Улицы разбитых артефактов. Череп в холодильнике - Малиновская Елена Михайловна

Впрочем, неимоверным усилием воли я не стала развивать эту тему. Иначе бы я покраснела, и Фарлей получил бы очередной повод для шуток.

— Что ты намерен предпринять? — сухо поинтересовалась я.

— Сейчас узнаешь, — протянул Фарлей. Кивком указал мне на табурет, стоявший позади.

Я села и приготовилась внимательно слушать.

Фарлей никак не меньше часа уговаривал меня принять участие в его сумасбродной затее. Наконец я нехотя согласилась, сразу предупредив, что всю ответственность возлагаю на него. По моему мнению, Фарлей сильно рисковал. Если он ошибся в своих предположениях, то последствия будут катастрофическими. И в первую очередь — для баронессы Эмилии.

Так или иначе, но к тому моменту, когда мы покинули хижину и отправились к дому рода Эшрин, вокруг расплескались ласковые летние сумерки. Я то и дело украдкой зевала. Этот день тянулся для меня целую вечность. Казалось, будто мы покинули Гроштер несколько дней назад, хотя на самом деле это было утром.

В дом Фарлей зашел один. Я оставалась под сенью деревьев, тщательно следя за тем, чтобы меня нельзя было разглядеть из окон. Увидев, как за дознавателем захлопнулась дверь, я довольно кивнула. Ну что же, теперь наступила пора действовать мне.

Я отступила еще дальше во тьму, сгустившуюся под кронами яблонь. Набрала полную грудь воздуха и задержала дыхание. Свела перед собой ладони и сконцентрировалась.

Кончики пальцев начало жечь, когда я принялась собирать магическую энергию. Я прикусила губу, когда ощущение из неприятного превратилось в болезненное. Затем неторопливо развела руки в сторону.

В воздухе передо мной повисла ярко-белая искра поисковых чар. Я мысленно представила баронессу Эмилию. Маленькую сухонькую старушку, нутро которой заживо поедала смертельная немочь. И беззвучно выдохнула приказ.

Неполную минуту ничего не происходило, и я заволновалась. Уж не переоценил ли Фарлей мои магические способности? Я ведь предупреждала его, что плохо владею этим видом колдовского искусства. Если сейчас ничего не получится, то мне придется отправиться в дом вслед за Фарлеем и признаться в неудаче. А это значит, что его план провалится, толком и не начав осуществляться.

В тот момент, когда моя тревога достигла своего апогея, искра вдруг неторопливо двинулась в путь.

Я с облегчением перевела дыхание, но тут же опять нахмурилась, напомнив себе, что пока рано радоваться. И отправилась за чарами.

Как и следовало ожидать, искра и не подумала сворачивать в сторону дома. Она обогнула его по широкой дуге и вновь нырнула в глубину сада.

Я поспешила за ней, то и дело пригибаясь под толстыми низкими ветвями и перелезая через кучи валежника. Н-да, сразу видно, что семейство Эшрин не держит садовника. А зря. В саду бы не помешало навести порядок.

Мои мысли между тем вертелись около Фарлея. Что он там делает? Наверное, пытается согнать семью в гостиную, где после будет держать долгую проникновенную речь. Теперь главное, чтобы я отыскала баронессу и успела к кульминации.

Вдруг моего слуха коснулся тихий измученный стон. Искра плыла над землей все с той же ужасающей медлительностью, но стон раздался вновь. И я поторопилась на звук, в один гигантский прыжок опередив искру. Благо к этому моменту стало понятно, куда она ведет. Из вечернего полумрака, особенно густого под деревьями, выступил заброшенный и полуразвалившийся сарай.

Мне хватило благоразумия не врываться в постройку сломя голову. Вполне может статься, что это ловушка. Вдруг баронессу Эмилию сторожит сам похититель? Вообще-то, я не сомневалась, что сумею справиться с ним. По всему выходит, что наш противник не является магом. Но лишняя осторожность не повредит.

Поэтому я не стала пороть горячку, а вместо этого прищелкнула пальцами, потушив искру, которая заплясала над крышей сарая, показывая, что именно здесь находится несчастная баронесса. Затем прикрыла глаза и сосредоточилась, призвав на помощь сканирующее заклинание.

Теперь я видела сарай как темное полупрозрачное облако, в глубине которого трепыхал ярко-красный огонек. Ага, стало быть, баронесса одна. Ну что же, самое время спасти ее!

— Баронесса Эмилия, — негромко произнесла я и взялась за ручку двери. — Это я, Агата, помощница Ричарда. Я сейчас войду и помогу вам.

В ответ снова раздался стон. Но теперь он прозвучал с таким отчаянием, что у меня невольно закололо от сострадания сердце. Бедная Эмилия! В таком возрасте стать жертвой родного человека!

И я резко распахнула дверь, не обращая внимания на мычание, которое издавала баронесса, как будто пыталась предупредить меня о чем-то.

Предупредить меня…

Я похолодела от чувства внезапной опасности. Услышала, как воздух свистнул, разрезаемый чем-то. И резко отпрянула.

Это спасло мне жизнь. В лицо ударила деревянная щепа от впившегося в косяк самодельного арбалетного болта. Плечо вдруг загорело от резкой боли — он все-таки чиркнул меня, благо вскользь. И я медленно осела на земляной пол, ощутив, как от пережитого ужаса колени ослабели и затряслись, превратившись в подобие горячего киселя.

Баронесса, которая скрывалась за пеленой мрака, царившего в сарае, заплакала. Должно быть, она увидела, как я падаю, и решила, будто спасительница погибла, угодив в элементарнейшую ловушку.

— Не волнуйтесь, со мной все в порядке, — дрожащим голосом поспешила заверить я.

Прищелкнула пальцами, и в воздухе заплясал яркий шар магического пламени.

Первым делом я повернула голову и осмотрела арбалетный болт, который так глубоко врезался в дерево, что почти прошил его насквозь. От осознания того, насколько близко прошла смерть, на меня накатила дурнота. К горлу подступил мерзкий рвотный позыв, который я величайшим усилием воли сдержала.

Хвала Спайку и его привычке выплескивать на нежеланных гостей нечистоты! Пожалуй, после того, как все завершится, я навещу старика целителя и подарю ему бутылку отличного вина. Если бы не постоянные тренировки при каждом визите к нему, то я бы ни за что не сумела увернуться от болта. И он пробил бы мне грудь насквозь.

Левое плечо все еще ныло. Я осторожно скосила глаза и тронула непострадавшей рукой лоскут ткани, пропитавшийся кровью. Н-да, а рана, судя по всему, серьезной получилась. Наверняка шрам останется. Впрочем, переживать по этому поводу я не собиралась. Именно это плечо в свое время мне порвал оживший мертвец, так что шрамом больше, шрамом меньше — не суть важно. Все равно я привыкла к закрытым платьям.

Сердце все еще заходилось в бешеном ритме, когда я встала. Правда, почти сразу меня опасно повело в сторону, и я прислонилась спиной к косяку, пережидая приступ слабости.

— Баронесса Эмилия, это я, Агата, — повторила я и прищурилась, пытаясь рассмотреть, где же она.

Тряпье, сваленное неопрятной грудой в дальнем углу сарая, слабо пошевелилось. Раздались приглушенные всхлипывания, и я осторожно направилась туда, тщательно выверяя каждый шаг и глядя во все глаза — не угожу ли в новую ловушку.

Прямо посередине небольшой комнатушки стоял уже неопасный арбалет, едва не послуживший причиной моей гибели. Я не удержалась и как следует пнула его, свалив с подставки. Руки опять заходили ходуном от пережитого ужаса.

Очень хотелось разломать арбалет на кучу маленьких кусочков, вымещая душивший меня гнев. Но я не стала терять время. Подошла к импровизированной лежанке, застланной какими-то драными вонючими тряпками, и склонилась над баронессой.

Она была в сознании и испуганно захлопала ресницами, когда я подозвала ближе магический шар. Преступник так туго перехватил ее хрупкие запястья обычной веревкой, что пальцы несчастной старушки уже приобрели зловещий синеватый оттенок. Рот Эмилии был заткнут какой-то ветошью.

Первым делом я вытащила кляп, и баронесса тут же сипло закашлялась. На ее губах выступила ярко-алая кровь.

Я негромко выругалась, осознав, что бедняжка вполне могла задохнуться. Затем принялась распутывать узлы на веревках, от усердия сломав несколько ногтей.