Озаренный Оорсаной 1. Отрочество (СИ) - Вайт Константин

Возможно, усталость сказалась, или настроение у меня было такое, но я стоял и безразлично смотрел, как из меня тонкими ниточками вытекает магия Лучезарной. Вскоре она полностью покинула мое тело. Магическое ядро стало серым, и с трудом проглядывалось. Я стоял в воде — и мне было хорошо. Агра смывала с меня усталость и хандру. «Все будет хорошо», — шептали проклятые воды, навевая сон. Встряхнувшись, я поднялся по лестнице к оставленной одежде. Быстро облачившись и успев слегка замерзнуть на холодном ветру, легко взбежал по ступеням и, стараясь не снижать скорости, побежал домой.

Придя домой, я умиротворенно заснул. Магия богини оказалась не так страшна, если не бояться проклятых вод Агры.

Мне удалось хорошо выспаться и, так как было воскресенье, я решил этот день потратить на отдых. Сходил с друзьями на каток, который работал последние деньки. В воздухе ощущалось приближение весны. Солнце уже не просто светило, а чувствительно грело. По улицам бежали ручейки тающего снега и настроение — не только у меня, но и у окружающих, было приподнятое.

После катка я повел Луизу в ресторан. Наши отношения складывались вполне благоприятно, при этом — без особых усилий с моей стороны. Ну, а раз мы сидим в ресторане, самое время получить консультацию, решил я.

— Я более-менее разобрался в тонкостях налогообложения. Но понимаю, что ты в этом лучше разбираешься.

— Я во многом лучше разбираюсь, — немного высокомерно, но с улыбкой, ответила она.

— Замечательно! Именно такого человека я и искал всю жизнь, — поддержал я ее.

— Хм… в качестве делового партнера? В качестве консультанта в ресторане? Ты дешево меня ценишь!

— Оу! Это заявка на что-то более серьезное?

— Ну… — видно было, что Луиза немного смутилась от моего прямого вопроса, — я так, к слову, — пошла она на попятный.

— Эх! Всегда так: только вот думаешь, что нашел свой идеал… И умна и красива! А нет, сразу раз — и бежать. Возможно, я просто лицом не вышел, или положением. Печально, — я скорчил грустную физиономию.

— Ты нормальный, и положение не так важно. Это дело наживное.

— Конечно, конечно. Но на что-то более серьезное я не могу рассчитывать? — снова поддел ее я.

Луиза задумчиво и несколько обреченно посмотрела на меня, но, встретив мой взгляд, отвела свой, и стала рассматривать лепнину на потолке.

— Можешь, — неуверенно произнесла она, — рассчитывать на что-то более серьезное, — добавив это решительно, Луиза посмотрела мне в глаза. От ее взгляда по всему моему телу пробежали мурашки. Как же она хороша!

В дальнейшей нашей беседе мы не касались больше скользкой темы наших отношений. Но она ясно дала мне понять, что у меня есть шансы на серьезные отношения с ней. Это тоже было немало. В душе у меня все пело. Не знаю, от чего зависит влюбленность, но могу точно сказать, что возраст тут не имеет никакого значения. Когда я думал о Луизе, то ощущал какое-то томление в груди. Мне хотелось ловить ее взгляд, слышать ее голос.

Я потряс головой, отгоняя от себя сладкие мысли, и вернулся к теме нашего разговора.

Налоги в этом мире, на мой взгляд, были конскими.

— В общем, получается, что на налоги уходит двадцать пять процентов? — на всякий случай уточнил я у Луизы.

— Если суммировать все, то да.

— Это вне зависимости от трат? Просто с оборота?

— Конечно, а как иначе? — она удивленно посмотрела на меня.

— Понятно, — я грустно покачал головой, — значит, пятнадцать процентов идет в княжескую казну, три процента — в казну баронства, два процента — в казну герцогства, и пять процентов — дворянский налог. Получается, быть дворянином весьма недешево?

— Быть дворянином почетно! — гордо заявила она, расправив плечи.

— Нд-а… только это стоит дополнительные пять процентов налога, — я задумчиво почесал в затылке, — может, лучше оформить все на простолюдина какого-нибудь?

— Ты о чем? Что за бред! Дворянство очень многое дает. В случае проблем ты имеешь право оспорить действия даже герцога в княжеском суде. Дела же простолюдинов решает обычный баронский суд. Потом, ты два раза в год можешь посещать дворянский бал!

— Кто о чем, а девушка о бале, — усмехнулся я.

— Дворянский бал — это отличное место для ведения дел. У меня отец не один контракт заключил благодаря знакомствам на балу, — горячо возразила Луиза, — к тому же, тебе вскоре предстоит первое и обязательное посещение бала. Вот и поговорим после него о том, полезное это дело или нет!

— Ой, как же я забыл! — я хлопнул себя ладонью по лбу. Ведь точно, в начале лета, после экзаменов, придется идти на бал. Как-то, честно говоря, не очень хочется.

— Что? Как можно забыть о бале? Все уже полгода готовятся к нему, подбирают костюмы, аксессуары, решают, с кем идти. А ты — забыл?! — она возмущенно посмотрела на меня.

— А туда надо с кем-то идти? Одному нельзя?

— Можно, но, как бы это сказать… неприлично одному, — она осуждающе посмотрела на меня, и что-то пробормотала себе под нос про этих бестолковых мальчишек.

— Пойдем со мной на бал! — решительно предложил я.

— Хм… как-то это не похоже на искреннее приглашение. Ты должен был тщательно все обдумать, прийти к выводу, что лучше никого не найдешь, и только после этого сделать мне предложение — в каком-нибудь ресторане, или в другом красивом месте.

— Так и есть. Я все тщательно обдумал и пришел к выводу, что мы сейчас в ресторане, и лучше тебя мне за оставшееся время не найти, — с улыбкой кивая головой, подтвердил я свое приглашение.

— Звучит это как-то не очень. Но сделаю скидку на то, что ты плохо обучен манерам, — она взяла паузу и, высокомерно посмотрев на меня, медленно произнесла:

— Я согласна пойти с тобой на дворянский бал!

Глава 24

Добравшись до лекториума, я застал там ребят. Они уже наводили последние штрихи. Помещение разительно переменилось. Свежевычищенный пол блестел, стены были тщательно покрашены, окна помыты. Здание приобрело совсем другой вид. В самих залах тоже навели порядок. Вычистили ступени-сиденья, убрали подиум, стену за ним покрасили в серый цвет. Лучше, наверно, был бы белый, но, в принципе, роли не играет. Пахло краской, и я заметил, что все окна открыты — проветривают.

— Ребята, вы молодцы! Не ожидал, что всего за две недели управитесь! — похвалил я их. Они ходили за мной с гордым видом, иногда поясняя, что и как сделали.

— Да тута делов-та… — протянул довольный похвалой Поль.

— Может, вывеску еще? — спросил меня Леопольд.

— Точно! Вывеску! А вы можете?

— Так чего нет? У нас в городе родственников полно. Вон, у Поля в мастерской работает то ли брат, то ли кузен, он сделает.

— Да-а, и люди тебе нужны будут. Ну, тама, чаю налить гаспадам, одежку принять.

— Ты прав. Думаю, два-три человека будет достаточно. Есть варианты?

— Канечна. У нас в селе многа без работы, — почесав затылок, обрадовал меня Поль.

— Это хорошо, но если они будут говорить так же, как вы, вряд ли меня это устроит. Все-таки люди придут культурно отдохнуть, а здесь их встретят вашими «Та-ама» и «Да-а», — передразнил я их.

— Да не. Мы же можем нормально. Не переживайте, Семюсель. Просто мы привыкли. Так удобнее, — порадовал меня Леопольд.

— И полезнее. Да… — добавил Поль.

Я удивленно посмотрел на эту троицу:

— Так, и зачем вы тут комедию ломаете? Говорили бы со мной сразу нормально. А то я не всегда вас понимаю. Пока отыщешь смысл в ваших словах — уже забудешь, о чем речь шла!

— Так-то вы человек нормальный. Но мало ли. Дворянин опять-таки. А мы сельские, какой с нас спрос? — пояснил Поль. И вроде говорит уже нормально, но мысли выражает все равно как-то коряво.

— Понятно все с вами. Вы уж постарайтесь со мной говорить на одном языке, — я вопросительно посмотрел на них, они дружно закивали головами, бубня под нос свое «Да-а…»

Мы договорились, что дней через десять ребята приведут на смотрины новых работников. Пообещали, что выбор будет, и что за каждого они отвечают.