – Пусть девочка выскажется. Продолжай!

– Ты, – Снежана медленно поднялась, – во всем виновата! Из-за тебя Зак и Фил скрепят друг на друга зубами, из-за тебя Гнездо закрыло двери во все пустые комнаты, ты принесла в дом беду!

– Малышка, прекрати. – Ровным голосом попыталась осечь ее Лиза.

Взрослые колдуны молчали, опустив взгляды. Вероятно, юная особа выражала общее затаенное мнение.

– Не смей затыкать мне рот. Она не человек – монстр, демон нашей семьи!!!

И тот же момент девочка, охнув, содрогнулась всем телом и упала, только мелькнул водопад рыжевато-русых волос и белый подол атласного платья. Я застыла в ужасе. Лиза кинулась к сестре, помогая подняться. Снежана держалась за щеку. Грегори подскочил к дочери, заставляя оторвать прижатую к лицу ладонь и продемонстрировать красный след от пощечины.

– Не смей, Снежана. – Очень тихо процедил Филипп. Он даже не пошевелился, не щелкнул пальцами или взмахнул рукой. Кажется, он ударил ее тяжелым гневным взглядом.

– Ты ударил меня!!! – Завизжала она, вырываясь из объятий отца, и вытаращилась на Филиппа огромными полными слез глазами. – Как ты посмел ударить меня?! Меня! Возможно, будущую Хозяйку семьи!

И в то же мгновение комната испугано замерла. Взрослые переглядывались в смущении. Воздух сгущался и становился темнее, что стало трудно дышать. Зак вытащил из кармана пачку с сигаретами и прикурил одну, едва сдерживаясь.

– Вы все! – Прошипела Снежа, надрываясь через всхлип. – Вы все молчите, боитесь сказать! Эмиля убили, и через несколько дней кто-то из нас четверых станет Хозяином! Клянусь тебе, Филипп, если сила достанется мне, то ноги не будет в Гнезде ни твоей, ни твоей девки.

– Вон! – Веско произнес Грегори, обращаясь к дочери. – Пошла в свою комнату!

Филипп так напрягся, что мне пришлось схватить его за руку, сжавшую ткань моего платья. Кажется, только это легкое прикосновение остановило его от очередной оплеухи.

– Ты не права, Снежана. – Тихо опровергла я, меня трясло. – В этом доме уже есть один демон, и он убил Эмиля.

– Какого черта? – Выдавил из себя Зак.

– Что ты такое говоришь? – Пробормотал Филипп.

Он так резко развернул меня к себе, что комната зашаталась перед глазами. Пальцы с силой до боли сжали мой подбородок, заставляя поднять голову. Он прочитал воспоминания мгновенно. То, что для меня еще секунду назад являлось видением из будущего, для него стало кусочком случившегося.

– Саша? – Изумился он. – Ты?

Я вырвалась и, глядя на девочку, продолжила:

– Кто-то выпустил демона. Так же, как делаете вы, когда начинаете свои кошмарные игры…

У всех участников недавней игры вытянулись лица, даже Лиза, безразлично рассматривавшая пол, подняла голову и изобразила крайнюю обеспокоенность.

– Так. – Филипп резко схватил меня за локоть и вытащил из комнаты. Дверь в гостиную с грохотом захлопнулась, отрезая нас от семейства, сохранявшего гробовое молчание, и снова Филипп даже пальцем не пошевелил, чтобы закрыть ее.

Я почти влетела в холл, когда парень буквально толкнул меня, захлебываясь злостью.

– Откуда у тебя в голове это странное воспоминание?! Ты как будто была там, в кабинете, следила за убийством! – Прошипел он и заорал, вкладывая в вопль боль от собственного бессилия: – Отвечай!

Со стены сорвался хрустальный ночник и пролетел над моей макушкой, что голова непроизвольно вжалась в плечи. Светильник врезался в стену и рассыпался на кусочки. Брызнула острая стеклянная крошка. Я мгновенно прикрылась, и по обнаженным рукам будто стеганули одеялом из иголок. Буквы татуировки засочились мелкими капельками крови, выступающей из крошечных незаметных глазу порезов. Мой недоуменный взгляд скользнул по израненным рукам, потом обратился к застывшему Филиппу, лицо того светилось мертвенной бледностью.

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67