Школьное колдовство (СИ) - Сапункова Наталья

— Попроси у неё амулет, Лила. Ментальный, три четверти, — уже другим тоном попросил Артур. — это важно, поверь, девочка.

Лила колебалась. Верить Артуру?.. Но что означает для неё ментальный амулет?

— Эй, Монтерай! Может, хоть ты соображаешь? Коробка у гранметрессы в верхнем ящике! — рявкнул он, — шевелись, Зануда!

На Корина подействовало, он кинулся к столу и извлёк из ящика коробку, сам достал из неё подвеску на цепочке.

— Это чтобы закрыть вас, Лилиана, не полностью, это совершенно не опасно, ручаюсь, — поспешил он утешить Лилу, надевая ей на шею подвеску, — как если бы вы были сильной менталисткой, или вас требовалось оградить от менталистов, а вообще…

— Она и есть сильная менталистка! — перебил его Артур. — И как я раньше не понял этого? Либо вы все идиоты, либо она — менталистка, которая сразу же подчинила не самых худших колдунов Руата! Выбирайте.

— Что ты несешь! — ещё больше рассердилась леди Тамирия.

— Подумай, Тами, — проникновенно попросил Артур. — Только что в твой кабинет ворвалась эта девочка, ученица первой ступени, и заявила, что желает говорить с зеркалом. С твоим зеркалом! И ты сказала — да, конечно, пожалуйста! И никто не удивился! Это зеркало может выпить необученную девчонку так, что она упадёт тут замертво, но она попросила, и ты даже не подумала возразить! На что это похоже?

— Какая ерунда, — неуверенно сказала леди Тамирия, взяла со стола карандаш, покрутила и опять отбросила, — какая ерунда. Конечно, я не позволила ей. Я имела в виду, что… ну конечно, это я буду говорить с зеркалом. Я помогу этой эссине…

— Какая ты отзывчивая, — Артур мягко усмехнулся, — эта гм… эссина назвалась, ты услышала? Она назвала своё имя.

Лила потрясённо молчала, бродя взглядом по лицам преподавателей. Происходящее теперь было таким странным и пугало. Что происходит?!

— Вот старушенция недоверчивая, — продолжал Артур, — Рита тоже попалась сразу, да? Ли, наша Рита при встрече была с тобой не слишком приветлива, верно? Или на кого-то похожа?

Лила лишь покачала головой.

— Но я ничего не делала! — воскликнула она, — я не могу, и не хотела!

— Ну конечно не хотела, успокойся. Неосознанное ментальное воздействие нельзя поставить в вину. Монтерай, а ты знаешь имя этой эссины?

— Лилиана Каверан, милорд, — чуть запинаясь, ответил эсс Корин.

— Во-от. Если и на нём есть блок, то куда слабее. Просто они подружились, она к нему хорошо относится и доверяет.

— Эссина, сядьте сюда, на стул! — распорядилась гранметресса.

И Лила снова оказалась перед волшебным зеркалом.

— Имя эссины, титулы и звания, линия происхождения! — распорядилась гранметресса.

И зеркало тут же заговорило, дребезжащим, мелодичным голоском.

— Лилиана Каверан, четвертая виконтесса Фаро, дочь барона Глента Каверана и леди Кенталь Каверан, внучка лорда Сая Нантина и леди Арии Нантин, внучка леди Эльянитины Инден, а также…

— Довольно! — махнула рукой гранметресса.

В кабинете стало очень тихо. Никто не обратил внимания, когда имя назвала сама Лила, но то, что сказало зеркало, вдруг услышали всё.

— Леди Лилиана, могу я спросить, с чего это вы вздумали так шутить над нами? — сцепив руки в замок, негромко поинтересовалась гранметресса. — Мы так ждали вашего прибытия…

— Я не шутила, миледи! — воскликнула Лила, — клянусь вам, я… Я не знала, что я виконтесса! Я не хотела… — и Лила расплакалась навзрыд.

Всё это было чересчур.

— Да говорю же тебе, она это не осознавала! — раздражённо заявил Артур, — родители воспитывали её весьма своеобразно! Поначалу я ужаснулся, решив, что дочь Кенталь — совершенно тупое и забитое создание. Но нет, с ней всё в порядке. Она даже весьма умная девочка, но искусно это скрывает. Тебе придётся ею заняться. Она совершенно не управляла своим даром, не владела никакими приёмами… до недавних пор. Относись к ней так, словно она всю жизнь просидела взаперти!

Эсса Тальяна тем временем влила в Лилу какое-то снадобье, остро пахнувшее мятой.

— Сейчас успокоитесь, и можно будет поговорить, — шепнула она, — всё будет хорошо, дорогая… леди.

— Это неслыханно, — вздохнула Тамирия, — да-да, леди Лилиана, это неслыханно! Но — ментал? Почему ты решил, что она — менталист?! Возможно, кто-то посторонний… Тут надо разбираться! Эльянтина была слабым менталистом, Кенталь — минимальным.

— Разбирайся-разбирайся, — хмыкнул он. — Недавно она самостоятельно овладела первым заклинанием зеркал. И всё у неё получается правильно, зазеркалье меня пропускает.

— Что?! Ты шутишь? — воскликнула Тамирия. — Ты совсем обнаглел!

Остальные переглядывались, пожимали плечами.

— Я серьезен, как на похоронном обеде, — заверил Артур, — так что лучше перемеряй-ка её заново. Твои надежные измерения что-то мне не нравятся. Стареешь и теряешь навыки.

Гранметресса посмотрела на Лилу с откровенной опаской.

— Каков уровень дара леди Лилианы? — она махнула рукой в сторону зеркала.

И зазеркалье стало «наполняться», то медленно, то чуть быстрее, словно дразня взволнованных наблюдателей. Четверть. Больше, больше… Половина. Вода, качаясь, продолжала прибывать. Ещё дюйм, другой, третий…

И снова тишина, слышно было только чье-то взволнованное дыхание. Вот, всё…

— Две трети! — объявила эсса Рита, поморгала и снова посмотрела.

Эсс Монтерай закашлялся.

— О Пламя Милосердное! — леди Тамирия закрыла лицо ладонями, но тут же отняла их и уставилась на зеркало, — так-так. Ментал?!

Откуда-то со дна вырвались сотни пузырьков, «вода» в зеркале закипела. Гранметресса хлопнула в ладоши, и картинка в зеркале замерла.

— Рита?

— Двести двенадцать, — бесстрастно доложила та.

Леди Тамирия молчала довольно долго, разглядывая узор из пузырьков в зеркале, и никто не решался нарушить это затянувшееся молчание. Наконец она махнула рукой, убирая изображение. В зеркале тут же появился Артур и широко улыбнулся Лиле. Она отвернулась.

— Что ж, — сказала гранметресса, — прекрасный уровень, леди Лилиана. Но, зеркало, чей уровень ты показало нам в первый раз?

— Уровень эссы Летинии Фанивар, в девичестве Кринтак, незаконнорожденной, необученной колдуньи, дочери Фании Кринтак.

— Это ещё кто?

— Девица с даром, найденная городским колдуном Фавена, освидетельствованная и испытанная согласно уложению Храма и направленная на обучение в Эбессан. Вместо учёбы предпочла сбежать и выйти замуж. Она будет счастливой! Не превратится со временем в старую ветошь! — последние слова зеркало изрекло с воодушевлением и одобрительно булькнуло.

Гранметресса этот выпад оставила без внимания. Она протянула руку, и ей подали папку с бумагами.

— Это документы на Летинию Кринтак, которая должна была ждать школьную карету в Обители Белых Птиц, — сказала гранметресса, перелистывая бумаги. — Вместо неё к будущим ученицам присоединилась леди Лилиана, но метресса Рита помнила, что в её списках значится некая Летиния, и каким-то образом в её сознании леди Лилиана заняла место Летинии, и восприятие смазалось. До сознания метрессы не доходило, что это — леди Лилиана Каверан, даже если она слышала её правильное имя. Я бы сказала, что это очень странно, практически неслыханно, но поскольку речь идет о ментальном влиянии… — гранметресса закатила глаза, — причем сила менталиста столь велика… Надо признать, что в этом случае возможно всё. Но почему?..

— Она боится всего, — пояснил из зеркала Артур, — она никогда не выезжала, не привыкла к обществу, ей просто приятно быть незаметной. Она не собиралась влиять сознательно, просто желала, и её желание исполнялось. Её влияние больше действовало на тех, кто ей не очень нравился, или кого она опасалась. Кто был с ней строг или неприветлив, руководство школы, соученицы, с которыми отношения не очень сложились…

— Нет-нет, это не так! — возразила Лила, — в этом случае все мои желания исполнялись бы всегда, а этого как раз не было! Дома — не было никогда! Я так хотела на бал, и никогда… — у неё защипало глаза, хотя, конечно, уж теперь это стало неважно.