Следователь и Демон (СИ) - Александров Александр Федорович

- Вы это... как его... магистр-колдун? Академик?

- Нет, - Фигаро удивился, - с чего вы взяли?

- Да так... - Штернберг нахмурился. - Думаю я просто: потяните вы этого дудельщика проклятого, али нет.

- Постараюсь. Но обещать ничего пока не могу. Моя квалификация, если что, отлов нашкодивших колдунишек средней руки и домовых... Разных, хм, размеров... Подробности снов расскажите?

Генерал смутился.

- И рассказал бы, а не могу, господин следователь! Оно ведь как - присяга у меня! Не могу некоторые вещи разглашать! А тут, во снах, как раз такая тема и подруливает - военная! Случай один у меня был... Эх, не могу! Присяга, подпись, военная тайна!.. Вы уж извините, - потупился он, разводя руками, - служба.

- Ничего-ничего, господин генерал. Сами люди служивые, понимаем... - Фигаро что-то черкнул в блокнотике и поднял глаза. - Еще желающие есть?

Тогда со стула поднялся Клерамбо. Молодой человек замер на фоне камина, опустил голову на грудь, сложив руки в молитвенном жесте, а затем глухим голосом произнес:

- Это было осенью, десять лет тому назад. Я приехал в эти края насладиться одиночеством и, быть может, найти новые мелодии для моей лиры, но судьбе было угодно распорядиться иначе... Дождливым серым днем я прогуливался по холмам; мне было холодно и страшно в этой дикой пустыне. Я молил Судьбу даровать мне знак, уверивший меня в том, что моя Муза не покинула меня, но, должно быть, в тот день сам Дьявол перехватил мои мольбы на полпути к небесам. Потому что вскоре я встретил человека.

Он стоял на холме и явно ждал меня: юноша в черных одеждах, демон с горящим взором! - Клерамбо содрогнулся. - Он протянул ко мне руки и, похоже, хотел что-то сказать, но его мертвые уста не издали ни звука! Тогда он поднял свою дьявольскую свирель и... Силы небесные, моя душа разлетелась на тысячи мелких осколков! Все, кого я любил, все, кто ненавидел меня, явились ко мне и кричали: «Зачем?! Зачем ты сделал это с нами?! Все обиды, все зло, что я принес людям, казалось, сторицей возвращаются ко мне!.. И с тех пор каждую ночь они настигают меня снова и снова, мучая и сминая мою душу! И потому я прошу, - нет! - я требую защиты!

- Угу. - Следователь кивнул. - А куда делся призрак?

- Что? - Клерамбо глупо посмотрел на Фигаро.

- Призрак. Куда он делся после того, как сыграл вам на свирели?

- Ну... Честно говоря, не помню, - сказал музыкант уже более человеческим тоном. - И в самом деле - не помню... Странно, да?

- Странно, стра-а-а-анно... - почти пропел Фигаро, делая очередную запись в блокноте. - Спасибо. Господин Рамбо?

- Рамбо и Клерамбо, право слово, - министр хохотнул. - Сладкая, блин, парочка... Зовите меня просто Алексис, хорошо?

- Без проблем, Алексис. Так что случилось с вами?

Министр почесал затылок, скорчил гримасу, очевидно, долженствующую означать «дайте подумать» и... рассмеялся.

- Глупо это все вышло, господин Фигаро... Лет пять назад... ну да, как раз в середине июля, меня затащили сюда друзья. Мы отмечали мое повышение, хорошенько накачались в столичной «Повозке и Лошади», и кому-то пришла в голову идея, что летний домик, шашлык под открытым небом и рыбалка вечерами - хорошая идея. Кое-кто воспользовался старыми связями, кое-кто кому-то телеграфировал... в общем, проснулся я уже в этой самой усадьбе, весь помятый и с жуткой головной болью... Хорошо что после повышения дают месячный отпуск...

Мы весьма мило проводили тут время: старгородские девочки, мясо на углях, шампанское, мордобои - все как надо. Потом мои друзья-приятели разъехались по домам, а я решил задержаться еще на недельку - поохотиться. Люблю охотиться один, в тишине, понимаете?

- Очень хорошо понимаю, - кивнул следователь.

- Ну вот... И как-то вечерком, пристрелив довольно крупного оленя, я сидел на пенечке, покуривал и ждал, пока прибегут помощники егеря, дабы оттащить тушу в усадьбу. Я уже прямо видел здоровенный сочный кусок оленины на вертеле, когда вдруг увидел шагах в десяти...

- Призрак?

- Н-н-нет.. Ну... Я ведь призрак никогда не видел, понимаете? Почем мне знать, призрак это был или нет?.. Но выглядел он вполне себе живенько - молодой парень, кажется, лет двадцати.

- Вы хорошо его рассмотрели?

- Не то чтобы очень. Он стоял близко, но его скрывал густой подлесок. Я, было, подумал, что егерь вернулся и помахал рукой, но потом сообразил, что егеря в черном не ходят.

- Он был одет в трико?

- Скорее, в комбинезон. С такими, знаете, застежками на длинных петлях. Волосы темные, лицо... Обычное, вроде, лицо... И тут он достал свою свирель и начал играть. И я вам скажу, это было не особо приятно.

- На что это было похоже? Сама музыка?

Министр задумался.

- Я бы не назвал это «музыкой», - сказал он, наконец. - Скорее, это было нечто, вроде навеянного сна. Знаете, в столице эти балаганчики? «Заплати золотой и увидишь эротический сон с балериной Курыгиной»? Там еще такой кристалл...

- Знаю, - кивнул Фигаро, - иллюзия плюс пси-внушение. Фирма «Павильончик Снов»... Кстати, у Курыгиной там пай в общей доле и старушка давно живет только на проценты... Но мы отвлеклись, извините... Что было дальше?

- Я похлопал себя по щекам - мне показалось, что у меня начались галлюцинации. И все прошло довольно быстро: парень в черном пропал, наваждение развеялось, но остался... такой своеобразный привкус... как после дурного сна. Но это тоже долго не продолжалось: пришел егерь с помощниками, и мне стало не до того. И еще неделю было не до того, пока не начались... Не началось это всё.

- Сны?

- Да, сны. - Рамбо дернул плечами. - И, если позволите, я бы предпочел не останавливаться на этом моменте. Возможно, позже, когда я наберусь храбрости... - Он громко сглотнул.

- Ладно, - Фигаро захлопнул блокнот, - не буду вас более третировать, дамы и господа. - Итак, ситуация выглядит следующим образом: вы подверглись неизвестному влиянию неизвестного существа. Пока что я не располагаю материалами, которые позволили бы сделать мне какие-то выводы, но уже завтра днем я надеюсь получить первые документы. Сейчас я вас покину до утра - Гастон, вас это не касается! Вы мне нужны! - но у меня будет просьба. Если кто-либо из вас хочет что-то мне сказать, но не желает делать это при остальных, я жду его у себя в кабинете через три часа. Если же этот «кто-то» не желает общаться лично, то пусть просто изложит все письменно и просунет письмо под мою дверь. Все ясно?

Шесть голов одновременно кивнули.

- Очень хорошо... И, Гастон, захватите вот эту лампу... И вот эту тоже, пожалуйста.

...Когда в комнате стало светло (Фигаро вовремя сообразил, что электрические лампочки под потолком, скорее всего, не работают - коммуникации усадьбы еще не были восстановлены - поэтому и попросил Гастона захватить лампы), следователь плюхнулся на диван и, положив ноги на роскошный деревянный подлокотник, принялся листать блокнот.

- Итак, Гастон, что мы имеем?

...Гостевые комнаты «Тенистый Аллей» были очень милыми: маленькими, хорошо обставленными и очень чистыми, а уж какие тут были диваны - настоящие пуховые плацдармы для вторжения в обитель Морфея! Но особенно следователю понравилось окно: высокое, похожее на арку, с удивительной красоты витражной вставкой у самого потолка.

- Мы имеем, - Гастон стащил с ног сапоги и принялся шаманить у камина, шурша промасленной бумагой, - одного короля, одного министра, известнейшую дамочку, героя войны и психа-музыканта - скорее всего, содомита.

- Клерамбо? -  Фигаро лениво поболтал ногами. -  Он не содомит, просто вспыренный дурак... Ну, хорошо, Гастон, а теперь скажите мне: что их всех объединяет?

- Их истории про Черного Менестреля? Кошмары?

- Нет, - фыркнул следователь. - Их истории, друг мой, как раз их разъединяют. Вот скажите: что во всех этих «исповедях потерпевших» вам показалось странным?

Гастон чиркнул длинной серной спичкой.