После. Варвара, Мо и...
Ледяной апрельский ветер арктического побережья принял их в свои “ласковые” объятья.
- Какой же здесь холод... Я забыл вас предупредить.
Варвара нахмурилась – от ветра и своим каким-то мыслям.
- Я жила... примерно километров на восемьсот к юго-востоку отсюда. Там тоже не сахар, поверь мне.
- Да? Ну, хорошо... что вам это привычно. А я так и не научился любить это место, – он с тоской огляделся. – Здесь умереть хочется. Других желаний нет, – порыв ветра ударил в спину, Мо пошатнулся. – И ветер этот проклятый постоянно, – еще один удар в спину. – Ненавижу! – за шиворот прилетела пригоршня колючего снега. – Ненавижу тебя, слышишь! – он выкрикнул это, задрав лицо к небу. – Ненавижу!
И тут удар воздушного потока все-таки поставил его на колени – так резко, что Мо пришлось упереться в снег ладонями. А потом его укутало мягким снежно-воздушным одеялом, ветер что-то тихо посвистывал Мо на ухо. И тут Мо понял...
- Папа?..
- Ты знаешь теперь, Магомед, что я не совсем отец тебе. Мы равны. Мы кифэйи.
- Папа!
- Да, – ветер, казалось, вздохнул – прямо в лицо Мо. – Несмотря ни на что – ты мой сын. А я твой отец.
- Ты... ты где? Здесь? Я могу тебя увидеть?
- Нет. Я в нашем слое. Но я могу иногда проникать сюда ментально. В это место – связь все равно осталась. С этим местом – и с тобой, сынок.
- Я... я так рад тебя слышать, папа...
- Я тоже. Мне многое тебе нужно сказать – теперь я знаю больше, чем сказал тебе тогда.
– Хорошо. Я тоже хочу тебе сказать...
- Ты говорил, сын. Я знаю. И я люблю тебя – теперь немного иначе, но – люблю. Это... давай, поговорим об этом в другой раз, хорошо? А теперь – слушай.
Кто бы мог подумать, что ледяной ветер Арктики может быть таким ласковым?
А потом все тот же ветер словно подхватил его под руки, помог встать. Мо оглянулся – интересно, как отреагировала его спутница на то, что он тут стоял на коленях с закрытыми глазами? Варвары Климентьевны нигде не было видно. Мо успел испугаться, а потом пролетающий воздух шепнул ему на ухо, прощально: “Она говорит с Потаном”. Ну, ведь ради этого они здесь, не так ли? Мо поежился, кутаясь в куртку. Он лично и близко больше к Потану не подойдет! Но все равно попытался высмотреть ее фигуру там, в белом безбрежье.
Мо пришлось тащить Варвару на себе – подхватив под мышки, волоком по снегу, огибая торосы. Идти женщина не могла.
Посадил, прислонил ее к стене, стащил свою куртку, укутал. Теперь ему не страшен местный ветер. Он научился с ним дружить.
Лицо ее совершенно белое – как и все здесь. Но глаза – глаза странно живые, даже – яростные какие-то.
- Я вот вам говорил, – Мо непослушными от холода пальцами застегивает замок на куртке, надетой вторым слоем на Варвару. – Я вас предупреждал. Он кого хочешь до цугундера доведет – креветка чертова!
- Он не креветка, – бледные, почти синюшние губы Варвары трогает слабая улыбка. – Он – Потан.
- Не креветка? Жаль. Так хотелось морепродуктов попробовать.
- Внешне он похож на кита. И не ворчи, мальчик – я в порядке. Я Лейф – мне проще.
- Угу. В порядке. Это вы себя со стороны просто не видите. Надо уходить отсюда – пока вы в сосульку не превратились.
- Я не могу, – Варвара откидывается, упираясь затылком в деревянную просоленную стену.
- Я вас заберу, – в голосе Мо нет ни тени сомнения.
- Ты хороший мальчик, – Варвара вдруг поднимает руку и гладит его по голове. – Из тебя выйдет отличный протектор.
- Кто?!
- Забирай меня отсюда, Магомед. И я вам расскажу все, что узнала.
После. Петр и Асхат.
- Асхат, ты совершенно разбаловал собаку.
Пес, привычно устроившись под боком у лежащего на кровати мужчины, занят обычным делом – вылизывает тому заросшие седой щетиной щеки. А Петр еще слишком слаб, чтобы отделаться от такого внимания к себе.
- А Фарид сказал, что Пашка тебя спас – не дал умереть. И если бы не он... И мама тоже так сказала!
- Ну, раз так – пусть. Что уж теперь...
- Пап... – Асхат сидит у кровати, на полу, – а я... я все конфеты съел, – с виноватым вздохом.
- Да ладно, – мужчина слабо улыбается, рука его неуверенно двигается, касаясь головы младшего сына, гладит тихонько. И он повторяет: – Что уж теперь...
Мальчик прижимается щекой к широкой надежной отцовской ладони.
- Пап, она вернется. Она обещала. Она обязательно вернется.
После. Мо, Варвара, Мика, Михаил, Лина, Фарид, Алия, София и Тагир.
Над Варварой хлопотала Лина – отпаивала горячим чаем, кутала в платок с плеча школьной поварихи Матрены Семеновны. И ворчала на Мо.
- Куда ты смотрел? Почему позволил?!
- Занят был, – рассеянно ответил Мо. Нашел глазами сестру, кивнул ей, и Алия тут же подошла к брату, внимательно и настороженно глядя на него.
- Чем ты был так занят?
- Вот и мне интересно, – в голосе Варвары звучит сдержанное любопытство.
- Я... я говорил с отцом.
Аля ахнула. Стоявшая рядом Мика протянула руку, коснулась лба Мо. Хмыкнула.
- Жара нет. Но ты определенно бредишь, – а потом, внимательнее всмотревшись в лицо новоявленного мужа: – Ты... ты это серьезно?!
- Серьезно.
- Как?! Как?! – кричит Алия. – Ты же сказал, что он умер!
- Кифэйи не умирают. Они уходят, – Мо со вздохом обнял сестру. – Я знаю, это трудно понять. И принять. Он... он не человек больше. Он вернулся туда, в дом кифэйев. Но он может... там, в своей Обители – проникать в наш слой. Ментально. И говорить со мной. Он похож на ветер... – голос Мо звучит задумчиво. И даже мечтательно.
- Я тоже хочу поговорить с папой!
- Наверное, это возможно. В принципе. Но... ему это трудно. Он не может быть здесь часто. И только там, в своей Обители – по крайне мере, там ему проще всего. И не до всех он сможет достучаться. До меня может – ведь я его сын. И я вырос в том месте. Можно попробовать и с тобой. Но, Аля... Он ведь не просто так со мной на связь вышел – он рассказал кое-что. Только я почти ничего не понял, – Мо вздохнул. – Такое ощущение, что я резко отупел.
Какое-то время группа кифэйев молча переваривает услышанное, напряженно глядя на Мо и Алию, на их реакцию. Аля, прикрыв глаза, что-то шепчет беззвучно, Мо показно спокоен, но рука его по-прежнему лежит на плече сестры.
А потом вдруг фыркает Тагир. Усмехается.
- Отупел, говоришь? Это явно последствия женитьбы.
- Точно-точно, – поддержал брата Фарид. – Все мысли в другом... месте.
- Эй, вы!
- Мальчики, прекратите! – одернула сыновей Варвара. – Между прочим, все совсем наоборот. Обретение пары способствует раскрытию способностей кифэйя.
- Да ну?!
- Именно так, – серьезно кивнула Варвара.
- Ага... – Фарид по очереди оглядел Лину, Софью и Алю, – Девчонки... есть предложение...
- Фарид, прекрати паясничать!
- Слушаюсь, Варвара Климентьевна! – молодцевато отрапортовал Фарид, но проказливая улыбка таилась в уголках темных глаз. – Кстати, мам, объясни мне. Почему общение с Потаном так выматывает? Вон, Мо тогда утверждал, что его чуть ли не изна...
- Фарид! – грозный окрик принадлежал, как ни странно, не Мо.
- Ой, у Мо появился личный защитник.
- Именно так!
Фарид удивленно уставился на Мику.
- Хм... – подытожил общее недоумение Тагир. – Теперь над Мо нельзя прикалываться. Иначе нам достанется от грозного Рокса.
- Да-да, друзья мои, – ухмыльнулся Мо. – Не обижайте меня. А то я жене пожалуюсь.
Дружный взрыв смеха снимает общее напряжение.
- Ладно, посмеялись – и будет, – возвращает Варвара разговор в исходное русло. – К твоему вопросу, Фарид. Потан – Старший. Представь себе, что маленький ребенок разговаривает с высоким взрослым. Чтобы видеть его, ребенку приходится сильно запрокидывать голову. И если говорить долго, то шея потом будет сильно болеть.
- Взрослый бы мог присесть на корточки, чтобы малышу было удобнее!
