Белая Кость (СИ) - Эль Кебади Такаббир "Такаббир"

— Я думала, вы сёстры.

— Сёстры по несчастью. Мой отец погиб, сражаясь за лорда, а мать умерла от лихорадки. Родители Таян утонули.

— Прискорбно, — вздохнула Янара и просунула голову в ворот платья.

— Эти истории сочинила Таян. На самом деле мы не видели своих родителей и не знаем, кто они. Не хочется думать, что наши матери шлюхи.

— И не надо так думать! Ваши родители были хорошими людьми. Просто с ними приключилась какая-то беда.

— Наверное… Повернитесь, пожалуйста. Я застегну платье.

Янара нехотя встала к Миуле спиной. Рубаха на лямках не закрывала шрамы на плечах.

— Нас подобрал один человек, — звучал тихий голос. — Сначала меня. Потом Таян. Принёс к себе домой. Выкормил, вырастил.

— Мир не без добрых людей.

— Потом у него родились свои дети: мальчик и две девочки. Мы почувствовали себя лишними и ушли. — Миула одёрнула подол вдовьего платья, поправила воротничок и манжеты. — Вот и всё. Теперь нормально?

— Вроде бы. — Янара повела плечами. — Кусается.

— До первой стирки. — Миула посмотрела на неё с мольбой. — Возьмите нас к себе.

— Куда?

— Служанками.

— А как же швея?

— Мы целыми днями сидим в маленькой комнате. Нам не нравится шить. Мы привыкли ухаживать, заботиться. С нами не скучно. Мы умеем хранить тайны и не знаем страха.

— Совсем-совсем? — усмехнулась Янара, окидывая девушку недоверчивым взглядом.

Невысокая, худенькая. Длинная шея, милое лицо, обрамлённое тёмно-каштановыми волосами. Нежный цветочек. Но глаза… В них сквозило что-то звериное.

— У нас острые зубы, — произнесла Миула. — Мы за вас горло перегрызём.

Такого ещё никто не говорил Янаре. Она взяла пелерину, помяла ткань в руке:

— Сомневаюсь, что мне разрешат взять девушек с улицы.

— Вы только скажите, к кому обратиться. Мы сами к нему сходим.

— К кастеляну замка. Или к смотрительнице женских покоев. Я сама точно не знаю. — Янара присела на кровать. — Таян ещё маленькая. Её вряд ли возьмут.

— Скажите только, что вы согласны. — Миула соединила перед собой ладони. — Пожалуйста! Я всегда мечтала прислуживать благородной даме, носить наряд служанки и смешной чепец. У меня руки чешутся сделать что-то по-настоящему полезное. Мы будем смеяться вместе с вами и грустить будем тоже с вами. Обещаю не мозолить вам глаза. Что же ещё пообещать?.. Мы расшибёмся в лепёшку и сделаем всё, что вы пожелаете!

После недолгих раздумий Янара кивнула:

— Я согласна.

Красть у неё нечего, а единственную тайну девушка уже узнала.

Миула раскраснелась, принялась обмахивать лицо руками:

— Боже… Вы не представляете, как я рада. — Упала на колени и поцеловала подол вдовьего платья. — Спасибо!

Смутившись, Янара взяла её за плечи:

— Сейчас же встань! И больше так не делай.

Миула вскочила на ноги. Подбежав к двери, сгребла с пола плащ:

— Я к кастеляну или к этой… как её… смотрительнице. — Переступив порог, оглянулась. — Не ложитесь спать! Мы приготовим ванну и поможем вам раздеться.

Когда в гостиной затихли голоса, Янара отложила пелерину и подошла к окну. Снегопад прекратился. Небо тёмное, но во дворе светло от снега. В Престольной Башне светятся окна. Прислуга наводит лоск перед коронацией. За каким-то окном покои короля. Вспоминает ли он о вдове, сдавшей ему замок? Вряд ли… Зачем она здесь?

***

Рэн пробежал глазами по полуразмытым строчкам:

— Странное прошение о помиловании. Не находишь?

Поворошив в камине угли, Лейза приставила кочергу к стене и протянула руки к огню.

Рэн положил лист на стол и откинулся на спинку кресла:

— Почему ты раньше о нём не говорила?

— Потому что прежде я его не видела. И не слышала, как его зачитывали. Мне не разрешили прийти на суд. Ты же это знаешь.

Рэн считал, что благодаря рассказам матери знает всё о событиях двадцатилетней давности. Отца заточили в темницу, Лейзе под страхом смерти запретили покидать замок. Потом судебный исполнитель принёс ей постановление королевского суда: великого лорда графа Лавери Хилда четвертовать, пятилетнего Рэна Хилда отправить на воспитание к назначенному судьями опекуну, леди Лейзу Хилд изгнать из королевства. Рэна увезли из отчего дома тем же вечером. Мать должна была уехать после казни.

Странно, конечно. Король умер, а королевский суд состоялся. Быстро же семёрка лордов учредила Знатное Собрание и взяла в оборот королеву Эльву.

Росчерк пера судьи перевернул жизнь Лейзы с ног на голову. Хранительница титула и носительница королевской крови в один миг лишилась семьи, чести и огромного состояния. Другая женщина опустила бы руки, но только не Лейза. Она похоронила мужа, внезапно умершего в каземате, выкрала сына, нашла пристанище в Дизарне при дворе могущественного лорда. Наладила переписку с теми, кто не верил в виновность её супруга. Заручилась поддержкой хозяина Выродков и привела сына к трону.

Рэн знал эту историю с самого начала и стал свидетелем окончания трудного этапа жизни его семьи. А теперь смотрел на мать и слушал голос разума, который упорно твердил: «От тебя скрыли главное».

— Кто тебе рассказал о прошении?

— Судебный исполнитель. Судьи решили, что Лавери помешался рассудком: написал не прошение, а стишок. Стишок… — Лейза скривилась. — Козопасы…

Рэн кивком указал на бумагу:

— Белой костью отец назвал себя.

— Думаю, да.

— Пурпурный — цвет нашего дома. Непонятно, почему кровь. Наверное, он имел в виду свою казнь, на ней пролилась бы кровь рода.

— Наверное, — пожала плечами Лейза.

— Золотые крылья… Не знаю, как связать их с нашим гербом. Лебеди-то белые.

— Может, это верность и честь? Наш девиз?

— Верность и честь… Два крыла. — Рэн побарабанил пальцами по подлокотникам кресла. — Почему отца судило Знатное Собрание? Великих лордов судит только король.

— Король Осул умер.

— Надо было дождаться избрания короля! Новоизбранный король не начинает правление с казни. Он бы помиловал отца. Кто доверил его судьбу козопасам?

— Твой отец.

— Отец? — опешил Рэн.

Лейза села в кресло напротив него:

— Лавери находился в темнице. Меня стерегли как узницу. Я не понимала, что происходит, и была напугана. Королева Эльва приехала ко мне и сообщила, в чём обвинили твоего отца. Я, как и ты, возмутилась: «Великого лорда судит только король!» Она посмотрела на меня с сочувствием и сказала: «Репутация вашего дома подмочена. Вы не обладаете достаточной силой и поддержкой. Ваш сын не взойдёт на престол. Королём изберут Лагмера или Мэрита…»

Рэн стиснул подлокотники кресла:

— Зато отец остался бы жив!

Лейза жестом попросила его помолчать и продолжила:

— И Лагмеру, и Мэриту на тот момент исполнилось девять. Ты же понимаешь, что это значит? Королю назначили бы регента. Королева сказала: «Судить вашего мужа будет беспощадный регент, а не малолетний король. Либо…» — Лейза умолкла и пристально посмотрела на Рэна.

— Либо суд отложат до совершеннолетия короля, — закончил он фразу и прижал ладони к вискам. — Отец провёл бы в Башне Изменников много лет, а в итоге его всё равно казнили бы. Лагмеру и Мэриту чуждо милосердие.

— Перед тем как приехать ко мне, королева Эльва побывала в темнице. Лавери догадывался, какое будущее его ожидает. Он попросил Эльву сохранить корону для тебя и сказал, как это сделать.

Мать говорила ровным голосом, словно это произошло не с ней, а с кем-то другим. Её спокойствие задевало Рэна. Ведь речь шла о человеке, с которым она прожила семь лет. Неужели отец не заслужил хотя бы крупицы её сожаления, что его нет рядом?

— Я не знаю деталей, — продолжила Лейза. — Королева Эльва меня в них не посвящала. Одно я знаю точно: благодаря ей в королевстве двадцать лет не было короля.

Рэн потёр лицо. Услышанное не укладывалось в голове.

— Я считал её недалёкой и безвольной женщиной. А она — хитроумный паук. Под носом у всех сплести такую паутину! Почему она благоволила нам?