Синие лампы темного мира (СИ) - Нартова Татьяна

- Страстно?

- Да иди ты!

Карпатова слегка стукнула врача в плечо. Тот довольно засмеялся и тут же ретировался готовиться к осмотру. Подсматривать не пришлось. Уже через пятнадцать минут Сан в приказном порядке отправили в медпункт, в помощь Алиеву. При этом Михайлов, собственно и отдававший приказ, был на редкость тих и не многословен. На подчиненную он смотрел с напускным равнодушием, казавшимся почти настоящим.

Ох, Марат как в воду глядел. Получив планшетки, четверка уткнулась в них и лишь пару раз попросила уточнить тот или иной вопрос. А потом их по одному начали заводить в комнату с лампами дневного света на осмотр.

- Простите, - вдруг подала голос Катя, - а девушек тоже вы осматриваете?

- Да, а что? – не понял сложности Алиев.

- Просто…

- Да стесняется она, - объяснил Владлен. – Видели бы вы, как она переодевается, это вообще – цирк. Закутывается всякий раз в одеяло, как мумия и под ним чего-то колдует. Думаешь, там стриптиз, а это Катенька всего лишь водолазку снимает, по которой еще майка непрозрачная.

- Косликов, благодарю за столь подробный рассказ, - с издевкой обратился к бесцветному Марат, потом повернулся к переминавшейся с ноги на ногу рыжей. – А Вам придется как-то приспосабливаться, бороться со своей застенчивостью. Тут не пансион для благородных девиц. Семьдесят процентов охотников – мужчины.

- Да, но… у меня в поликлинике терапевт – женщина, и хирург с невропатологом тоже. Я никогда не перед кем, ну… не раздевалась, в общем. Может, один разочек сделаете исключение? Я постараюсь привыкнуть, обещаю.

Глазащи Кати стали еще больше и начали подозрительно блестеть. Марат скрипнул зубами, подошел к Сан и заговорил той на ухо:

- И что прикажешь делать? Блин, мне такой экземпляр первый раз попадается.

- Давай я ее осмотрю. Скажи только, что искать? – предложила та.

- Во-первых, родинки, пигментные пятна. Ей бы надо печень проверить и позвоночник. Что-то мне ее белки не нравятся. Ладно, печень я сам потом прощупаю, а вот остальное ты и сама сможешь. Глянешь на уровень плеч, не перекошены ли, попросишь до носков пальцами достать. А еще этот тест, когда руки за спиной в замок сцепляют, знаешь?

- Да, на фабрике нас каждый год гоняли, - кивнула Сан. – Хорошо, сделаю.

Осмотр Кати прошел без приключений. Карпатова хорошенько осмотрела ее, проверила даже ступни и грудь девушки. Потом сделала все остальное и разрешила одеться. К тому времени из бледной Екатерина стала свекольно-красной. Видимо, стеснялась она не только мужчин.

Интереснее всего оказалось следить за новобранцами, когда их отводили к пожирателю. Марат не предупреждал, что сидит в камере. На двери просто открывали небольшое окошко, в внутри включали свет. В первое мгновение все испытуемые зажмуривались, потом осторожно приоткрывали глаза. А дальше выражение их лиц начинало меняться, переходя от удивления к испугу и даже ужасу.

- А меня ты внутри запер, - мрачно напомнила Карпатова.

- Александра, Александра, ты никогда не слышала поговорку «кто старое помянет, тому глаз вон»? – с иронией спросил лейтенант. – Не бойся, их тоже ждет шокотерапия, но позже. Тренировка с собачкой, как я это называю.

- Могли бы мне его не показывать, - отошел от двери Андрей. – Я видел пожирателей много раз. Достаточно было спросить.

- Нет, не достаточно. Я не могу верить никому на слово, - ответил Марат. – Ладно, теперь я должен проводить вас в спортзал. Ну-ка, отряд, в одну колонну становись и шагом-марш! Рядовая Дроздова, Вы почему не выполняете приказ старшего по званию?

- Простите… виновата… а как это – в колонну по одному? – проблеяла девушка.

Сан и Марат обменялись понимающими взглядами. М-да, кажется, у капитана появится новая жертва для всевозможных издевательств.

Мир без теней

Это было безумием. С самого начала вся их затея была огромной глупостью. Вере никогда в жизни не проходилось так бежать, как в тот день. Даже, когда они наткнулись на громадное гнездо тварей. Те даже не соизволили прятаться, набросить на себя невидимость. Черные кляксы, похожие на дыры в рисунке реальности обратили к ним свои плоские морды, а потом разом набросились на бригаду охотников. С первым десятком тварей удалось расправиться; бой был короткий, но жестокий. А потом из темноты заброшенного гаража, где прятались монстры, хлынул черный поток.

«Отступаем!» – крикнул Ян.

И они отступали, именно так, и пусть со стороны все выглядело как обычное бегство, но таковым не было. Тогда… А сейчас? Нет, сейчас все пятеро именно уносились прочь, улепетывали, не важно, куда, лишь бы как можно дальше от штаба, от собственных коллег и приятелей.

Едва преодолев забор с помощью Мо, они похватали свои сумки и, постоянно оглядываясь, нырнули на соседнюю улочку. Одним своим концом эта улочка упиралась в одну из главных транспортных развязок города – Большому кольцу, как его прозвали в народе, а вторым – в заросший парк. Его пытались несколько раз привести в порядок, но все обычно ограничивалось расчисткой мусорных куч, появлявшихся в парке, несмотря на все запреты, да вырубкой пары-тройки самых старых деревьев.

Некогда выкрашенные в голубой  деревянные скамейки облупились, местами растрескались и сами дощечки, из которых те были сбиты. Детские качели (последнее напоминание о сгинувшей детской площадке), на которые уже давно не садился ни один ребенок, болезненно скрипели на ветру, а при сильных порывах издавали мерзкий и страшный звук - нечто среднее между плачем и свистом ветра в проводах холодной зимой, от которого хотелось вынести себе мозги. Звук-заклинание, заставляющий вылезать из темного колодца подсознания самые мерзкие и жуткие образы.

Вот и сейчас железное сидение раскачивалось на двух проржавевших цепях: «Виу-ууу! Хвирь! Ви-ууу, хви-ииирь!». К горлу Веры подкатил горько-кислый комок. Она всегда обходила это место стороной. Девушка убеждала себя, что из-за закрепившегося в поколениях инстинкта, наказывающего держаться открытых мест, где негде спрятаться, а главное – минимум предметов, отбрасывающих тень. Здесь же, в самом центра парка были сплошные заросли, да еще этот скрип… Этот кошмарный скрип («Господи, прекрати его, прошу!»), от которого даже здоровые зубы начинали ныть.

- Ве-ра, - снова ломая ее имя на два четких слога, позвал охотницу Мо. – Не бойся.

- Я не боюсь, - чересчур резко отреагировала девушка, выдавая себя с головой. – Просто в этом месте что-то не так. Будто… не знаю, будто тут обязательно произойдет что-то ужасное. Или уже произошло.

- Осмотритесь! – прервал поток смутных размышлений Веры капитан.

- Зачем мы здесь остановились? – щелкнув затвором пистолета, поинтересовался Кирилл.

Нерко бросил на землю огромный черный пакет, вытащенный им тут же из кустов. Потом развязал горловину и принялся вытряхивать из него различный мусор: какие-то замызганные лоскуты и смятые газеты. Пока в мешке не осталась довольно объемная сумка.

- Что это? – бросая взгляды на приятелей, словно те могли знать разгадку, спросил Кирилл.

- Нам надо переодеться. С этого момента будете обращаться ко мне просто Ян. Никаких «капитан», ясно? И, вообще, постарайтесь вести себя как обычные горожане. Если кто-то поймет, что мы – охотники, боюсь, ничем хорошим это не кончится. И форму придется бросить здесь.

Солнце уж поднялось над горизонтом, но из-за плотной городской застройки и густой растительности его лучи не пробивались в этот уголок мира. Поэтому охотники торопливо переодевались в полутьме, делая это по-военному четко и быстро.

- Откуда вещи?

- Что-то купил, что-то вытащил из собственного шкафа.

- Не думал, что Вы настолько тщательно подготовитесь, капитан, - натягивая новенькие льняные брюки, хмыкнул Еременко. – Я хотел сказать «Ян». Все это, конечно, славно, но тряпки эти такие непрактичные! Взять хотя бы мои штаны, они ведь сразу же помнутся, а где мне их гладить? Простите, Ян, но об этом Вы не подумали.