Трон Знания. Книга 5 (СИ) - Рауф Такаббир "Такаббир"

Дождавшись затянувшейся паузы между фразами, Эйра сделала реверанс и направилась к двери. Неужели уйдёт? Просто уйдёт, без единого слова. Будто не догадывается, что его тревожит и чего он боится. Неужели так трудно сказать: «Не волнуйтесь. Они едут не за мной» или «Я не уеду с ними»?

Эйра открыла двери. И тогда Адэр швырнул ей в спину:

— Завтра оденься как человек.

Она обернулась, прошила жгучим взглядом, как «игла» прошивает Долину Печали. Только «игла» соединяет миры, а этот взгляд откинул Адэра в другую вселенную. Он ждал хлопка дверью, но Эйра удалилась, оставив полоску света, проникающую из приёмной в потемневший кабинет. По паркету простучали когти Парня, не пожелавшего зайти к хозяину. Из коридора донеслись голоса, и всё затихло.

Не выдержав гнетущей тишины, Адэр отправился в холл: вечером там всегда собирались придворные, чтобы поделиться планами, обсудить новости, посплетничать. Сегодняшняя новость вынудила их шептаться, разбившись на маленькие компании.

Отвечая кивками на приветствия, Адэр прошёлся между креслицами и диванчиками, выискивая глазами свою последнюю пассию, о существовании которой почему-то забыл и не вспоминал до сегодняшнего дня. Увидев дворянку, остановился. Обнажённые руки и плечи, игривый прищур и чувственная улыбка. Чтобы это взять, не надо жениться. И разводиться не надо, чтобы взять другое. А другое оказывается таким же, как это. А то, в чём нуждаешься, топчешь, как сорную траву, и довольствуешься тем, что само идёт в руки, само виснет на шее и исполняет любые желания.

Адэр сделал вид, что не заметил вопроса в глазах пассии. Пересёк холл, поднялся на третий этаж. Приказал караульному принести бутылку вина и один бокал и пошагал в апартаменты.

*

Стояла тишина. Не пели птицы, не шелестел в кронах ветер, под ногами не шуршал гравий. Солнце пряталось в полупрозрачной утренней дымке и казалось блеклым пятном. Адэр закончил пробежку по саду и направился к плавательному павильону.

Вода за ночь остыла и приятно холодила тело. Круговые волны устремлялись к мраморным бортикам и с тихим всплеском откатывали от преграды. Взгляд скользил по поверхности, в которой, как в зеркале, отражались затемнённые стеклянные панели, закрывающие бассейн от неба и посторонних глаз. В павильоне утро и день напоминали вечер, вечер становился ночью, а ночью здесь горели фонари. К ним слетались мотыльки со всего сада, и матовые плафоны превращались в мохнатые шары.

Выбравшись из бассейна, Адэр взъерошил волосы, взял полотенце, протянутое охранителем. Когда моруны уедут, он прикажет снабженцу привезти из Ларжетая мороженое с цветами апельсина, велит слугам принести сюда кушетку и пригласит Эйру на ночное свидание. Они сядут рядышком, будут есть мороженое и смотреть, как мотыльки бьются за место на тёплом плафоне.

Надев спортивный костюм, Адэр вышел из павильона и бросил взгляд на окна спальни Эйры. Вчера он ждал, что она подставит ему плечо и успокоит, хотя должен был сам подставить ей плечо. Ждал, когда она извинится, хотя сам должен был сказать: «Прости». Ей потребовалось два часа, чтобы взять себя в руки и явится к нему в кабинет. А ему хватило двух часов, чтобы сварить из гнусных мыслей пойло и вытравить из себя мужчину и человека.

Запоздалое желание исправить ошибку погнало его в замок.

Парень, как ужаленный, носился по аллеям, перелетая через клумбы. На площадке перед парадным входом вышагивали караульные и стражи. По холлу бегали слуги, смахивая тряпками невидимую пыль. На балконе второго этажа галдели придворные. В начале коридора, ведущего к залу Совета, Гюст раздавал распоряжения рядовым чиновникам. Увидев правителя, устремился навстречу.

— Что за паника? — спросил Адэр, прислушиваясь к непонятному шуму, долетающему из служебного крыла.

— Готовимся к встрече с морунами, Ваше Величество, — промолвил Гюст тоном, каким разговаривают с человеком, потерявшим память.

Адэр не ожидал, что обитатели проснутся в такую рань, иначе вошёл бы в замок через другие двери. С мокрой головой и в трикотажном костюме чувствовал себя голым. В таком виде он показывался только охранителям и личным слугам.

Словно прочитав его мысли, Гюст промолвил:

— Хорошо выглядите, Ваше Величество. Спортивная форма подчёркивает достоинства вашей фигуры.

Хмыкнув, Адэр устремился к лестнице. Достигнув второго этажа, обратился к склонившимся дворянам:

— По какому поводу собрание?

— Ждём гостей, — прозвучали голоса вразнобой.

— Никогда морун не видели?

— Не видели,

— А Малика тогда кто?

— Так она же наша.

Странно было слышать слово «наша» из уст людей, которые не общались с тайным советником. Ещё одна его ошибка. После возвращения Эйры из Ракшады он должен был представить её придворным, но почему-то забыл. Введённый им этикет не позволял ей самой познакомиться с обитателями замка; она оказалась одинокой среди толпы, взирающей на неё, как на привилегированную горничную.

Переодевшись в повседневный костюм, Адэр миновал коридор и вошёл в покои Эйры, надеясь, что ему посчастливится увидеть её в минуту пробуждения.

— Эльямин в ванной, — сообщила старуха, сидя на полу сбоку двери. — Правителю к ней нельзя.

Адэр сделал пару кругов по комнате, ловя на себе подозрительные взгляды ракшадки. Откуда она взялась? Иштар приставил следить за Эйрой?

Всматриваясь в морщинистое лицо, спросил первое, что пришло на ум:

— Как поживаешь?

— Кáком кверху, — с серьёзным видом ответила старуха.

— Это как? — опешил Адэр.

— Я вежливо спрашиваю у кухарки: «Как дела?» Внимательно спрашиваю у прачки: «Как здоровье?» Мне весело отвечают: «Каком кверху». Наверное, «хорошо».

В гостиную заглянул охранитель:

— Ваше Величество! Позвонил командир охранительного участка. Моруны подъезжают к Мадраби.

Адэр направился в спальню.

Вцепившись ему в локоть, старуха повисла на руке и закричала:

— Эльямин! Здесь правитель! Он идёт к тебе.

Стряхнув её, как надоедливую собачонку, Адэр ступил в ванную и закрыл двери перед носом ракшадки.

— Вы совсем совесть потеряли? — воскликнула Эйра, прикрываясь полотенцем.

— Мне надоело ждать.

— Вы всегда были беспардонным, но не в таких масштабах.

— Ты это мне говоришь?

— Вы видите кого-то ещё?

Вскинув руку, Адэр погрозил:

— Если моруны надумали тебя забрать, хочу, чтобы ты знала: я тебя не отпускаю.

Прижимая полотенце к груди, Эйра села на бортик ванны:

— Они едут за мной.

— Я уже понял. — Усевшись рядом с ней, Адэр поцеловал её плечо, покрытое капельками воды. — Что бы они тебе не рассказывали, не слушай. Они двадцать шесть лет о тебе не вспоминали.

— Вспоминали. Я получала от них письма. Правда, очень давно. Я написала им, что не хочу быть жрицей. Хочу выйти замуж, хочу много детей. Они перестали меня звать. — Эйра отвела взгляд. — Начиталась глупых книжек. Молодая была, наивная.

— Ты выйдешь замуж, и у нас будет много детей.

Отклонившись вбок, Эйра с улыбкой посмотрела на Адэра:

— И мы спрячемся за Долиной Печали?

— От кого нам прятаться?

— От тех, кто захочет убить вас, чтобы уничтожить меня.

— Ты становишься параноиком.

Эйра покачала головой:

— Наверное.

Адэр поцеловал её в плечо:

— Моруны вот-вот прибудут. Одевайся.

— Как человек?

— Вчера я сказал глупость, не надо повторять. — Адэр поднялся. — Встречу проведём в зале Совета. Гюст сообщит тебе время.

Окинул взглядом обнажённые руки и плечи, ноги — одна на другой, пальчики в кафельный пол. В уме прикинул: четыре месяца без женщины. Немыслимый срок. Прислушался к ворчанию старухи за дверью. Заставил себя развернуться и выйти из ванной.

*

Вечером, накануне приезда морун, владельцы недостроенных особняков велели строителям не выходить на работу, пока их не вызовут. Рано утром работники — все до одного — явились на стройки. Любопытство порой сильнее страха. И страха, как такового, не было — скорее, смутное беспокойство, вызванное воспоминаниями из детства. Бабушки любили пугать внуков черноглазыми ведьмами, которые якобы забирали непослушных мальчиков.