Отыгрывать эльфа непросто (сборник) (СИ) - Кондратьев Леонид Владимирович

— Так, вроде понял. Для моста пару лесин можно кинуть и с той стороны связать, только с глубиной тут как? Сваи бы поставить.

— А вот со сваями тут, Семеныч, проблема, глубина тут местами метров пять — семь, и еще метра под три ила. Если только у берега забить можно, а вот дальше смотреть надо.

— Ну ладно, командир, сейчас что-нибудь соорудим.

Недалеко раздавались ритмичные удары топора по сухому дереву — это красноармейцы под присмотром Лешего предавались пороку лесозаготовки. В течение двух часов на берег болотца было вытащено порядка двенадцати стволов длиной от семи до четырнадцати метров. С последним четырнадцатиметровым бревном пришлось помахаться как ни с каким другим. Благо на болотистой местности сосны, хоть и вымахали ввысь, оставались тонкими и тщедушными. Думаю, в сыром виде мы бы это бревно не то что не подняли — даже не сдвинули бы.

Идея, предложенная старшиной, на первый взгляд казалась полным идиотизмом — не заморачиваться ни с какими мостками, а просто соорудить длинный узкий плот и такой же кольцевой плотик вокруг верхушек камней, благо диаметр окружности, по которой они располагались, составлял всего метров пять. Почесав себе капюшон (а что вы думаете — день и эта зараза на небе светит), я согласился с таким планом. Немного дополнив его установкой тонких свай в тех местах, где сможем достать дно, просто так, для фиксации всего сооружения. А то еще расплывется — и кукуй на камешке, как идиот.

Вот тут-то как раз старшина и развернулся — показал, как говорится, себя во всей красе. Впервые в жизни видел, как в руках у человека мелькает топор. Пазы в бревнах он вырубал если не со скоростью света, то уж точно со скоростью звука. Первый, самый длинный плот соорудили из трех бревен, положенных комлями в разные стороны и соединенных перемычками. Тут как раз пригодилась взятая с собой веревка, так как гвоздей нужной длины у нас не было, а обнаруженные в самолете из-за своей длины годились только для прибивания вражеских ушей к стене уборной.

В итоге плотик получился хороший, если не считать щелей сантиметра в три между бревнами. Но тут старшина высказался в том ключе, что зато пошире будет и не так опасно ходить. Хотя концы трех поперечных бревен где-то на два метра выступали по обе стороны основного настила, этой здравой мыслью решили не пренебрегать.

Спуск на воду конструкции оказался довольно сложным делом, ведь в собранном виде эта сволочь весила немало. Но с этим вопросом, как ни странно, помог Леший. Посмотрев пару минут на упирающихся, пыхтящих хумансов и матерящегося дроу, он предложил не надрывать пупок, а попробовать использовать рычаг. И действительно! С помощью двух рычагов и катков, подложенных под бревна, плот бодро сдвинулся с места и заскользил к краю болота, величаво раздвинув обтесанными концами бревен покров травы, скрывающий черную болотную жижу, сперва нырнул передней частью под собственным весом, а потом величаво закачался на поднятых волнах.

Подождав, когда все успокоится, я аккуратно ступил на сосновую поверхность, вооружившись шестом. Под моим весом конец конструкции немного, на пару миллиметров, просел и чуть накренился влево.

Буквально через пятнадцать минут с помощью красноармейцев, топора и длинных сухих шестов плот был прочно заякорен и утыкался одним концом в берег, а другим — в виднеющуюся в болоте верхушку ближайшего мегалита.

Наступил черед самих камней. Подозвал Духа Чащи и посовещался с ним о высоком, причем шепотом, чтобы окружающие не услышали.

Потом отловил старшину и предложил ему подумать, что можно сделать для создания помоста в середине кольца камней. Тот даже особенно и не задумывался, сказал:

— Ну, командир, нашел, в чем проблему искать. Сейчас организуем плот внутри — и все дела.

В ответ на эти слова я, недоумевая, задал вполне логичный вопрос:

— А как мы его туда затащим? На руках мы его не пронесем — тяжелый слишком. Если только вплавь с берега — так камни не дадут внутрь круга затащить.

— А зачем затаскивать? Командир, мы его просто по бревнышку с берега принесем, а соберем уже внутри.

— Тут глубина знаешь какая, бултыхнешься — долго гнить придется.

— Ништо! Веревкой обвяжусь — вытащите.

Нарубив на берегу четырех-пятиметровых бревен и подготовив шесты для перемычек, мы принялись за сооружение вершины деревянного зодчества. Переноска бревен на руках, по качающемуся под этим весом плоту, довольно интересное и андреналиновыделяющее занятие. К чести хумансов и моей заодно, никто купаться не отправился, конструкция держалась крепко, только иногда поскрипывала под ногами. Накидав бревен внутрь круга, мы все с удивлением и опаской принялись следить за действиями обвязанного веревкой Сергеича. Сперва, вооружившись длинной жердью, он принялся ощупывать дно, как ни странно обнаружившееся на глубине всего двух с половиной метров. Правда, когда старшина, стоя на вершине одного из мегалитов, попробовал с силой надавить на жердину, оказалось, что к этой глубине нужно прибавить еще порядка метра ила, только потом жердь уперлась во что-то твердое. Вытащив жердь, старшина принялся жонглировать плавающими бревнами, сгоняя их в плотный пакет. Подогнав к себе несколько бревен, положил поперек них заранее подготовленный шест и принялся связывать конструкцию веревкой, при этом опасно наклоняясь к воде. Для того чтобы не упасть, его вдвоем держали за пояс красноармейцы. Связав таким образом четыре бревна, Сергеич принялся жердиной разворачивать их к себе другой стороной. Буквально через два часа, уже на закате, в середине круга мегалитов стоял прочный помост, покоящийся на вбитых в ил бревнах. С настилом решили не мудрить, просто настелили жердей, обвязав их остатками веревки.

ГЛАВА 31

16.07.1941

Старшина Дроконов Валерий Сергеевич

Однако командир со своими каменюками что-то скрывает. Вот сердцем чую, что-то не так, то ли недоговаривает, то ли еще что-то. Вот сегодня на стройке какой-то дерганый был, задумчивый. Да и с Лешим шептался о чем-то. Нет, надо будет все же посмотреть, что он на этом болоте делать будет. А так как он парень осторожный, да со слухом и зрением у него все хорошо, надо что-то придумывать. Просто так за ним не пойдешь — засечет. Надо что-нибудь похитрее. Хорошо бы его у того болотца подловить. Только забраться подальше, чтобы не заметил. Вот так и сделаю. Как только он уйдет, — подожду чуток, а потом сразу к болотцу. Луна вон вовсю светит. Да и идти не так уж далеко.

Отрядивши сам себя в первую смену часовым, я принялся скучать в ожидании дальнейших действий командира.

После позднего ужина умаявшиеся за этот показавшийся бесконечным день бойцы уснули моментально. Капитан, правда, еще немного с Ссешесом поговорил о зельях, но потом тоже вырубился. А примерно через полчасика командир ко мне подходит и говорит:

— Сергеич, я тут пойду пройдусь, погуляю. Когда буду возвращаться, не знаю. Как сам ложиться станешь — предупреди следующего часового.

Ну я, не будь дурак, головой-то киваю:

— Есть, товарищ командир, будет сделано. Не сомневайтесь.

А сам про себя: «Ничего! От моего любопытства тебя, командир, не убудет. Хоть и не раз мне говорили, что из-за него я в разные истории влипаю, но тут, как говорится, ничего поделать не могу. Натура, видать, такая, да и меняться уже поздно. Все-таки пятый десяток пойдет». Ну, так вот, отправил я командира, разве что только вслед платочком не помахал. А как только он ушел, принялся ждать. И до того мне это ожидание встало — как серпом по одному месту. Еле-еле полчаса выждал. Взял да разбудил Генку — он парень вроде спокойный, размеренный. Передал ему пулемет и приказал сторожить. Сказал, что командир отошел по делам побродить, и я тоже сейчас отойду…

— Как возвращаться буду, крикну, а командира сам знаешь — нарисуется из темноты за спиной и поздоровается. Это он называет тренировкой бдительности. Сам однажды от такого чуть в штаны не наложил. И ведь даже не усмехается, зараза, все на полном серьезе говорит. Так что повнимательнее…