Академия Полуночи (СИ) - Риа Юлия

Каблуки стучали звонко, радостно. Туфли с любопытством выглядывали из-под края юбки на каждый шаг и, будто красуясь, ловили солнечные блики отполированными носами.

Влетев в трапезную, я подошла к линии раздачи, встретилась взглядом с Раэлем — рыжеволосым парнем, что в свое время отправил меня к кэллеру, — и улыбнулась. Получила порцию кукурузной каши, горячий ягодный отвар с медом и направилась к нашему столу, еще пустому.

Позже ко мне присоединилась троица мэлов. Хитро поглядывая в мою сторону, они принялись подшучивать над неприлично счастливыми халцедонами. Старательнее остальных допытывалась Ллоса, надеясь выведать причину. Я молчала и только продолжала улыбаться. А потом словно обожглась — вздрогнула и неосознанно прижала руку к груди. Благо малы, увлеченные друг другом, не заметили секунды моей слабости.

Улучив момент, я украдкой оглядела трапезную и встретилась взглядом с Арденом. Он сидел безжизненным истуканом, и только его глаза полыхали голодным огнем. Черты лица заострились, стали тоньше, тени под глазами выглядели глубже. И даже отсюда я отчетливо различала проступившие желваки от сведенных челюстей.

Проклятье!

Если бы только я поступила в академию на год позже, Арден успел бы выпуститься до нашей встречи. Тогда бы разорванная связь не дала о себе знать: он бы женился на Мойре и со временем, я уверена, обрел бы с ней счастье. Но Полуночная Матерь рассудила иначе, и теперь Арден сжигает себя изнутри, неспособный противостоять откату.

Легкость, которую я испытывала с самого пробуждения, исчезла. Вместе с ней исчезло и тепло. Я поежилась, плотнее закуталась в шаль и обняла ладонями кружку с отваром.

Первое занятие прошло как в тумане. Дис-Мари рассказывала о внутренних блоках, которые нам предстояло освоить, чертила схемы и, применяя темную волю, заставляла квакать всех, кто, по ее мнению, слушал недостаточно внимательно. Меня недовольство магистра миновало, а вот Киган дважды воображал себя жабой. Причем каждый раз, влияя на него, Дис-Мари хмурилась.

На третий раз она остановила занятие и потребовала от Кигана, чтобы тот сопротивлялся. Мы притихли, с удивлением следя за происходящим и обмениваясь непонимающими взглядами. Обычно Дис-Мари не предупреждала о воздействии.

Киган кивнул, напрягся, едва не покраснел от стараний… и вновь заквакал. Лернаты засмеялись, магистр же, напротив, еще больше нахмурилась. Попросив Кигана задержаться после занятия, она вернулась к разговору о защитных блоках.

Следующим за темной волей шло занятие по тварям и маскотам, а после него лернаты всех цветов, подгоняемые звоном колокола, поспешили в трапезную. За обедом Ллоса все пыталась вызнать у Кигана, о чем с ним говорила Дис-Мари, но друг отмалчивался. Выглядел он при этом крайне задумчивым.

Я почти не вслушивалась в попытки Ллосы вызнать правду. Вместо этого искала взглядом Хэйдена. Однако на обед он так и не явился. На ужин, к моему беспокойству, тоже.

Неужели что-то случилось? Но что?

Волнение усиливалось. Поддаваясь ему, я отставила опустошенную лишь на треть тарелку, попрощалась с друзьями и поднялась на второй этаж. Остановилась у входа в жилой коридор нефритов и замерла, не решаясь ступить на их территорию. Я не знаю ни номера комнаты Хэйдена, ни где она расположена. Единственная дверь, которая мне здесь знакома, ведет в покои Ардена. Но соваться туда было бы слишком опасно. Если в прошлый раз колдун себя еще контролировал, то теперь… теперь предсказать его поведение почти невозможно.

В этот момент, будто отвечая моим мыслям, дверь Ардена распахнулась. Однако вышел не он, а Мойра. Она шумно дышала, глаза ее блестели, а щеки горели румянцем. Но только, боюсь, то был румянец не смущения, а плохо сдерживаемой злобы.

Заметив меня, сестра прищурилась и стремительно зашагала навстречу. Не знаю, чем бы все могло закончиться, но на лестнице появился Хэйден. Мойру он не заметил, а она, услышав его голос, поспешила скрыться. Еще бы! Сестра опасалась выдать наше знакомство и всегда держалась осмотрительно.

— Меня ищешь? — поравнявшись со мной, Хэйден улыбнулся.

Я кивнула и против воли залилась краской, когда он взял меня за руку и уверенно повел вглубь коридора. Спрашивать, однако, ни о чем не стала. Не здесь.

Возвращающиеся с ужина нефриты поглядывали на меня с усмешкой. Но, что странно, особой враждебности я не ощущала. То ли черные лернаты не воспринимали мой статус всерьез, то ли приняли выбор одного из своих и… смирились с ним? Даже артиэлла, вышедшая навстречу из дальней комнаты, хоть и бросила на северянина заинтересованный взгляд, не смотрела на меня с ненавистью.

Но как же так? Почему?

Мы вошли в покои Хэйдена — почти идентичные покоям Ардена. Я мельком огляделась и, следуя приглашающему жесту, опустилась на диван.

— Ты ведь не знала, где я живу, — улыбнулся Хэйден. — Прости, мне следовало сказать тебе раньше.

Я смущенно покачала головой, не видя причин для извинений.

— Тебя не было на обеде и ужине. Что-то случилось?

— Нет, не переживай.

Хэйден прошел к окну и, прислонившись спиной к стене, скрестил руки на груди. Взгляд его при этом тоже стал более замкнутым, напряженным.

— Всю вторую половину дня я провел в библиотеке.

— Удалось найти нужную книгу?

— Конечно. И книгу, и нужный тебе ритуал.

— И? Ты принес ее?

Хэйден не ответил — все стоял, словно статуя, и не сводил с меня тяжелого взгляда. В груди стянуло от предчувствия недоброго. Еще минуту назад казавшийся мягким диван вдруг стал неудобным. Я подскочила, прошла к колдуну и, опустив ладонь на скрещенные руки, посмотрела ему в лицо.

— Книга с тобой?

— Нет. Я оставил ее в библиотеке.

— Почему? Решил взять завтра? — наивный, полный слепой надежды вопрос сорвался с языка непроизвольно. Я не видела возможных причин для отказа. Не желала их видеть.

Хэйден криво усмехнулся, ласково коснулся моей щеки и покачал головой.

— Нет, Илэйн. Прости, но я не стану помогать тебе в этой затее.

— Что? — я отстранилась, разрывая прикосновение. — Почему? Ты ведь согласился!

— Прости, — повторил он сухо, без капли раскаяния.

Я упрямо замотала головой.

— Но почему, Хэйден? — спросила растерянно. — Почему ты передумал?

— Потому что не могу позволить тебе изуродовать собственную жизнь.

Я моргнула.

— Что?..

— Ты слышала меня, Лэйни. Ритуалы, подобные тому, что ты собралась провести, опасны. И за каждый из них тьма взимает плату. Знаешь, что она забирает за восстановление чужой нити? — голос Хэйдена прозвучал тихо, но оттого особенно жутко.

Страх подкрался ко мне со спины, подул на затылок, рождая стылые мурашки по коже, и медленно, с явным наслаждением скользнул ледяными пальцами на шею.

— Нет, — выдохнула я сипло.

Кому я это сказала? Хэйдену? Или собственному страху? Не знаю.

— Тьма забирает часть души, Лэйни, и никто понятия не имеет, какую именно часть. И уж тем более невозможно предугадать, что случится, если ритуал попробует провести светлая ведьма. Не провоцируй тьму своим светом. Не дразни ее.

— Но должен же быть способ… — я взглянула на колдуна с надеждой.

Он качнул головой.

— Его нет. Я просмотрел десятки книг, пытаясь найти решение. Знал, что ты не захочешь отступать. Но разорванные нити — редкость. Раз найдя спасение, никто не пытался отыскать иной способ.

— А если использовать накопители? Или артефакты, заключившие в себя души? Или…

— Я все проверил, Лэйни. Других вариантов нет.

Я закусила губу, хмурясь и обдумывая услышанное. Потом со вздохом заключила:

— Значит, придется рискнуть.

Хэйден прищурился.

— Готова рискнуть? — процедил он. — Лишиться части собственной души? А ты подумала о последствиях? Подумала, что, не будучи цельной, не сможешь после смерти обрести иную жизнь? Что лишившись части души, ты не сможешь поделиться даже ее крупицей. Ты ведь должна понимать, что это значит! У тебя не будет детей, Лэйни. Никогда!