Порча. Дилогия (СИ) - Курников Александр Александрович "Finnn"

— Ох ты! — Полковник схватился за освободившееся колено.

— Эй, сюда кто-нибудь! — Позвал Иссэн. Двое арбалетчиков прикрываясь щитами подбежали к ним. — Берите его и давайте в низ, за холм. — распорядился адъютант.

— Да у него вывих всего лишь. — Сказал один из бойцов. — Позвольте сэр? — Мелич лишь махнул рукой и стиснул зубы. Боец одной рукой схватил полковника за пятку, второй взял под колено и с силой дёрнул.

— Ахх! Мать моя женщина! Что ты изверг делаешь?! Уу баркан недоделанный.

— Сейчас, сейчас вашбродь. — Боец ловко и туго перетянул повязкой колено командира. Вот, теперь порядок. Похромаете немного, не без этого, а там…

— Иссэн, раздобудь мне коня, а вы лекари, маму вашу, ведите меня к Музарафу. — И бойцы прикрывая полковника щитами, потащили его к лейтенанту.

Музараф внимательно вглядывался куда-то за реку.

— А, вот вы где сударь. — Морщась от боли произнёс Мелич. — Мне сообщили, что справа у нас объявился неприятель.

— Так точно господин полковник, мои разведчики засекли их с полчаса назад.

— Нужно поддержать Таверса, он заслонит нас с фланга своей тысячей, но без арбалетчиков ему придётся туго.

— Я уже отправил туда сотню стрелков сэр.

— То-то я смотрю что людей у вас маловато осталось, думал перебили.

— Потери убитыми и ранеными составили немного больше двух сот человек, что на левом холме не знаю, обстрел сами видите очень плотный.

— Вижу лейтенант, вижу. — Мелич думал о чём-то. — Давайте снимайте своих людей с холма и дуйте к Таверсу. Если там и в самом деле две тысячи дравидов, то ему без вас не обойтись.

— Мои люди заметили два вымпела господин полковник, перед началом боя за рекой я этих вымпелов не видел, хотя глядел во все гляделки. Так что полагаю они действительно надвигаются справа.

— Будем надеяться. — Усмехнулся Мелич.

— Господин полковник, не пора капитану Марабу с ополченцами объявиться?

— Пора бы уже, вот только не стану на ополченцев сильно рассчитывать. Кстати об ополченцах. — Вспомнил Мелич. — Иссэн, коня! Выполняйте приказ лейтенант и поглядывайте за спину, мало ли что.

— Сержант! — Позвал Музараф наблюдая как Мелич вскарабкивается на коня.

— Его ранило сэр.

— Когда это?

— да пару минут назад. Ему стрелой чуть глаз не выбило, а может и выбило не разобрать. Кровищи было что…

— Кто там ещё остался?

— Капрал Вастан сэр.

— Зови.

— Есть.

Дравидская конница почуяв, что обстрел ослаб, стала переправляться сплошным потоком, и почти не перестраиваясь, сходу шла в атаку. Крамп со своими бойцами соорудив из развороченных камнемётами осадных щитов и рогаток нечто вроде баррикады, укрепился в самом узком месте между холмов. Кавалеристы подскакивая пытались всё это растащить, но из-за своей малочисленности были биты и им приходилось теряя людей и лошадей откатываться назад. Так повторялось до тех пор, пока перевес в живой силе был у имперцев, но когда дравидов стало больше, и они подступили сплошным фронтом, баррикада рухнула и пошла рукопашная. Дравиды прорвали строй пехотинцев в двух местах, и даже подошедшая последняя тысяча имперской пехоты мало что изменила в расстановке сил. Пехота медленно отступала теряя людей десятками и не известно чем бы это закончилось если бы за рекой не сыграли отход. Сказать, что это удивило атакующих дравидов, значит ничего не сказать, но приказ есть приказ. Сотня за сотней выходила из боя, опять пересекала брод и выстраивалась там в боевой порядок перед наступающими ополченцами из Моруа.

Тем временем на правом фланге имперцев, откуда навалились на них две тысячи дравидских пехотинцев, дело складывалось просто ужасно. Тысячный заслон выставленный Меличем не смог удержать напор вражеской пехоты. Не помогли и арбалетчики до этого израсходовавшие почти весь запас стрел. В результате вышло так, что не большая кучка бойцов, человек в триста, во главе с молодым полковником Меличем отчаянно сопротивлялась в полном окружении почти тысячи пехотинцев дравида. Вторая тысяча дравидов разметав арбалетчиков, ударила во фланг пехотинцам Крампа, только что переведшим дух после конной атаки. Завязалась жуткая резня, где не было чётких построений, где каждый дрался сам за себя.

За рекой две тысячи дравидских кавалеристов, столько же арбалетчиков, и тысяча пехотинцев обрушилась на ополченцев Моруа. Быть бы им разгромленными если бы не пограничные лучники, которые по сути спасли положение, перебив до трети всех нападавших.

Арпаджан дравидов здраво рассудив что терять людей глупо, скомандовал общий отход. Потрёпанный корпус потихоньку стягивал свои части и отступал на восток.

Глава 5

К вечеру бой совсем затих и обе противоборствующие стороны разошлись. Имперцы планировали отход в Гохотрскую провинцию. Ар-райны уходили в сторону Висманта, то есть тоже отступали. Похоронные команды обеих армий мало обращая внимания друг на друга, вытаскивали своих убитых бросали их на телеги и увозили всяк в свою сторону. Кругом лежали кучи трупов, некоторые места особо жестоких схваток были покрыты телами в несколько слоёв.

Как ни странно, но абсолютного превосходства в этой битве никто не добился. Хотя само сражение вошло в историю как одно из самых кровопролитных за последние пятьдесят лет и самое, если так можно выразиться, быстрое. Скорость ввода частей в бой побило все рекорды. Од конечно не гнался за рекордами, но это был его конёк, на этом строилась его стратегия. Ему, в его военной карьере редко выпадала роль обороняющегося. По количеству бойцов армии были почти равны, но не по качеству. Рыцари-монахи Ар-райна на голову превосходили в выучке армейские части имперцев. Единственные кто могли равняться с ними, это были тяжёлая гвардейская пехота на две трети состоящая из дворян и Аргументы Ода. Сам генерал это прекрасно понимал и надеялся, а может и верил в силу духа своих людей способных противостоять фанатической настойчивости помноженной на воинское умение Ар-райнов, и не обманулся. Его бойцы с честью выдержали это испытание, но дорого заплатили за это.

Потери имперцев составили более двадцати пяти тысяч человек, но они не побежали, армия не рассыпалась, и не они, а Ар-райны первыми протрубили отход. Действительно, стараниями Ода, Ар-райны на обоих флангах попали в патовое положение. Двадцать тысяч конных рыцарей-монахов зажатых между бронированными имперскими гвардейцами и Сэлшскими кавалергардами при поддержке кирасиров Ордина, мало что могли предпринять кроме отхода. Едва половина их смогла уйти. На правом фланге десятитысячный корпус зажатый в тисках Сэлшской пехотой и всадниками Рамиса, понеся чудовищные потери, вырвался таки из ловушки. Вот только от Сэлшской пехоты мало что осталось, как и от Рамисовых всадников.

Огромные потери понесли и копейщики Тиана. Ну да, теперь ими командовал полковник Сирт, правая рука легендарного Тиана. Просто такое прозвище простые солдаты не могли забыть, как нельзя забыть то, что синоним их прозвища, нерушимость и прочность. Куда там крепостным стенам. А уж как пешие рыцари-монахи проклинали их имя! Троекратно превосходить численностью копейщиков и ничего не добившись, в три раза больше потерять!? Правда тут не малая заслуга была «Аргументов» Ода. Ну «Аргументы» это «Аргументы», что тут скажешь. Один остряк как-то выдал: Против аргументов Ода даже факты не действуют, можно сразу делать выводы.

Героическая пехота Гурджана, вот кому во истину нужно ставить памятник при жизни. От них едва осталась пять сот человек к концу боя. Но впереди своих солдат всё также стоял старый полковник. С простым измочаленным щитом, уже без копья, весь помятый избитый, в своей и чужой крови, но живой. Ещё он прекрасно понимал, что его тогда ещё две тысячи бойцов вряд ли бы выжили, не случись им на помощь Сэлшских всадников. Особенно его поразил тот принц-лейтенант, что в самый отчаянный момент боя вскочил ногами на седло своего коня и как пошёл косить монахов направо и налево, ну прямо загляденье. Бошки рыцарей как кочаны подскакивали вверх сея красное широкими веерами и падали куда-то в людское море. Он потом искал этого лейтенанта. Но не нашёл. Дело в том, что к концу боя Сэлшцы оттянули большую часть Ар-райнов на себя и скрылись с ними где-то за восточными холмами. Вряд ли они выжили, Ар-райнов было раза в четыре больше.