Цена клятвы (СИ) - Баринова Мария

— Артанна-предательница? — уточнил Райнер. — Как же, помним.

Вагранийка осклабилась.

— О, у меня масса прозвищ, одно другого громче, — сладко проворковала она. — «Артанна-предательница», «Артанна — два клинка», «Артанна — хайлигландская шлюха», а из недавнего и не менее интригующего — «Артанна — стрела в жопе». Выбирайте, какое вам больше по душе, лорд Эккехард.

Поймав недобрый взгляд Грегора, Райнер цокнул языком и отвернулся. Убедившись, что вновь завладел всеобщим вниманием, герцог продолжил:

— Довожу до вашего сведения, что воины гивойской «Сотни» находятся в Эллисдоре по моему личному приглашению, — Грегор задержал взгляд на Эккехардах. — Кроме того, с сегодняшнего дня леди Артанна входит в число моих советников, и потому вам и вашим людям надлежит относиться к ней с почтением, достойным ее статуса. Это ясно?

Все присутствующие нехотя согласились. Артанна удивленно вскинула брови, но воздержалась от комментариев.

— Тогда на сегодня все свободны, — снизошел герцог. Советники начали вставать со своих мест, малый зал наполнился скрежетом отодвигаемых стульев. — Артанна, Альдор, мне нужно поговорить с вами наедине.

Когда зал опустел, Артанна с наслаждением потянулась и хрустнула пальцами.

— Самое подходящее время объяснить, что ты затеял, — сказала она.

Грегор бросил полено в камин и присел на корточки возле огня.

— Как тебе уже наверняка известно, некоторое время назад я заявил о своих правах на трон империи на основании родства по материнской линии, — поведал герцог. — К сожалению, мое путешествие в столицу не принесло ожидаемого результата.

— Но чего именно ты ожидал?

— Для начала, конкретики.

Вагранийка покачала головой.

— Давай с самого начала, Грегор. Я очень далека от высокой политики, да и в Гивое проворачиваю делишки, размах которых не сопоставим с имперскими масштабами.

— Но ты же знаешь, что император Маргий умер, не оставив наследников?

— Не настолько далека от политики, — уточнила Артанна.

— Есть двое претендентов на трон. Демос из Дома Деватон и я. Оба — племянники покойного. Закон гласит, что в таких случаях Малый совет империи должен выбрать наиболее подходящего кандидата. Однако со мной возникла сложность, ведь я родственник по женской линии. Прецедентов не было, ибо род Таллонидов прежде не прерывался.

— И что в итоге?

Грегор помрачнел.

— Пока ничего. Малый совет поручил Верховному юстициару и церковникам перетрясти все документы, на основании которых можно составить заключение о законности моих притязаний. Совет пообещал оповестить меня, как только что-то прояснится. Но дальше болтовни пока что не зашло.

— Допустим, — кивнула Артанна. — Что ты намерен предпринять дальше?

Герцог неуверенно пожал плечами:

— Пока что просто вернулся домой. Что… что такое?

Артанна тряслась от беззвучного хохота. Грегор побагровел и молчал, покуда Альдор со смешанной гримасой стыда и страха перебегал глазами с вагранийки на герцога и обратно. Смахнув с щеки слезу, но все еще давясь от рвущихся наружу смешков, наемница с трудом заговорила:

— Верно ли я понимаю, что ты явился в Миссолен и во всеуслышание заявил о своих правах на трон, тем самым обозначив себя как угрозу сложившемуся в империи укладу и намерениям аристократии короновать собственного кандидата?

— Примерно так и было.

— И что, после этого ты просто взял и уехал? Да своим отъездом ты предоставил Малому совету возможность творить все, что вздумается! — воскликнула Артанна. — Драть тебя с перцем, Грегор! Кто-то из твоих сподвижников должен был остаться в Миссолене, чтобы следить за ходом дела.

Герцог смутился.

— Но Великий наставник…

— В пекло Великого наставника! Его болтовня не стоит и медяка.

— Аккуратнее с богохульством, Артанна, — предостерег ее Грегор.

Вагранийка осеклась.

— Извини. Я понимаю, ты рос и воспитывался в Ордене, — смягчилась она. — По-прежнему следуешь Пути, почитаешь Хранителя и заветы Гилленая. Но, Грегор, мне ли объяснять тебе, что церковники, как и все люди, поднявшись высоко и заполучив огромную власть, нередко забывают о боге? Плевать они хотели на предписания и догматы, уверяю тебя. У них появляются другие заботы — гораздо более приземленные. Знаешь, сколько наставников посещают бордели в Гивое? Все! Все до единого! Собственно, по этой причине я и презираю всякую религию — рано или поздно любые благие намерения скатываются в выгребную яму. Всегда найдется тот, кто возомнит себя более достойным, равнее равных, и затем незаметно построит целую иерархию, прикрываясь красивыми словами. А простому народу что? Покупать спасение души за десятую часть ежемесячного дохода, ибо того пожелали священники? Церковники, такие же люди, как я и ты. Бог тут вообще не при делах, важна лишь власть над умами. Хранитель, насколько я помню, перечень и стоимость отпускаемых грехов на дверях Святилищ не вывешивал. Отсюда вывод — я уверена, твой Великий наставник со спокойным сердцем вынесет решение, выгодное только ему. Не тебе, не другим претендентам на корону, а ему самому и его окружению. Если он, разумеется, достаточно влиятелен, чтобы действовать на свое усмотрение, а не по чьей-то указке.

— Нет, — замотал головой Волдхард. — Это невозможно. Он — глаза бога на земле. Они бы никогда…

Артанна тряхнула герцога за плечи.

— Драные демоны, как же ты слеп! Открой глаза, Грегор! — рявкнула она. — Если все, о чем ты рассказал, верно, то ты не просто вляпался в дерьмо, а утоп в нем по самую макушку! Не ожидай праведности даже от тех, кто ее проповедует. Особенно от тех, кто громко о ней верещит. Тебя облапошили и отправили с глаз долой — а ты и рад гордо маршировать навстречу крушению собственных надежд.

Волдхард раздраженно освободился от хватки вагранийки.

— В словах Артанны есть смысл, — тихо проговорил Альдор. — Церковь владеет собственностью, земли, имеет собственный банк и торговые связи… Она давно перестала быть тем, чем мы ее считаем. И потому ей не выгодны любые потрясения. Великий наставник не может не ввязываться в грязные игры столичной знати. Кроме того, на него действительно может оказывать давление имперская аристократия, ведь Эклузум находится в Миссолене…

— Ты хоть раз в жизни одевался простолюдином и забирался в захолустье, чтобы посмотреть, как живут твои подданные? — наемница склонилась к самому уху Грегора. — Советую делать так почаще. Заодно увидишь, чего стоит церковь, в которую ты так веришь.

Герцог нервно зашагал по залу.

— Считаешь, что я оторван от жизни? Думаешь, я существую в собственном маленьком мирке?

Сотница пожала плечами:

— Судя по тому, что ты говоришь, да.

— Хорошо. Так и поступим, Артанна, — процедил Волдхард. — В ближайшее время я поеду смотреть на жизнь в своих землях. Не желаешь составить мне компанию?

— Ничего нового я там не увижу, разумеется, но сопровождать буду. Должна же я как-то оправдать свое присутствие в Эллисдоре. Кстати, об этом. Самое время посвятить меня в твои планы относительно «Сотни». Бойцы дуреют, когда им нечем заняться. Начинают пить, драться и хватать девок за мягкие места…

— Ты же знаешь, что случилось с послом Латандаля.

— Наслышана.

— Не понимаю, почему, но зато, кажется, знаю, кто это сделал. Посла отравили эннийским ядом. Мой кузен Демос наполовину энниец. В темнице сидят люди, которые могут быть причастны к отравлению, но говорить они не желают. У тебя есть умелец, способный развязывать языки?

— Нужно подумать, — кивнула Артанна. — Что еще от меня требуется?

— Я хочу, чтобы вместе с моими гвардейцами Ириталь охраняли и твои люди. Пусть следят друг за другом и докладывают о любых подозрениях. Кроме этого, мне понадобятся твои разведчики — говорят, твой старый дружок Нуд Сталелобый снова бесчинствует на границах. Стягивай в Эллисдор все войско — работы будет навалом.

— Всех не могу, — отозвалась Сотница. — У меня же контракт с наместником Гивоя, а там, знаешь ли, своего дерьма хватает. Но обещаю подтянуть еще людей, что поспособнее. И хочу напомнить, что я поклялась Рольфу Волдхарду оказать посильную помощь его наследникам, но мы не договаривались, что она будет безвозмездной.