Теневая месса (СИ) - Кадышева Дарья

Весь путь до Короны он издевался над ней и заставлял его смотреть. К счастью, после тех страшных дней, проведённых под стражей в Обители. Иветта не могла сломаться так просто.

Рихард был прав. Ей это нужно. Капитан Радим должен умереть от её руки, и пускай это будет слишком быстрая для него кончина. Важно, что это сделает она.

Но какой ценой?

Иветта нетвёрдой походкой вернулась к Брэнну, который так и не очнулся до сих пор. Марк не пошёл за ней. Он опёрся спиной на бревно, подпиравшее помост, и опустил на землю лук. Стрелы закончились и он не представлял, где теперь искать новые. Ему меньше всего хотелось сейчас ходить по площади и вытаскивать их из трупов.

К помосту подбрели Берси и Лета. Бард тащил на себе чьё-то тело. Он опустил его на землю, и Лета села возле него, положив руку на впалую грудь.

Марк почувствовал, как внутри него, возле сердца, что-то печёт. Он сморгнул влагу с ресниц и подошёл к подруге.

— Лета…

— Его назвали в честь сира Родерика Безупречного, — произнесла она. — Рыцаря из Ардейнарда. И он был также безупречен. Он заслуживал совсем другой смерти.

Слёзы задушили Марка, и он отвернулся.

— Так что это было? — спросил Рихард, обращаясь к Конору. — То, что ты выделывал с солдатами тогда.

— А на что похоже?

«Да вашему пофигизму остаётся только позавидовать, придурки», — с горечью подумал Марк.

— Это — сила, которую не стоит скрывать, — проговорил Рихард, вытирая кинжалы об рукав куртки.

— Представляешь, что со мной сделали бы Сыны Молний, если бы узнали, что в моей груди бьётся сердце вампира? — поднял брови Конор.

— Ты не виноват в том, что с тобой сотворили, — встрял Берси.

— Певун, ты достал. Еще один звук — отрежу твой поганый язык.

Марк прочистил горло, обращая на себя внимание.

— По крайней мере эта… способность делает тебя опасным противником, — признал он, неуверенно поглядев на Конора. — Это жутко и анормально. Но это спасло нам жизнь.

— Не надейся, что я смогу повторить такое. Я исчерпал этот колодец, и он нескоро пополнится.

— Что нужно для его пополнения? — спросила вдруг Иветта, оторвавшись от Брэнна.

— Кровь. Много живой и тёплой крови, — криво усмехнулся Конор.

Чародейка поморщилась.

— Я не понимаю.

— Чего?

— Всего, что произошло.

— Что произошло? Я тебе скажу, что произошло, — резко произнёс Конор и развёл руками. — Несколько полудохлых человек уделали хвалёных воинов дружины. Я уже молчу о Братстве. — он перевёл взгляд на остальных. — Господа, кажется, у нас есть есть шансы дойти до святоши и снести ему башку за всё это. За то, что на моей роже теперь красуется ещё один шрам.

— Вот уж веская причина, — фыркнул Марк.

— У нас всех разные причины для мести, — отозвалась с земли Лета, собрав в кулак ткань рубашки Родерика. Она не узнавала своего собственного голоса. Надломленный, безжизненный, холодный, как замёрзшая в озере вода. — И мы сведём с Леком счёты.

— Это подождёт, — сказал Рихард, подойдя к ней. — Нам надо уходить. Брэнну нужна помощь.

Она судорожно кивнула, продолжая смотреть в уродливое лицо покойника.

— Мы заберём его с собой. Похороним его, — добавил он. — Лета.

— Я слышу тебя.

— Если мы не поторопимся, то придётся схлестнуться с ещё одной такой толпой, — Рихард обвёл рукой площадь. — В нескольких вёрстах отсюда стоит гарнизон Братьев Зари. Можете не сомневаться, что туда успели отправить конца. Нужно поскорее убираться отсюда и по возможности не оставить следов.

— Брэнн не доберётся до конюшен, — сказала магичка.

Рихард кивнул и поглядел на Берси.

— Идём, бард. Пригоним лошадей, — скомандовал он. — Хелв, останься.

— Как прикажете, командир, — уронил Конор бесстрастно.

Когда Рихард и Берси скрылись за ближайшим домом, Марк опустился рядом с Летой на колени. Деревня опустела, затихла, погрузившись в горькое молчание. Они словно остались совсем одни в Короне, хотя он знал, как много жителей было в деревне. Они спрятались, найдя убежище в своих или домах соседей. Боялись их. Семерых человек, что сегодня избежали казни. Возможно, что заслуженной казни.

Их месть Уруту не стоила того, чтобы оказаться здесь и стать объектом всеобщей ненависти. Их месть не стоила гибели Родерика. И теперь им жить с этим.

Марк мотнул головой и положил ладонь на колено Леты. Она повернула голову в его сторону.

— Почему этот мир настолько чёрный? — прошептала она. — Я не верю, что мы всё ещё можем спасти его. Проще дать ему умереть.

Марк обнял её, крепко прижимая к себе. Он ощутил между пальцами горячую влагу и осторожно пощупал её плечо. У неё шла кровь, но она замечала этого. Он сам оставался невосприимчивым к своим увечьям, чувствуя болезненную ломоту и жалобы избитого тела где-то на поверхности. Пока.

Скоро он вспомнит об этих ранах. Сегодня пусть его снедает совсем другая боль.

— Здесь пахнет смертью, — хрипло проныла Лета. — Забери меня отсюда.

Он погладил её по голове, шепча какие-то ласковые слова, но Лета уже не слышала их. Она дала волю слезам, и Марку хотелось плакать вместе с ней.

Глава 17

Глава 17.

Мёртвое сердце.

Полукровка вытянула руку, накреняя кувшин над водой. Тускло-серый прах рассыпался, закружил по ветру, оседая тяжёлыми частицами в реке.

Он почти слышал её молчаливый, скрытый крик, пронзающий ночь, истекающий скорбью и ненавистью, и жалел, что не мог подойти к ней.

Просто не мог. Не умел. Разучился ходить.

Она выбросила сосуд следом и обхватила себя руками, глядя на то, как речное течение стремительно уносит растворявшуюся в воде вуаль пепла.

— Это я виновата, — поговорила чародейка. — Если бы я… Если бы я не заставила вас отвести меня в Пуст… Если бы вы остались в Грэтиэне… Всё должно быть не так. Нет.

Она не осмелилась посмотреть на полукровку, пряча опухшие глаза.

Бедная ведьма. Сидела столько лет за стенами своего ордена, пылилась вместе со стариками-чародеями, а тут, покинув свой дом, угодила в ад кромешный.

И ради чего? Ради какой-то легенды, вычитанной в задрипанной книжонке.

«Смотри теперь, к чему это всё привело».

Полукровка повернула к ней пустое лицо.

— Мы все виноваты в этом, — охрипшим голосом произнесла она.

Бросив последний взгляд на реку, она развернулась на каблуках и зашагала в лес.

— Пойду за ней, — сказал Рихард, тяжело вздохнув. — Прослежу, чтобы не натворила дел.

— Удачной прогулки, — отозвался Конор и проводил глазами их удаляющиеся фигуры.

Разделяться сейчас было не слишком хорошей идеей. Но вряд ли кто-то сейчас осознавал это в полной мере.

Им нужно было время для траура. Хотя бы одна беспокойная ночь.

Он облизнул рассечённую губу и поглядел на волколака — единственного среди присутствующих, кто к вечеру собрал ошмётки воли и не выглядел так, будто из него выжали все соки.

— Что там в лесу? — поинтересовался у него Конор.

— Тихо, — ответил волколак. — Никаких следов погони.

— Здесь всё равно оставаться нельзя. Ещё час, и сворачиваемся. Никто из нас сейчас не готов встречать гостей.

Магичка закивала, шмыгнув носом.

— Мы должны продолжать путь, — пробормотала она. — Кассандра нас примет и поможет Брэнну. Ему нужно лечение. Срочно.

— Почему ты не можешь вылечить? — спросил Конор.

— У меня нет талисмана. Мне неоткуда черпать силу… Кольцо… Я исчерпала те остатки, что были в нём.

— Тогда верни.

Она сняла Драупнир с пальца и швырнула его Конору. Тот поймал кольцо и спрятал в кулаке.

Вино. Вот что ему было нужно сейчас. Рихард с Берси умудрились прихватить несколько припасов, когда искали в Короне лошадей. Ничего особенного, хлеб и вяленая зайчатина, да несколько яблок — всё, что осталось от их богатств. Всё остальное сожрали дружинники по дороге. Но Конор видел в седельных сумках Рихарда пару бутылок кислого крестьянского вина.