— Я договорюсь, чтобы меня выпустили на пару дней. Сможешь отправить сообщение в Настрайск?
— Сообщение — нет. Но смогу приехать сам, или приедет доверенный. И передам результаты твоей просьбы. Сможешь тогда дать ответ по точному маршруту?
— Мне нужен список аукционов, и лоты на них. Без этого маршрут не построить.
— Подготовлю не раньше начала зимы. Но, прости, могу задержать. Щепетильные расспросы.
Мы с Илуром перекинулись ещё десятком фраз, обговаривая все нюансы. И вскоре пришли к самому удобному результату.
От первых дней до середины первого зимнего месяца в Настрайске меня будет ждать Илур или представитель лиги. Он привезёт ответ по моему предложению и карту со скверными местами, списком порождений в них и заллай, а также ценой выкупа последних. В ответ я передам своё решение по исследованию руин. То же самое случится и в первый весенний месяц. Мне передадут полный список аукционов и лотов в них, а я должен буду сказать окончательный маршрут до нужного места. Единственная проблема в магистрате, меня так просто не отпустят — но, думаю, шансы договориться есть.
Следующим разговор сразу перешёл на заллаи и результаты оценки. Илур отошёл от стола, предоставляя мне время всё как следует изучить — но с интересом следил за мной.
Я спрятал в рюкзак шесть пластинок, которые из подготовленных десятков. Также убрал Жиаклитские стебли, а основы для посохов отложил в сторону.
На столе осталось девять пластин, подготовленных просто золотым раствором, одна после бронзового, и десять от смешенного способа: восемь от золотого раствора и аналога, и две после бронзы и аналога. У всех последних десяти не было пертуберенции, движение магической энергии прямоточно-полярно равнонаправлены, но магическая ёмкость разная. Стандарт — восемь тысяч, но была пластинка в восемь с половиной тысяч, и девять, и даже семь.
Все девять обычных золотых пластин и одну бронзовую я отложил: в каждой была та или иная пертуберенция. Она добавит проблем при создании наргодат, а мне такое без надобности. К этим же я отложил и две смешанных пластинки, после бронзы и аналога, и пластинку с уменьшенной ёмкостью. Прочие спрятал в сумку.
Я не хотел думать о разнице объёмов. Просто не хотел. Боялся прийти к закономерному, логичному выводу — что объём может зависеть не от возраста полёвки, но от количества сожранных порождений.
— Восемь тысяч имперских золотых, если продавать в гильдию авантюристов, — я показал Илуру на бронзовую пластинку. Следующими показал на девять, подготовленные золотым раствором. — Каждая по шестнадцать, но выйдут дороже предрасположенные к магии земли и воды. Эти две и одну я бы считал по двадцать.
— Двести двенадцать тысяч, — с придыханием произнёс Илур, аккуратно покрутив в руках одну из пластинок. — Я тебе не рассказывал. Из пяти процентов, которые лига возьмёт за посредничество, я получу двадцатую часть.
— В благодарность, что свёл лигу с настолько прибыльным ксатом? — усмехнулся я, на что Илур сконфуженно отвёл взгляд. — Все эти заллаи надо выставить на разные аукционы, чтобы не вызвать подозрений. Не мне тебе рассказывать.
— Надо составить опись, чтобы…
Илур только начал говорить, обведя рукой лежавшие на столе пластинки, но я жестом перебил его. Разговор подошёл к важному. На столе оказались две квадратных коробочки, отблескивающих медью в свете зажжённого камина.
— Их ломать нельзя, — холодным голосом проговорил я. Илур напряжённо свёл брови. — В каждой — ядро Мулского гусеничного хитца скверны, подготовленное структурным раствором из бронзовой кваралитской массы. Если сломать коробочку, то содержимое станет известно любому опытному магу.
— Это… Это то, о чём ты говорил?
— Да. За это нас с тобой могут прирезать без зазрений совести. И организовать нападение на караван. Если продавать без торгов неподготовленное ядро, то за него заплатят восемь тысяч. Эти, — я показал на коробочки, — около пятидесяти тысяч.
— Откуда всё это? — Илур с опаской посмотрел строго мне в глаза. — Вызванный маг оценки клялся отдаться в рабство лиге, если она даст ему хотя бы одну, — ратон показал на обработанные аналогом пластинки. Я в ответ пожал плечами и глубоко вздохнул, давая понять, что ответить не смогу. — Лига может доверять содержимому?
— Подготовленно и упаковано этими руками, — я приподнял обе ладони. — Но и по ним есть условие. Одно из ядер обязательно выставить на аукцион следующей зимой, и на южном материке. И объявить об этом только после того, как первое будет продано. Хочу воспользоваться этим.
Илур некоторое время обдумывал услышанное, но заверил, что проблем не возникнет. Следующим летом первое ядро продадут на северном материке, а второе будет ждать своего часа на южном.
Я полез во внутренний карман, но недавние разговоры о Тамливийском саде лесных эльфов заставили пересмотреть свои планы. Вместо двух листочков я достал один.
'Славный обруч малого величия младшего лидерства.
В теле его зиждется скверна, она поглотила его, она и есть его телесная твёрдость. Духовная твёрдость тела способна вынести ещё 11073 из 11432 применений. Энергии души сохранит и воспроизведёт на потребности 3430 единицы, но сейчас в теле его их нет. В духовные цепи под взором Всебогов вплетены спасительные «Приказ» и «Подчинение». Надевший его и носящий дальше, получит благословение, даруемое свершителями в духовных цепях закованных: к Разумности 17 единиц, Величию 42, Духовности 24, Открытости провидению богов 9′.
— Я хочу знать, сколько подобное может стоить. И, если стоит, привезу к аукциону сам.
Я передал бумагу Илуру. Ратон вчитался в строки, а на последней он замер, приоткрыв рот. Взгляд карих глаз дёргался по последним строчкам, руки вздрогнули, парень часто задышал.
— Могло бы много, но… Ты ведь не ходил в церковь очистить… — Илур осёкся, пробежавшись взволнованным взглядом по морщинам на моём лице.
— Очистить от скверны?
— Да, в церкви это называют процедурой бластария.
Так вот, что когда-то Хубар передал мне. Десять разрешений на бесплатные бластарии — не знаю, ценно или нет, но передача этих разрешений теперь выглядит несколько иначе. Неужели белобрысый церковник таким образом пытается подтолкнуть меня ходить в разные церкви? Ведь если ксат добровольно зайдёт в церковь, то обязан пройти процедуру дознания. Довольно странное решение, ведь в любом случае кристалл не покажет мою ложь.
— Очистить обруч от скверны нет проблем.
— Нет, в этом и есть проблема, — Илур глубоко вздохнул, и протянул обратно листок с оценкой. — Я не маг, в этом ничего не смыслю. Но даже я понимаю, что это — забытые заклинания. И эти благословения, «величия» возвышающие… Такого не делают, нигде. Даже дворфы не умеют создавать такое. Это утерянные знания. И… Я не буду спрашивать, где ты добыл подобное, но оно всё ещё во власти скверны. Такое не купят. Но после бластария результат непредсказуем.
Я с вопросом посмотрел на Илура, требуя объяснений.
— Я ничего толком не знаю, но слышал, что некоторые вещи полностью теряют себя.
— А ты, всё равно, узнай, — я протянул листок обратно Илуру. — Может быть, и купят. На одном из закрытых аукционов продавали перчатку с забытым заклинанием. Дворфы сражались за неё остервенело.
— Хорошо, я передам твою просьбу высшему совету лиги, но не рассчитывай на многое, — Илур аккуратно спрятал листок.
Дальше мы обсудили, что выручку за проданные заллаи я хочу получить следующей осенью. Вряд ли так получится, но если будет эквивалентом меньше двух ста тысяч имперских золотых, то получить всё хочу одной распиской. Если больше, то двести тысяч распиской в имперских золотых, а всё остальное пускай остаётся в тех монетах, в которых купили. Буду думать, во что выгодней перевести. А чтобы я во время раздумий не забыл про Ганзейскую лигу — желательно получить выписку обо всех ходовых монетах на южном и северном материке, их стоимости, её изменением за последние года и с небольшим прогнозом.
