Боги, дороги и рыжие неприятности (СИ) - Князева Анна

О каменный пол у моих ног что-то звякнуло.

- Подними! - шепнуло эхо, и ослушаться стало невозможно, просто немыслимо.

То, что я подобрала, оказалось обломком лезвия. Ржавым, зазубренным, невозможно древним и слишком легким для металла. По краю его были то ли вырезаны, то ли выжжены какие-то знаки, но рассмотреть их мне не дали.

Новый приказ - и я сжимаю лезвие в кулаке и на негнущихся ногах шагаю к неподвижно застывшей Избранной. Потом чужая воля сдавила сильнее, и мне осталось лишь глупо таращиться на собственную руку, которая, будто сама по себе, грубо дернула за спутанные рыжие пряди Избранной, заставляя ее откинуть голову назад.

На то, как медленно и почти нежно прижимается к бледной коже хищно зазубренный край древнего лезвия...

В последний момент, неимоверным усилием воли... впрочем, кого я пытаюсь обмануть? Просто обломок прорезал мне ладонь чуть не до кости и боль, хоть и не сразу, но все-таки пробилась сквозь держащую меня божественную силу, на пару жалких мгновений вернув мне способность связно мыслить. До сих пор не пойму, как мне удалось собраться и аккуратно надрезать Избранной запястье, вместо того, чтобы отбросить проклятую штуковину подальше и рухнуть на пол, вопя от боли. Богиня зашипела рассерженной гадюкой, но было уже поздно.

Ритуал начался.

Глава 24

Стоило капле иномирной крови упасть на пол, как с ней начало твориться что-то невероятное: она вытягивалась в тонкую, еле заметную нить и сама собой тянулась к запертым храмовым воротам. Нитей становилось все больше, они заполняли бороздки в полу и сами собой свивались в неопрятные растрепанные веревки, густой сетью оплетающие основания привратных столбов, ползли по ним вверх, украшая камни жутковатым узором, похожим на рисунок вен на запястье.

Мысли мои ворочались до отвращения вяло и лениво. Мне казалось, что заполнившая все вокруг божественная воля расплющила их все, будто жабу под тележным колесом. Запоздало и как бы нехотя пришло понимание, что храмовые ворота и есть та самая дверь между мирами. На эту мысль уже наползала следующая, о том, что дверь все еще закрыта, хотя с начала ритуала прошла целая вечность, а ведь нужно успеть до полудня...

Что-то подобное, как видно, пришло и в божественную голову, потому что моя рука снова дернулась вверх, к горлу Избранной. Вот только обломка ножа в ней уже не было. Когда я успела его выронить? Чужая давящая сила уже швырнула меня на пол, заставляя мои руки слепо шарить в месиве кровавых нитей, рвущихся под неловкими пальцами со странным сухим треском.

Рыжая тихо вскрикнула и зашаталась, видно держать нас обеих оказалось слишком сложно даже для богини. Пользуясь тем, что теперь все внимание Сиятельной Госпожи приковано к Избранной, я быстро обмотала кровоточащую кисть краем покрывала и уже по своей воле погрузила обе руки в потрескивающую мешанину нитей, разыскивая дурацкий обломок. Чуть не заорала от восторга, напоровшись на острый край, схватила пока еще целой рукой и поползла к неподвижно застывшей среди вороха нитей фигуре, даже не потрудившись подняться в полный рост.

Древнее лезвие одинаково легко рассекло и тонкую ткань покрывала, и бледную кожу под ней. От локтя до кисти, одним плавным движением.

Темная в полумраке кровь щедро плеснула мне на руки, отогревая замерзшие пальцы, закапала на пол, рождая новые и новые нити, надежно связывающие хрупкую человеческую плоть с холодным камнем ворот. И тогда, даже сквозь окутавшее все вокруг душное одеяло божественной воли, Избранная закричала. Дико и страшно, без слов, отчаянно. Потом рухнула на пол, прямо в ворох нитей, и забилась огромным насекомым в кровавой паутине. Я застыла рядом, уже почти свободная, но совершенно беспомощная сейчас, перед лицом проклятой силы этого места. Что-то уже происходило там, между опутанных нитями-венами привратных столбов, невидимое глазу, но странным образом ощутимое.

Потянуло сквозняком, еле заметно запахло мокрой землей, прелью и чем-то еще, смутно знакомым, но давно позабытым. Слабо, слишком слабо, будто дверь не распахнулась, а только чуть приоткрылась.

Избранная затихла, скорчившись на полу жалким комочком, больше похожая сейчас на ворох тряпья, чем на спасительницу мира. Я забросила дурацкий обломок ножа подальше в угол и с вызовом уставилась на богиню. Пусть хоть зубами на части рвет, а резать рыжую я больше не стану.

Именно этот момент и выбрал для своего появления тот, кого я ждала еще к началу ритуала, а богиня, как вскоре выяснилось, не ждала совсем.

- Помнится, в последний раз эту дверь открывала сотня крепких мужчин, - печально возвестил он, не утруждая себя приветствиями, - и даже тогда она открылась лишь наполовину. Не слишком разумно было полагать, что две девочки смогут их превзойти, моя милая сестра.

- Пока что они работают лучше, чем любой из тех мужиков, взятый по отдельности, мой любезный брат, - богиня держалась невозмутимо, будто вовсе не ее хитрый план только что полетел псу под хвост. - В следующий раз я приведу сотню таких, как они, только и всего.

- Не думаю, что это понадобится, несравненная моя сестрица, - бог шагнул ближе и улыбнулся так нежно, что я почти ему поверила, - Дверь все же открыта и преодолима, пусть и ценой некоторых... неудобств.

- Как тебе будет угодно, драгоценный мой братец, - сладко пропела богиня и осторожно попятилась прочь от ворот, будто боялась, что сейчас ее начнут выталкивать силой, - Не смею препятствовать тебе, пусть даже вид величайшего из богов, лезущего в щель, подобно таракану, разобьет мое бедное сердце.

- Полагаю, кое-кто из присутствующих здесь с радостью избавит твои прекрасные глаза от столь жалкого зрелища, - в тон ей проворковал «драгоценный братец», подходя еще ближе.

Широкая спина бога на мгновение загородила меня от «прекрасных глаз» и в ладонь мне легло что-то маленькое, круглое и очень холодное. В голове прояснилось окончательно, будто меня ледяной водой окатили.

Восхитительно! Еще одна божественная игрушка? Будто я и без того мало натерпелась от богов и их божественных штучек!

Но, как только эта вещь оказалась у меня, сила Светлейшей Госпожи отпрянула, будто между нею и мной стену поставили.

Я выпрямилась во весь рост, расправила плечи и открыла было рот, чтобы сказать то, что давно уже рвалось с кончика языка, но не успела.

Богиня заговорила первой:

- Подумай, смертная, хорошо подумай. Изгнав меня, ты потеряешь все, ради чего проделала весь этот путь. Сейчас вся моя сила в твоих руках! Проси и получишь все, что угодно! Чего там обычно хотят смертные? Богатства? Власти? Вечной юности и красоты?

Конечно, вот это вот все и побольше, а еще любовь совершенную, счастье безбрежное и силу, равную силе богов. Тогда мир уж точно рухнет раньше, чем я успею насладиться победой. Впрочем, кто бы мне дал спокойно дождаться конца мира. Как там говорится, «бог дал, бог и взял»? И ведь возьмет, еще как возьмет, даром что не бог, а богиня.

Честное слово, я пыталась красиво и торжественно сказать что-то вроде «приказываю тебе уйти из этого мира и никогда не возвращаться», но голос подвел. Все на что меня тогда хватило, это сдавленное шипение и довольно энергичный жест. Вполне красноречивый, хоть и не слишком приличный.

К счастью все, кроме той, кому мое бессловесное послание и было адресовано, стояли в тот момент ко мне спиной, иначе я бы потом со стыда сгорела. И даже не к счастью, а к неописуемому моему восторгу, истолковано все было более чем правильно. Богиня надменно вздернула свой совершенный подбородок и гордо прошествовала к воротам, где и растаяла легкой дымкой, так и не проронив ни слова.

- И что теперь? - тихо спросила я, усаживаясь на пол рядом с неподвижной Избранной. Ноги очередной раз отказались меня держать, хоть на этот раз скорее от облегчения, чем от усталости. Усталости как раз не было и в помине, более того, я давно не чувствовала себя настолько... здоровой?