Темнотропье (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов"

Стремительно взлетев по крутым ступеням, я браво гаркнул, дурашливо вытянувшись в струнку:

- Шмыг вернулся!

- С возвращением, друг Шмыг – с легкой усталой хрипотцой отозвался дед Крутован, убирая за спину большую глиняную кружку и утирая губы. На его бороде виднелись темные потеки. Земля под дубом страшновато так «бурлила» - ходила ходуном, вздымалась волнами, такое впечатление, что скрывающиеся там корни взбесились и превратились в голодных червей.

Неужто дедушка использовал собранные мною ингредиенты в качестве пищи? И, похоже, он сварил из них некий отвар, что вряд ли мог побаловать вкусовые рецепты изысканным вкусом. И что дает такая вот пища? Дед хоть и выглядит усталым, но дубовые ветви поднялись выше, выпрямились, буквально налились силой, появилось много новых зеленых листочков, к земле редким дождем летела мертвая листва. Дед-то воспрял…

А я ведь думал, что он собирается провести некий темный ритуал по принципу ведьмовских. А тут все проще и сложнее одновременно. Но спрашивать ничего не стану.

- Готов продолжить выполнение заданий!

- Ну уж «выполнение» - укоризненно качнул головой старик, проводя ладонью по бороде и стирая остатки варева. Потеки-то он стер, а вот некоторые черные волоски в бороде никуда не делись. И раньше их не было. Волосы окрасились от воздействия пролившегося мимо рта варева? Или Крутован молодеет? Я ошарашенно почесал пятерней затылок. А старик продолжил развивать мысль – Ты мне не слуга. И задания ты мои не выполняешь. А лишь помощь мне немощному оказываешь по доброте своей. Спасибо!

- Да чего уж – махнул я рукой – Мне в радость. Прижился я в темноте. Полюбил ее.

- Полюбил темноту? – пытливо взглянул мне в глаза старик и широко улыбнулся, показав крепкие белые зубы – А это прекрасная весть, друг Шмыг! Прекрасная весть! Люби темноту! Не бойся тьмы! Для одиночки они прекрасные союзники. И порой защищают от всех невзгод куда лучше, чем этот перехваленный и многажды зря воспетый свет! Запомни мои слова, Шмыг! Для скромных и целеустремленных нет ничего лучше тьмы! А свет – только для тех, кто настоль тщеславен, что любит выставлять себя напоказ!

- Я запомню – удивленно кивнул я. Крутован был словно пьян. Неведомое зелье подействовало на него подобно бокалу крепкого бренди, да еще и на голодный желудок. Весь кряжистый дуб со скрипом качался внутри темной комнаты, отраженные от дрожащих зеркал солнечные зайчики как оглашенные носились по стенам темницы – Обязательно запомню крепко-накрепко. Тьма для скромных и целеустремленных. Свет для тщеславных хвастунов. Я запомню. О! К слову о тьме… наткнулся я тут на одно место удивительное! Еле ноги унес оттуда! Дед Крутован, вы многое повидали, с многими говорили. Не подскажете ли – кто такой Аньрулл?

- Ах…

Смех старого сказочника как отрезало. Со скрипом содрогнувшийся дуб замер в неподвижности.

- Аньрулл? – повторил Крутован – Так ты сказал?

- Ага. Так было вырезано на скале. А под надписью рисунок огромного скелета – страшного скелета! И там множество гробов! Старых и потресканных и явно не пустых! Мертвяки штабелями по коридорам! Штабелями! Висят на штырях! Прямо как в Катакомбах Капуцинов!

- Где-где?

- Катакомбы Капуцинов… ой… это же в реале. В общем – полный кошмар! Страх за горло меня взял. Я еле оттуда ноги унес. А еще там была надпись гласящая: «Здесь почивают верные слуги великого Аньрулла терпеливо ожидающие часа своего пробуждения. Да устрашится тот, кто дерзнет нарушить их покой! Кара будет ужасна!». Так и сказано! От этого только страшнее.

- Повезло тебе! Ой повезло! – закачался маятником дед – Повезло! Аньрулл! Аньрулл!

- Аньрулл – поддакнул я – Ага… и что?

- Дай-ка с мыслями собраться, друг Шмыг. Ошарашил ты старика… дай пару мгновений.

- Хорошо.

Сказочник прикрыл глаза и погрузился в глубокие раздумья. Я уселся напротив и затих. Заодно вспоминал недавнее путешествие с семьей по Сицилии, Палермо. Там я с отцом посетил невероятно жуткое место оставившее у меня ярчайшие впечатления. Настолько яркие, что еще неделю я просыпался с криком от ночных кошмаров заполненных ухмыляющимся мертвецами. Это место называлось Катакомбы Капуцинов. Что ж… там должен побывать каждый, чтобы поближе познакомиться со смертью и посмертием. Но это место не для слабонервных. И увиденное мною в Вальдире место – с гробами и висящими на штырях мертвецами – очень сильно похоже на то место в реальном мире.

- Расскажи мне все в подробностях – очнулся старик.

Я не заставил его ждать и, щедро добавляя краски к повествованию, изложил недавние свои похождения.

- Гобелен… - уцепился Крутован за мое упоминание о прихваченной с собой пыльной старой тряпке. Я ее прихватил для того, чтобы пустить на факелы – привык я уже носить с собой небольшой запас альтернативных источников освещения. И зажженные факелы хорошо швырять во встречающиеся на пути черные страшные провалы…

- Вот…

- Ну-ка… ну-ка… это он! Краски потускнели… но прочесть еще можно – Крутован бережно разглаживал на коленях гобелен, пристально вглядываясь в едва виднеющееся вышитое изображение.

Все же хорошо, что я еще не успел разорвать гобелен на полосы…

Крутован мучился над тряпкой минут десять. Дубовые ветви тряслись в лихорадочной дрожи, роняя мне на голову листья и сучки. И наконец последовало продолжение.

- Друг Шмыг! Решишься ли ты на опаснейшее дело? Ох и опаснейшее!

- Да! – ответил я без раздумий, ухнув как в омут.

- Ух! – мотнул головой, возрадовавшийся старик – Ух! Слушай же! Да не серчай, что прошу тебя выполнить столь опасное поручение! Мне нужна голова в зеленом колпаке!

- Голова в зеленом колпаке?!

- Да! И с черепом-маской на лице!

- Голова в зеленом колпаке и с черепом-маской на лице…

- Ты верно запомнил! Но дело деликатное! Научу тебя я словам особым, которые произнеся, голову ты сможешь оторвать от тулова и при этом не призвав на голову свою страшное проклятье и кару незамедлительную. Научу я тебя и словам, что позволят тебе пройтись по тем чертогам смерти и не разбудить спящих там мертвецов. Шмыг! Помни! Нельзя нанести вред тем, кто спит в тех коридорах! Нельзя! Иначе с ними потом не договориться! Ты должен прокрасться там как мышь! Проскользнуть как призрачная тень! Найти нужного мертвеца, забрать его голову и с ней вернуться ко мне! Вот о чем я тебя прошу! Осилишь?

- Но я уже упокоил несколько скелетов из первой комнаты. И разбил гробы.

- Это лишь рабы. Они остались за порогом и они никто.

- Ясно. Это следующее поручение из череды уже выполненных мною?

- Нет! Но и они последуют. Но позже!

- Я берусь – кивнул я – Берусь. Хорошо… хорошо… я приготовлю особое зелье, напишу особые слова. Там нельзя использовать свет! Только в полной тьме – что так тебе люба – должен ты будешь красться по коридорам. Я буду говорить очень медленно, буду часто повторять. А ты запоминай! Единственная ошибка приведет к твоей смерти! И да – я знаю, что ты чужестранец и так уж сильно боишься смерти. Ведаю об этом. Вот только знаю я и то, что после смерти возрождаетесь вы на особых резных плитах расположенных в разных местах. И потому бойся! – плита возрождения ближайшая к почивальне слуг Аньрулла находится прямо внутри нее! И если ты умрешь внутри почивальни – ты окажешься на ней! И так будет раз за разом! Раз за разом!

- Ого…

- Да! Это страшное поручение… и потому запоминай!

Через четверть часа я стремительной тенью летел по знакомым коридорам, то и дело сверяясь с картой. Я возвращался к заполненным чернильной тьмой коридорам с покачивающимися на штырях мертвецами.

Мне предстояло сыграть в прятки с самой смертью. И что я ощущал? О… я купался в океане азарта, а через меня перекатывали волны цифрового адреналина. Кажется, именно сейчас мне доведется испробовать на полную мощность все свои умения, присовокупив к ним приобретенный опыт одиночки тихушника. Я не испытывал ни малейших колебаний. С той же решимостью, с которой я уходил недавно от чертогов спящих слуг Аньрулла, я возвращался сейчас обратно. На моем плече притих слим, задумчиво подергиваясь, когда на него падали с потолка тяжелые капли воды. Видимо морально готовился к очередной нашей сомнительной с какой стороны не глянь авантюре.