Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
– Жутко наглый мальчишка, – охарактеризовал он бога Аполлона. – Тебя, Бер, он обещал сбросить в Тартар, ни больше, ни меньше. Что же касается твоих друзей, то он не возражает против их отъезда, тем более в обмен на Мару. Однако, здесь есть одна заковыка, эти люди тебя предали, Бер, став жрецами Баала.
Меня это сообщение скорее позабавило, чем огорчило. В принципе Поклюйский и Ираклий Морава и в Российской Федерации были жрецами покровителя муз, а что касается Сенечки, то ему следовало бы стать жрецом Гермеса, который, если мне не изменяет память, был богом воров и торговцев.
– Что еще?
– Мне показалось, Бер, что Вивьер отказался от похода на Гиперборею в ближайшее время. Во всяком случае, никаких приготовлений в его стане я пока не обнаружил. Все получилось так, как мы и предполагали: Скунсы и Еноты обвиняют Архаров в предательстве, да и среди варваров началось брожение. К тому же, царь Абецании Калакай вызвался помочь Аполлону Гиперборейскому и уже, кажется, договорился с жрецом храма Йопитера Ширгайо. Так что моя миссия, Бер, с треском провалилась. Мне не поверили ни Вивьер, ни Аполлон. Они считают, что ты просто блефуешь. Царь Калакай уверил их, что Мара находится у Ширгайо, и он якобы видел ее собственными глазами.
Честно говоря меня эта информация насторожила. Все дело в том, что наша Мара никак не могла находится у жреца храма Световида Ширгайо, ибо ее прятал в Араконе его тезка. И, тем не менее, Калакай уверенно заявляет, что видел Марью Моревну в Атлантиде. Одно из двух, либо царь Абецании нагло лжет, пытаясь надуть бога Аполлона, либо между храмом Световида в Атлантиде и храмом Световида в Араконе есть какая-то мистическая связь. Но в любом случае, нам следовало взять за жабры хитроумного Калакая и слегка его потрясти. Глядишь, что-нибудь и вытрясем.
Операцию по захвату дворца царя Абецании я возглавил лично. Хотя главная роль в ней отводилась царю Цемиру и посланцу богини Артемиды, в роли которого должен был выступить Закревский.
– Но позвольте, Вадим Всеволодович, – попробовал увильнуть от неожиданного назначения Аркадий Петрович. – какой из меня посланец, тем более Артемиды. Меня же разоблачат еще на пороге.
– Не увиливай, Аркадий, – осудил коллегу Ключевский. – Настю Зимину ты знаешь, так что сможешь описать ее внешность Калакаю, если возникнет такая потребность. А потом ты, в некотором роде, действительно ее посланец, поскольку именно она перебросила вас сюда.
– Да, но ведь дворец царя Абецании под завязку набит челядью, – засомневался Смирнов. – Убьют чего доброго и нас, и вас.
– Вы меня удивляете, Петр Сергеевич, – возмутился Крафт. – Конца Света вы не боитесь, а смерти вдруг испугались.
– Конец Света для всех один, – вздохнул Закревский. – А смерть явление сугубо индивидуальное.
К Калакаю мы отправились впятером, я, Марк Ключевский, Крафт, Закревский и Смирнов. На наше счастье царь Абецании уже вернулся с банкета и готовился отойти ко сну. Надо сказать, что его дворец не уступал роскошью дворцу царя Саматрии, а возможно даже превосходил его. Челяди, как и предупреждал нас Петр Сергеевич, здесь было с избытком, так же как и вооруженных до зубов представителей доблестного клана Лис. Так что в случае кровавой заварушки у нас действительно могли возникнуть большие затруднения. Впрочем, пока что все обошлось как нельзя более пристойно. Стоило царю Цемиру назвать себя, как стоящая у дверей стража взяла на караул. Собственно, ничего удивительного не было в том, что сосед решил навестить соседа пусть даже и в неурочный час. Да и свита царя Саматрии была не настолько многочисленной, чтобы вызвать подозрения у охранников. Нас пропустили во дворец практически беспрепятственно. Нельзя сказать, что здесь царил полумрак, но значительная часть светильников была погашена, так что мы с Марком могли не опасаться, что Калакай опознает нас с порога. Тем не менее, мы поплотнее закутались в плащи и на всякий случай спрятались за спины Крафта и Закревского.
– Надеюсь, вы не очень удивлены моим поздним визитом, почтенный Калакай? – вежливо полюбопытствовал Петр Сергеевич у стоящего посреди довольно обширного зала хозяина.
– Во всяком случае, я рад вашему приходу, почтенный Цемир. Хотя, не скрою, многие цари и вожди выражали удивление по поводу вашего отсутствия на пиру у Аркиная.
– Надеюсь, они не заподозрили меня в том, что я переметнулся в стан сыновей царя Аталава?
– Да как вам сказать, почтенный Цемир, – криво усмехнулся Калакай. – Некоторые, представьте себе, высказывали и такое предположение. Во всяком случае, вы же не станете отрицать, что на Совете Вождей сидели рядом с этими подонками.
– Я занял свое обычное место, Совершенный, в отличие от тех, кто по неизвестным мне причинам предпочел уступить позиции самозваному богу.
Калакай смутился и вильнул глазами в сторону:
– Преждевременная ссора была не в моих интересах.
– Я понимаю, почтенный Калакай, что у вас были свои резоны. Что же касается меня, то я действую по поручению божественной Артемиды.
– Вот как, – царь Абецании понизил голос почти до шепота, – а разве вы с ней знакомы?
– А по-вашему, я должен был встать на сторону сыновей царя Аталава?
– Извините, почтенный, я совсем забыл о ваших разногласиях.
– Не о разногласиях, царь Калакай, а о вражде! – В отличие от хозяина гость голос повысил почти до крика. – Прошу прощения, Совершенный, сорвался, но вы же знаете, кому я обязан разорением своего царства. Мой дворец в Саматрии до сих пор лежит в руинах.
– Я вам сочувствую, царь Цемир, – вздохнул Калакай.
– Мне все сочувствуют, – усмехнулся Петр Сергеевич, – но помощь предложила только она. Вы понимаете, о ком я говорю.
– Разумеется.
– Я привел к вам ее посланца. Позвольте вам его представить. Это некий Закр из Багровой долины. Он слишком ничтожен сам по себе, чтобы просить вас о доверительной беседе, и мне пришлось по просьбе божественной Артемиды выступить посредником.
– Но ведь все решено, – удивленно воскликнул Калакай. – Ширгайо дал свое согласие. Я ведь назвал Артемиде место, где прячут Мару.
