Подземный огонь - Локнит Олаф Бьорн

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92

– А с лошадкой все в порядке, – лепетал старикашка. – Это я придумал, про подкову-то. Господин, пощадите, не убивайте!

– Тьфу, – сплюнул король. – Что за дурацкая история! Мораддин, есть какие-нибудь соображения?

Я постоял, подумал, снова осмотрел семь трупов, валявшихся на полу обеденного зала, и сказал самое очевидное:

– Тебя кто-то не любит. Сильно не любит.

– А за что его любить? – подал голос Веллан, выбравшийся наконец из кустов и вошедший в трактир. – Да я чудом жив остался после королевского пинка!

– Королевского? – ахнул трактирщик, с ужасом глядя то на мертвые тела, украсившие его постоялый двор, то на Конана. – Быть не может!

– Правильно, не может, – буркнул Конан. – Этот человек шутит. Пинок был по силе королевским, достойным нынешнего аквилонского владыки. Как известно, злодея, варвара и пьяницы…

– Вот-вот, – закивал бритуниец и сразу сделал вполне разумное предложение: – Месьоры, давайте заплатим за разгром и поедем отсюда побыстрее. Отчего-то сердце мне вещует, что подобные гости вполне могут снова понаехать. Какая разница, где драться – в лесу или на постоялом дворе? Поговорим обо всем по дороге.

Трактирщик остался в доме, любуясь на десяток старых золотых монет с профилем Нумедидеса (Конан расщедрился), оробевшие и притихшие пьяницы начали тихо обсуждать случившееся, с восторженным ужасом поглядывая нам вслед, а мы, отвязав лошадей, забрались в седла и выехали на едва серевшую в темноте дорогу.

Мы старательно дожидались рассвета, расположившись лагерем на заросшем молодой еловой порослью холме. Это я посоветовал Конану не подъезжать к городку раньше восхода солнца. Подземная тварь словно знала, что люди ночами спят у себя в домах, а не уходят работать в поле или выезжают из города по торговым делам. И потому смертоносные зеленые облака появлялись только от заката до рассвета…

Спасибо Хальку – он захватил с собой самые подробные карты междуречья Ширки и Хорота. Некоторые из них были составлены лучшими учеными мужами Аквилонии специально для королевского войска, и я предпочел не спрашивать почтенного библиотекаря, откуда он достал эти планы. Одно хорошо – там были обозначены не то что проселочные дороги или хутора в один-два дома, но даже небольшие тропинки в лесу и остатки давно разрушенных хижин охотников.

Холм находился возле самой дороги на Ивелин, вернее, она огибала пологую возвышенность с полуночной стороны. Мы забрались наверх, спотыкаясь в темноте о старые полусгнившие стволы, и развели небольшой костерок.

Веллан, обладавший недоступным обычному человеку чутьем на опасность, сказал, будто пока не чувствует угрозы, а налетающий со стороны Ивелина ветерок, попахивающий дымом очагов, говорит о том, что люди живы и выброса подземного огня минувшей ночью не случилось.

– Значит, это произойдет завтра, – зевнул Хальк. Библиотекарь стоял возле костра, протянув к нему руки. Ночь выдалась не слишком теплой. – Если до утра все обойдется – с самым рассветом мы должны приехать в город.

– А дальше куда? – спросил Конан. Его величество уселся на расстеленный плащ и, меланхолично поглядывая на пламя, отхлебывал из своей фляги. Судя по запаху, король в одиночку тешил себя красным вином.

– Дальше? – Хальк бросился к своей лошади, порылся в седельной суме и, вытащив оттуда несколько потрепанных свитков, прибежал обратно. Эйвинд с Велланом, вооружившись мечами, пытались разрубить на дрова давным-давно поваленный лесорубами еловый ствол. – Катакомбы, располагающиеся под городом, прорывались в течении последних трехсот лет… Еще при короле Эпамидонте V здесь начали разработку серого и розового мрамора. Во времена правления Сигиберта…

– Хальк, – перебил его Конан. – Мне не нужна история про моих коронованных предшественников. Ты про подземелья расскажи.

– Я про них и рассказываю! – возмутился библиотекарь. – А ты мешаешь! Думаешь, королям все позволено? Ты сколько книжек за всю жизнь прочитал, варварская душа?

Конан лишь поморщился, а я едва сдержал улыбку. Еще одна наглядная иллюстрация свободы нравов при тарантийском дворе. Попробовал бы Хальк сказать хоть что-либо подобное нашему Нимеду! Я не спорю, Нимед – человек мягкий и отходчивый, но любые нарушения этикета и недозволительное обхождение с царственной особой выводят его из себя. Хальк уже на следующий день оказался бы в ссылке в каком-нибудь медвежьем углу, если не на галерах. А Конан терпит. Впрочем, во дворце библиотекарь ведет себя куда приличнее…

– Прочитал, прочитал, – вяло отмахнулся король. – Ты же сам, с мерзкой ухмылочкой, подсовываешь мне сочинения этого болвана Петрониуса. Признайся, на самом деле это ты пишешь подобные гадости о своем короле? И всякие дурацкие сказки о волшебных колечках или драконах, охраняющих золото?

Некоторое время между Хальком и Конаном продолжалась оживленная словесная перепалка, во время которой библиотекарь оправдывался и клялся, что к сочинителю Петрониусу не имеет никакого отношения…

Я вспомнил, что знаменитейший тарантийский сказочник, именем Петрониус (между прочим, списками с его сочинений упоенно зачитывались мои дети), действительно перешел в последнее время на благодатную тему – описание давно прошедших приключений нынешнего короля. Работы ему хватит, надо полагать, очень надолго. А я сам больше люблю повествования Стефана, Короля Историй. Когда время позволяет почитать не деловые письма, а что-нибудь для души.

Наконец, по дружному требованию Конана и Веллана Хальк прекратил ненужные разговоры и начал объяснять устройство мраморных копей под Ивелином.

– …Из подземелий наружу ведет около полутора десятков выходов, – Хальк водил пальцем по старинному плану, датированному, как я заметил, 1230 годом. Значит, составлен он больше полусотни лет назад. – Почти все проходы вниз были завалены, когда копи иссякли. Однако сохранился главный вход, начинающийся на дворе каменотесной мастерской Ивелина. Это через две улицы от полуденного въезда в город. Шлюз, через который пропускалась вода из озера, расположен не меньше, чем в восьми сотнях шагов от входа. План, к сожалению, не слишком подробный, но найти врот шлюза вполне возможно… Если мы сумеем полностью открыть заслонку, вода сначала заполнит каменные чаны для промывки мрамора, а затем хлынет вниз. Катакомбы очень глубокие, не меньше десятка подземных этажей…

– Восхитительно, – проворчал Веллан, подбрасывая дров в костер. – А откуда ты знаешь, что напор воды будет достаточно силен для того, чтобы быстро затопить все коридоры и как следует охладить нашего подземного гостя?

– Не знаю, – пожал плечами Хальк. – Разберемся. Кстати, Конан, а вдруг нас не пустят в мастерские? Или проход перекрыт дверью с замком?

– Пустят, – ответил король. – У меня с собой парочка чистых гербовых бумаг с государственной печатью. В крайнем случае я быстренько напишу приказ короля. Пусть посмеют ослушаться! Король я или не король?

– Сейчас, – вкрадчиво сказал Веллан, – ты бродяга, сопровождаемый подозрительной компанией, разбойник и убийца. Скольких ты прикончил сегодня вечером, а?

– На себя посмотри, нелюдь! – киммериец после упоминания о случившемся в трактире помрачнел. Тут я решил, что стоит поговорить о столь непонятном происшествии. Такое впечатление, что в «Короне Аквилонии» мы стали свидетелями попытки (и бездарно провалившейся, скажу я вам) покушения на короля.

Конан угрюмо выслушал мои соображения, подумал и ответил:

– Если всерьез пытались убить не Конана из Киммерии, а короля аквилонского, то покушение было спланировано заранее, до нашего отъезда из Тарантии. Они просто воспользовались первым же подходящим случаем и проследили наш путь…

– Согласен, – кивнул я, мигом вспомнив о письме Стейны, в котором говорилось о пьяных речах кофийского вояки. – А в самм дворце ты не замечал ничего подозрительного? Просперо или барон Гленнор ничего не докладывали?

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92