Франт. Дилогия (СИ) - Солин Иван

Я к чему это всё. Мой озвученный «сильный рыцарь», который хоть и всё еще Рыцарь в местной табели о рангах, но лишь чуток не дотягивает до Главного Рыцаря, что является небывалой редкостью у здешних магов‑мужчин и считается пределом их мечтаний, ведь в большинстве своем они лишь Сержанты и изредка Рыцари, так вот, мой объявленный уровень сразу поднимает меня на новую планку и делает жертвой множества будущих интриг, а то и козней. Мда.

Уже блин жалею, что поспешил с прокачкой Разума и тем самым увеличил свой магический резерв, когда однозначно стоило бы поднажать на это уже после официального испытания и фиксации в документах моего уровня. И желательно, чтобы тот был пониже. А вот потом уже, был бы сюрприз любому не ожидающему от слабосилка, уровня Командора, а то и Магистра, до которых я когда‑нибудь обязательно докачаюсь. Но в то же время, не спасти девочек я не мог.

Мда, одни проблемы от этих баб. Неблагодарных к тому же(вздохнул).

Хотя всё к лучшему. Теперь‑то я опять свободен… и беззащитен перед новыми охотницами, от которых меня прикрыли бы Зеленодальские. Гадство, мне так и так придется под кем‑то ходить, пока не стану пафосным нагибатором, не отращу себе челку на пол лица, и не обзаведусь каким‑нибудь одушевленным азиатским мечом(сплюнул), но теперь вот придется тратить силы и прибегать к лишним телодвижениям, от чего Зеленичи бы меня избавили. Ладно, возню этих скользких интриганок что, как выяснилось благодаря моему бесценному Вжуху, возникла вокруг меня вовсе не сегодня, я осмыслю позже и на свежую голову, а пока припомню чего там еще такого интересного было‑то сегодня.

Итак, занятий не было, предстояли лишь всяческие хозяйственные и организационные хлопоты. Ну и знакомство со… студентками, преимущественно. Но по порядку.

Академия шикарна. Вот серьезно, архитектура и масштаб всего и вся просто завораживает. Да взять хотя бы мою комнату в общаге, помпезное и роскошное трехэтажное строение которой, из какого‑то там желтоватого мрамороподобного камня с живописным золотистыми прожилками, когда я оказался внутри вызывало подсознательное желание не шуметь, не заходить за ограждение, ничего не трогать руками и постоянно искать глазами: где бы взять тапочки, а то как же в Эрмитаже и без тапочек. Так вот, когда я вошел в свою «комнату» квадратов так на сто пятьдесят, с гостиной, спальней и ванной, то неосознанно поспешил еще раз проверить: от этих ли хором у меня ключ, и не случайно ли дверь ему поддалась. Повторюсь, шикарно.

Однако вскоре я уже пообвыкся и когда гонял островки пены в своей огромной мраморной ванне, остро сожалел что совершенно некому подлить мне шампанского и сменить догорающие свечи. Безобразие.

Шучу, конечно. Вино было обычное красное, а магические светильники не требовали никакого дополнительного освещения, даже романтической направленности, но вот чтобы кто‑то потер спинку я б не отказался. Но увы, студиозусам не положены никакие сословные атрибуты. Ни прислуги, ни нарядов, ни даже собственных фамилий.

Да‑да, Розин, когда мы все собрались в небольшом садике у здания общежития первого курса для представления, поименовала себя как Дальская, а рыжая(очи к небу), лишь как Горская. И да, «мое рыжее недоразумение», как она подписалась в том своем едва ли не любовном послании, ближе к вечеру внезапно присоединилась к первокурсникам этого года, что как я увидел вызвало охреневание не только у явно опознавших эту очевидно что какую‑то принцессу, но и чуть ли не обморок у Рози.

Так вот, прежде чем прибыть в общагу, нам всем выдали форму и предписание, следуя которому я и заселился, а после наконец избавился от своего провокационного наряда, чтобы потом отправиться в обновке на знакомство с однокурсниками.

И да, я наконец выяснил еще одну причину столь явственной неприязни к моему вроде бы обычному и вполне удобному, по сравнению‑то с другими, одеянию. Оказывается не только мое поведение в сочетании с неподобающим облачением так нервировали окружающих, а еще и то, что моя одежда была по образцу и моде республики Кропс. Вот так, неожиданно. Короче, этих хватких дельцов очень не любят в империи Ард, да и похоже что в королевстве Дар, возможно из‑за малого числа магов там и активного развития техники, уж там у них прям стимпанк какой‑то, а может и из‑за контроля морских путей, кои частично перекрываются Пустошами и соответственно не позволяют летать там на летучих парусниках. Ну а я получается, стараниями гадского торгаша Робса, всё это время расхаживал в одежках по моде ненавистных тут Кропсов, вызывая у окружающих ассоциации с этими проклятыми выскочками.

В общем, сейчас у меня уже был вполне сносный мундирного типа костюм, того самого белогвардейского вида, только не как тот, изрядно попорченный и утраченный вследствие нападения, цвета морской волны, а тривиально серый.

Ага. Я как это надел перед огромным зеркалом в своей комнате, так остро захотелось чего‑нибудь такого на губной гармошке исполнить. Но прогнав неуместную веселость, рукава закатывать я не стал, да и фуражка у меня была без задранной тульи, а с уже привычным высоким околышем, поэтому решил не шокировать одногруппников, которые все равно бы ничего не поняли.

Но время уже подгоняло, поэтому насвистывая Wenn Die Soldaten, я поспешил на встречу и представление студентов, где собственно, без затей и предстал пред окружающими как просто Франт. Мне ж не нужно было всякие там Сине‑, Красно‑, Бело‑ и прочее отбрасывать от фамилии, а Кремовый Дом я еще не успел учредить, поэтому вышло все весьма скромно и на фоне разнообразных Горских, Рецких, Польских, Морских, Холмских и даже одной Трещинской я выглядел весьма непритязательно.

Однако кроме весьма сдержанного представления ничего более не предвиделось и наша сходка в вечерину так и не переросла, поэтому сухо распрощался с горделиво удаляющимися восвояси теми, кто по уставу на период обучения должны отбросить все сословные предрассудки и прочую мишуру, почесав затылок я пожал плечами и также отправился к себе, дабы в сумерках отправить Вжуха на разведку. Ну и допить в одно лицо початую бутылочку Жожобанского.

* * *

Комната студентки Дальской.

Рози уже прекратила реветь, истерить, бить посуду и прочие предметы интерьера, и сейчас безэмоционально сидела на кровати, безжизненным взглядом уставившись на свое отражение в треснувшем огромном зеркале.

Когда в дверь постучали, розоволосая девочка, зная что так могла поступить лишь ее подруга, ибо иные визитеры воспользовались бы магическим звонком, слабым голосом разрешила войти.

– Рози, мон дьё*, – узрев обстановку и состояние хозяйки не разбирая дороги поспешила к ней Виолетта. – Что тут? Это дикарь(икнув)? Я выпотрошу этого…

– Вио, я ду‑у‑у‑ура‑а… – с новыми силами заревела на плече у подруги розоволоска.

* напомню, в данном произведении все понятия, определения и меры приводятся в привычном и понятном нам виде.

– Э(икнув)… это всё он! Я(икнув)… его обязательно вызову и(икнув)… О чём я? А! Да! Вызовем его и(икнув)… Что ж мы с ним сделаем‑то? – как‑то потерянно задумалась фиолетоволосая, рассеянно поглаживая розовую головку на своем плече.

– Это ры‑ы‑ыжаяа‑а‑а… – всё никак не успокаивалась Рози, не обращая внимание на несобранность ночной гостьи.

– И рыжую вызовем! Всех вызовем и(икнув)… Зачем‑то вызовем… – несколько не скоординировано, едва не промахнувшись, оперлась на край кровати и тяжело вздохнула студентка Вежская.

– Она ведь обеща‑а‑ала‑а… Сама‑а‑а ко мне тогда пришла‑а… А теперь? Припёо‑о‑орлась… Га‑а‑адина‑а… – но по‑видимому новые эмоции пережали некие «каналы» и слезы моментально высохли, а девочка зло продолжила. – Делала вид что он ей не нужен и демонстративно воротила нос, а сама: сначала запудрила мне мозги своими глупыми проблемами, запугала последствиями для нашего Дома. И главное, всё так ловко и неочевидно! На первый взгляд и не заметишь. А потом(всхлипнув), всё у меня вызнала. Дрянь, дрянь, дрянь! А я дура. Всё ей тогда выложила, словно поперло из меня. Это ж она, Вио, подвела меня к мысли, что Франт странным образом везде и в нужный момент. Это ж она мне тогда истории об ушлых придворных, жиголо и манипулятарах пол ночи рассказывала. А когда я его защищала, кривилась и фыркала. Сказала, мол, все они одинаковые. А потом ещё этот отчет(всхлипнув), а я словно… словно помутнение какое‑то… А она… (всхлипнула) А она теперь в академии будет(всхлипнув), хотя у них домашнее обучение… А она приперлась(зло)! За ним(всхлипнув). А он(всхлипнув‑всхлипнув)… А он Бант Скорби повязал. Из‑за меняа‑а‑а… Как рыцарь, что не оправдал надежд сюзерена и в знак признания, скорби и покаяния теперь носит его‑о‑о… Но глаза, Вио, ты бы видела КАК он на меня посмотрел… Как на нашкодившего ребео‑о‑онка‑а… а пото‑ом… с жа‑а‑а‑алостьюу‑у‑у… – опять заливая слезами плечо, как‑то странно покачнувшейся фиолетовокудрой, принялась рыдать ее такая еще молодая подруга.