Знаменье Метели (СИ) - Ворон Игорь

— Что-то сомневаюсь. Посмотрим. Месяц во время голода длиннее, чем ты думаешь.

На другой день Ведущие в Битву опять готовили штурм, а на заре третьего дня двинулись к стенам. Страшный шум и боевые крики нападающих наводили ужас на горожан. Во всех храмах города шли моления и горели жертвенные огни. Все, кто мог носить оружие, стояли на стенах. Рабы и женщины разжигали жаркие костры под котлами со смолой и водой.

Надсадно хряскали рычаги настенных катапульт, глыбы известняка с бархатным шорохом рассекали воздух. Они глухо шлепались в густую грязь, утрамбованную множеством ног. Иногда выстрелы были удачны, камни попадали в толпы людей и нелюдей. Тогда со стены слышались радостные восклицания, на которые осаждающие отвечали воплями ярости и бранью.

Диспозиция наступающих была та же. Опять поползло к воротам чудовище с железной головой. Теперь крыша винеи имела защиту от огня в виде сырых воловьих и лошадиных шкур.

Эидис сама руководила работой команды, поставленной обслуживать таран. Полководица поглядывала на ворота и подбадривала своих молодцов. Между зубцами стены виднелось множество лиц.

Среди них Ведущая узнала того, что недавно встречал ее рать в оранжево-красном плаще.

— А, это снова вы, святотатцы и варвары! Напрасно вы катите это чудовище к нашим стенам, мы встречаем вас и ваших вонючих хозяев как надо! Получи угощение!.. — Вскричал Кринтион, воинственно скалясь и отдавая рукой какие-то команды.

Несколько стрел полетело вниз по его сигналу, однако все воины, включая Эидис, успели спрятаться под крышей тарана. Взвизгнула ответная стрела. Кринтион исчез, но стражник, стоявший за его спиной, не успел посторониться. Пораженный стрелой, он упал вперед, но вниз не свалился, остался лежать между зубцами стены, свесив руки, как бы протягивая их воинам темной богини.

Снова грянул в ворота таран.

Бумм!.. Бумм!.. Бумм!..

На этот раз на стену полезли люди. Корры летали высоко под облаками, обстреливая тех, кто на стене. Защитники прятались за щитами, не получая никакого урона от падающих сверху стрел, однако свою работу стрелки выполняли — держали имперцев в напряжении.

Креол лично руководил отрядом штурмующих.

— Не бойсь!.. Не бойсь!.. Подставляй лестницы, как я учил вас! От стрел загораживайся щитами!..

Старик кипел воинственным пылом и сумел зажечь молодежь. Однако стены стояли такие высокие, такие прямые и гордые, что чувство невольной робости охватило многих.

Лестница уперлась в стену верхним концом, основание ее глубоко врезалось в сырую землю. Но тут, к еще большему смущению нападающих, она оказалась короткой.

— Ну? — неистово орал Креол. — Кто хочет сегодня вечером пить из двух чаш? Кто первый? А то я сам полезу.

— Да она короткая, лестница-то, дядя Креол. Даже если мы и заберемся по ней до конца, то как дальше? Имперцы нам руки не протянут.

— Что? Ага!.. Да, коротковата, проклятая! — Старик на мгновение стушевался, но тут же выпрямился и еще громче закричал:

— Чего вы задумались? Эх вы, воины! Да лестницы никогда доверху не делаются! А арканы зачем у вас? Закидывая на зубья и лезь!

— Это не дома, на сарай лезть!.. — проворчал кто-то.

Но большинство молодых воинов жаждало подвига, и они дружно стали карабкаться вверх. Остальные прикрывали их стрельбой из луков. Били метко. Стоило показаться имперской шапке между каменными зубцами, как стрела уже несла смерть.

Креол одобрительно покрикивал, махая рукавицей:

— Так, так! Хорошо! Жгите их стрелами, не давайте одуматься!

Сотни лестниц уперлись в стены города-крепости. Сверху бросили бревно. Оно гулко оттолкнулось от выступа стены и сделав скачок со страшной силой ударило по лестнице облепленной людьми.

Лестница переломилась пополам, ее обломки вместе с воинами рухнули вниз. Послышались глухие звуки падающих на землю человеческих тел дикие крики боли и ужаса.

Толпа штурмующих отхлынула. Многие попадали в ров.

— Не смотри, не смотри по сторонам! — вопил Креол до хрипоты. — Знай свое дело!.. Бросай арканы!

Петли арканов змеями взметнулись вверх.

— Зацепили, зацепили! Бросай еще!

Молодые воины повисли на волосяных и кожаных веревках. Ветер раскачивал их и бил о холодную стену.

— Не теряй времени! Лезь проворнее — и сразу в кинжалы!

Перспектива схватиться с врагами грудь с грудью оживила молодой задор. Молодцы быстро перехватывали руками веревки, упираясь в каменную стену мягкими сапогами. Наверху засуетились. Но стрелы стоящих внизу били по бойницам без промаха, отгоняя защитников.

Эидис носилась со свитой вдоль стен и громовым голосом ободряла воинов. Она заметила уловку Креола с арканами.

— Вот настоящие воины! — прогремела она. — Вот с кого надо брать пример! Глядите! Истинному воину никогда не бывает коротка штурмовая лестница! Поддержать их!

На подмогу сотне Креола явились воины из других отрядов. Воевода распоряжался их действиями, корректирую штурм. Но оценка Ведущей не прошла мимо ушей имперцев. По стенам с криками уже бежали на помощь.

— Скорее! Скорее! — торопил Креол, сгорая от нетерпения.

Имперцы перерезали один аркан. Трое воинов полетели вниз. Но сильный и дерзкий парень Лас, тот, что никогда не расставался с синяками под глазами, уже взобрался на стену и вступил в рукопашную схватку. За ним влезли еще несколько самых смелых и ловких. Они дрались с отчаянием, зная, что отступать некуда.

— Варвары на стенах!..

Эта страшная весть подобно молнии пронеслась повсюду. Смятение и хаос усилились. Варвары лезли наверх с необычайным упорством. Сверху падали изуродованные трупы.

— Альвдис!.. Альвдис!..

Вместо того, чтобы продолжать взбираться на стену каждый на своем участке, воины стали перебегать туда, где имели успех другие, надеясь в числе первых попасть в город и принять участие в грабеже. Начальники охрипли от крика, но их никто не слушал. Получилась сумятица. Весьма выгодная для защитников города. Целые толпы воинов, сбросив свои лестницы, бежали наперегонки. Многим казалось, что они опаздали, что в городе уже хозяйничают другие. Ругались и негодовали на ходу.

Видя потерю порядка у наступающих, имперцы направили все силы на участок прорыва.

Скиленей был одним из первых, кто сразился с дерзкими воинами богини тьмы, взобравшимися на стены. Его противником оказался Лас. И несдобровать бы молодому защитнику крепости: противник был силен, увертлив, бился насмерть. Он сумел нанести имперцу два сильных удара, но того спасли крепкие латы. Зато Лас не имел никакой защиты, кроме тонкой кольчуги и собственной храбрости.

Его плечи прикрывала домотканая дерюга. Первый же удачный удар противника лишил силы и подвижности его левую руку. Кровь хлынула из раны. Но суровый поденщик не обратил на это внимания, продолжал биться. Рядом дрались, умирали его товарищи, также не имевшие достойного защитного вооружения. В этом была роковая трагедия храбрецов.

Они боролись с железными врагами, а сами не имели такой же неуязвимости.

Если бы храбрецы, взошедшие на стены первыми, имели бы прочные латы, город не устоял бы.

Внизу толпились без дела и без толку хорошо снаряженные тяжелые пехотинцы в панцирях и с огромными обоюдоострыми боевыми полуторными мечами. А наверху умирали простые поденщики, вооруженные чем попало. Десятки копий, стрел, мечей, дротиков устремились против кучки отважных, обагрились их кровью.

Ласа повалили и затоптали ногами, обутыми в грубые сапоги — эндромиды. Остальных сбросили со стены. Арканы обрезали мечами, лестницы поломали в щепки тяжелыми бревнами и камням.

— Продолжать штурм! — надрывалась Эидис, обливаясь потом. От ее голоса, подобного грому, защитники на стенах тряслись и сталкивались друг с другом.

Она била плетью воинов, покинувших свои боевые порядки, проклинала Безымянных, которых пришлось ввести в состояние, подобное сну, из-за полученных ими ран.

Несколько лучше дела обстояли на главном направлении, против городских ворот, где распоряжалась теперь почти всегда хладнокровная Сильтия, пока Эидис бушевала на поле боя, рассекая косой летящие в нее стрелы, камни, куски дерева, утыканные гвоздями.