Легенды Альферии. Книга 1 (СИ) - "Пухнявая Панда"

Алексарион, собрав последние остатки сил, медленно и изнурительно продвигался в сторону своего дома. Каждый шаг давался ему с огромным трудом – кровопотеря и невыносимая боль от раны ослабляли его с каждым мгновением. Его тело было на грани истощения, сознание становилось всё более туманным, и ему приходилось бороться с обмороком, который нависал над ним, словно тень. Путь домой казался бесконечным. Мир вокруг кружился, как вихрь, а земля под ногами то и дело ускользала, заставляя его бороться за каждый новый шаг.

Вдруг ему показалось, что он обрёл силы. Он побежал, ощущая, как ветер хлещет его лицо. Но внезапно осознал, что его ноги не двигаются, а тело становится всё тяжелее. Он лежит, и мир вокруг погружается во тьму. Его глаза закрываются, сознание ускользает, оставляя его в бескрайней пустоте.

***

Внезапная резкая боль, словно молния, пронзила его повреждённую руку, выдернув его из беспамятства. Он проснулся с резким вдохом, моргнув и на мгновение почувствовав дезориентацию. Его первая мысль была – что всё это было лишь зловещим сном, слишком реальным, но всё же сном. Он опустил взгляд на свою руку, плотно обмотанную бинтами, и это стало неопровержимым доказательством того, что всё произошедшее – схватка с волками, спасение щенка, борьба за выживание – было настоящим. Боль, разливающаяся по его телу, напоминала ему о каждом мгновении борьбы.

В этот момент дверь в комнату тихо открылась, и вошла его мама, неся лекарства и всё необходимое для ухода за раной. Её лицо было озарено облегчением и радостью, когда она увидела, что её сын наконец проснулся. Он напрягся, боясь, что она начнёт его ругать, но её мягкий взгляд сразу развеял его опасения.

– Алекс, ты проснулся! – с облегчением сказала она, подходя к его кровати и присаживаясь рядом, чтобы перебинтовать руку и сменить повязки. Судя по её тону, если она и собиралась его ругать, то все упрёки исчезли в тот момент, когда она увидела сына в сознании.

Следом за ней, как вихрь энергии и радости, в комнату вбежал тот самый щенок. С радостным лаем и виляющим хвостом он носился по комнате, словно забыв о недавней опасности.

Алексарион, всё ещё пытаясь восстановить в памяти последние моменты своего пути домой, глядя на свою перебинтованную руку, обратился с вопросом:

– Мам, как я оказался дома? Последнее, что я помню – это как я боролся с потерей сознания и слабостью на пути из леса...

Она, с улыбкой на лице, но со слезами радости и облегчения в глазах, сказала:

– Ты потерял сознание. Тебя нашли благодаря этому смелому щенку. Он прибежал в деревню и привёл людей на помощь к тому месту, где ты лежал. Они тебя подняли и донесли сюда. Ты многим обязан этому маленькому существу.

Алексарион посмотрел на щенка, который с радостным лаем крутился у кровати, словно понимая, о чём они говорят. Он, улыбнувшись, протянул руку и пригласил его:

– Иди сюда, малыш.

Щенок, не теряя времени, весело запрыгнул на кровать и начал облизывать его лицо и руку. Алекс поглаживал его по голове и шее, чувствуя связь с ним.

Мама, наблюдая за их взаимодействием, улыбнулась, а затем начала готовить всё необходимое для перевязки раны. Процесс сопровождался болью и дискомфортом, и даже сейчас, после всего пережитого, это было неприятным напоминанием о тех испытаниях, через которые он прошёл.

Вечером дверь в комнату открылась, и его отец, с усталым, но серьёзным выражением лица, вошёл внутрь. Он сел рядом с сыном на край кровати и какое-то время молчал, словно подбирая нужные слова.

– Ты в последнее время заставляешь нас всех сильно волноваться, – начал он. – Когда тебя принесли домой окровавленного, твоя мать едва выдержала. Её лицо побледнело, и она чуть не потеряла сознание. Ей стало плохо от переживаний. Мы уже не знали, что и думать, не могли найти себе места.

Алексарион, понимая, через что пришлось пройти его семье, почувствовал укол вины. Он взглянул на отца, осознавая, что слова о беспокойстве и волнении были не просто упрёком, а проявлением глубокой родительской заботы.

Эдрик внимательно посмотрел на сына, ожидая объяснений:

– Что же там произошло?

Алекс, понимая, что избежать рассказа не получится, тихо вздохнул и кратко изложил события того дня. Он рассказал, как случайно забрёл слишком далеко в лес, как наткнулся на щенка, которого преследовали волки, и как не смог оставить бедное существо на произвол судьбы, вступив в бой с хищниками. Он не вдавался в слишком детальные описания того, насколько тяжёлой была схватка.

– Ты хочешь действовать правильно по зову своего сердца, и это достойно. Я понимаю, что тебе хочется помогать, что ты не можешь оставаться в стороне. Но ты должен учиться оценивать ситуацию трезво. Раньше у тебя всегда хорошо это получалось, ты был разумным и осмотрительным. Но сейчас, – отец на мгновение замолчал, словно подбирая слова, – у тебя какая-то чёрная полоса. Твои действия стали более импульсивными, и это тревожит нас всех.

– А с тем выбором по жизни, который ты хочешь сделать... Ты должен понимать, что иногда такие пути могут привести к печальному исходу. Я не говорю, что ты не должен следовать своему сердцу, но ты должен быть готов к последствиям. Я вижу, как ты стараешься, но эти порывы помочь или защитить кого-то могут однажды поставить тебя в ситуацию, где всё закончится плохо, – продолжал отец.

Алексарион, услышав его слова, посмотрел на него с некоторым напряжением в глазах и, помедлив немного, задал вопрос:

– Ты будешь против, если я продолжу идти по этому пути?

Отец посмотрел на него с глубокой серьёзностью, но в его взгляде не было ни упрёка, ни осуждения. Он вздохнул и, немного наклонившись вперёд, сказал:

– Нет, я не буду тебя останавливать. Ты мой сын, и я знаю, что ты умный человек. Ты сам умеешь принимать решения. Я не могу выбирать за тебя, но могу лишь надеяться, что ты будешь помнить о том, что смелость и разум всегда должны идти рука об руку. И я верю, что ты извлечёшь уроки из всего, что случилось.

– Спасибо, – сказал Алексарион.

– Скажи мне, как ты сам понимаешь, что такое добрые поступки? Что для тебя значит совершать их? – спросил отец.

Алекс на мгновение задумался, собираясь с мыслями. Этот вопрос был не из лёгких, но он знал, что отец задаёт его не просто так. Вдохнув, он начал отвечать:

– Для меня добрые поступки – это, прежде всего, помощь другим, когда они в этом нуждаются. Это готовность защищать тех, кто не может защитить себя, и поддерживать тех, кто оказался в беде.

Отец, задумавшись, продолжил разговор и задал вопрос, который заставил бы любого задуматься:

– Представь, что на город нападает дракон, и группы людей собираются, чтобы попытаться его победить. Все они делают это ради спасения горожан, но в итоге погибают в бою. А потом приходит человек, которого все считают злым. Он убивает дракона ради какой-то своей цели, не задумываясь о спасении города. В итоге город спасён. Как ты думаешь, сын? Этот человек злой или добрый? И какой поступок он совершил?

Алексарион нахмурился, обдумывая этот неожиданный вопрос. Отец дал ему сложную дилемму, которая поднимала важные вопросы о намерениях и последствиях.

– Этот человек… – начал Алекс, подбирая слова. – Его поступок спас город, но его мотивы были эгоистичными. Он не думал о других, о спасении людей, а только о своей цели. На первый взгляд его действие кажется добрым, ведь он убил дракона и избавил людей от угрозы. Но если он сделал это ради своих личных, возможно, корыстных целей, то его намерения нельзя назвать добрыми.

Отец, после короткой паузы, снова посмотрел на сына с серьёзностью в глазах и продолжил:

– Но тогда получается, что ты можешь совершить поступок, который кажется тебе добрым, а для других он может оказаться плохим. Как тогда понять, правильно ли ты поступаешь?

Алексарион ещё глубже задумался над этим. Вопрос отца обострил его понимание того, как сложно бывает отличить истинное добро от того, что лишь кажется им на первый взгляд.