Тени над Эрдеросом. Рука со шрамом (СИ) - Рейман Андрей

- Наверное, так.

- Тогда переходим к приятному, - рыкнул Кейн, наведя арбалет на графа.

- Нет! - воскликнул Аракил, но поздно, Кейн выстрелил. Стальной арбалетный болт с чавкающим хрустом воткнулся в лоб графа, прямо над левым глазом, чуть не опрокинув его навзничь вместе с креслом. Откуда-то из его глотки донесся сдавленный стон, и тело графа безжизненно осело в кресле, предварительно сделав последний конвульсивный импульс.

- Это тебе за Болдрина и его семью, грязная обезьяна! - плюнул Кейн.

- Что вы наделали? - всплеснул руками префект.

- То, зачем пришел, - услышал он ответ.

- Но вы же говорили, что не будетете его убивать.

- Нет, не говорил. Я сказал, что собираюсь убить тебя первым, - сказал Кейн, взводя курок арбалета, и наводя его на Аракила, - Прости меня, друг, но это все равно ничего не меняет. Ты же не можешь меня отпустить, так или иначе.

Аракил закрыл глаза, он не мог смотреть Кейну в лицо, это было все равно, что смотреть в лицо смерти. Не пытался он его и урезонить или переспорить, зная, что это бесполезно. Он зажмурился и ждал, пока прозвучит прощальный щелчок и холодная сталь подарит ему долгожданный физический и душевный покой. Секунда длилась за секундой нескончаемо долго, и казалось, даже сердце замерло, дожидаясь конца. Наконец, щелкнул спусковой механизм и Аракил услышал и почувствовал, как мимо его уха просвистела холодная и беспощадная смерть. Просвистела и воткнулась в гобелен позади него. Сердце очнулось и продолжило биение, Аракил открыл глаза. Перед ним не было могучего не по годам и грозного убийцы. Перед ним стоял согбенный старик, измотанный и несчастный. Не было в нем и тени той силы, которую он источал только что. Не было непоколебимой уверенности и страстного бесстрашия. В его разных по размеру и цвету глазах не было ничего, кроме смертной усталости и бездонной тоски.

- Чтоб ты пропал, сукин сын, - пробормотал Кейн дрогнувшим голосом, из его человеческого глаза выкатилась слеза. Прокатилась и исчезла в седой бороде. Из ослабевшей ручищи выпал арбалет, глухо стукнувшись об каменный пол, покрытый дорогими суаранскими коврами. Рядом упало и гномье ружье. Старый горбун усталой походкой подошел к креслу и рухнул в него, протянув ноги к огню.

- Твоя взяла. Сдаюсь, - сказал Кейн безразличным тоном, завороженно глядя в огонь камина.

- Сир, я... действительно не могу позволить вам просто уйти, но... могу пообещать вам... Вам всем честного суда по прибытию в Митриум.

- Всем? - угрюмо хмыкнул Кейн, - Очнись, болезный, мы нелюди. Честный суд отправит нас в петлю. Если не придумают чего поинтереснее.

- Клянусь честью, я этогого не допущу, - Аракил перешел на шепот. -  Я постараюсь дернуть за все ниточки, до которых дотянется мое влияние, но освобожу вас от этой участи. Но только в том случае, если я найду и остальных.

- Намекаешь, чтобы я сдал укрытие своих, так сказать... сообщников? - оторвал взгляд от камина Кейн. - Не думай даже. Пусть они и убили тех несчастных деревенщин в Двулесье, я едва ли поверю, что это был бандитский налет. Я больше склоняюсь к самообороне. Я их встретил несколько дней назад. Голодных, озябших, наивных и беспомощных, как дитя. Они даже не знали, как им попасть в город. В тот момент я понял, что вот он, мой шанс сделать действительно полезное дело, разорвать этот порочный цикл бессмысленного существования. Сразу я почувствовал какую-то ответственность за них. И я отвечу. Оставьте их в покое.

- Поймите сир, иного выхода нет. Я не смогу вернуться в Митриум с пустыми руками. Я обязан отыскать вас всех. Живыми либо мертвыми.

- Живыми они не дадутся, мертвыми дорого тебе встанут. Таких бойцов не каждый день встретишь.

- Тогда необходимо, чтобы они пошли на мировую. Вы их знаете, сэр Кайган, вас они послушают. Передать им что-нибудь, чтобы они поверили, что я от вас?

- Едва ли это возможно, учитывая мое бредовое положение, - Кейн крепко задумался. Думал долго, никак не мог решиться, взвешивая все «за» и «против», но пристальный взгляд Аракила подтолкнул его решение. - Ладно, будь по-твоему. Попроси их захватить мне выпивки и сигар.

- Вот так просто? - засмеялся Аракил. - Никакого тайного пароля, никакого ребуса или сквозного намека?

- А ты чего хотел, чтобы я с ними в ваши шпионские шашни играл? Да, так и передай. И еще кое-что. Если ты хоть немного меня уважаешь, ты пойдешь туда лично, с минимумом охраны и без оружия.

- Что? - не поверил префект. - Это невозможно.

- Ты меня услышал, - сказал Кейн. Он был как никогда серьезен. - Обещай мне.

- Хорошо, - тяжело  вздохнул Аракил после долгого раздумья. - Я все сделаю, как просите. Где их искать?

- Улица Бенедикта Луана, четвертый дом, - Аракил поклонился и поспешил записать адрес.

- Аракил, - позвал его Кейн.

- Да, сир?

- Если подведешь меня, я клянусь тебе, я выживу и жестоко отомщу, - услышал префект голос старого могучего воина, что вселял ужас в сердца недругов и отвагу в сердца сотен тысяч солдат, ходивших когда-то под его командой. Аракил открыл дверь, и смутившись стоявшего за ней трупа,  громко крикнул:

- Сэр Линарис! - затем закрыл дверь и негромко сказал Кейну, - Да будет так, сир.

Снизу заслышались приближающиеся тяжелые шаги, и в графьи покои вошел старый рыцарь, которого Кейн видел внизу.

- Ваша светлость, что это значит, что здесь произошло? - спросил он, указывая пальцем на висящего на стене мертвеца.

- Вот это Вы мне объясните, любезный сэр, - сцепил пальцы на животе префект. Кейн повернулся к ним лицом и ухмыльнулся своей фирменной злой усмешкой.

- Что здесь делает этот паршивый пес, прикажите вздернуть его на дыбе, милорд! - зарычал рыцарь и схватился за рукоять меча. Затем увидел обвисшего в кресле мертвого графа и лицо его побагровело. - Ах ты старый плешивец, я проткну тебя как кусок свинины! Защищайся, коли не трус!

- Сэр Линарис, прызываю вас к порядку. Этот человек ворвался и убил графа, сие факт, но я уже убедил его сдаться. Прошу Вас, отведите его в подземелье, и не забудьте положить его вещи в хранилище, - сэр Линарис посмотрел на своего командира с неподдельным уважением, скрылся на лестнице и через минуту вернулся с двумя солдатами. Те схватили Кейна, завели его руки за спину и увели. Сэр Линарис сам подобрал лежавшее на полу оружие и презрительно фыркнув, вышел вслед за пленником.

- Сэр Линарис, - позвал префект. - Утром я жду от Вас объяснений, как этот субъект проник в замок, - Лицо рыцаря помрачнело как туча, но тот почтительно поклонился и удалился, с совсем не свойственной для себя аккуратностью закрыв дверь.

Глава XVIII

Миниатюрная эльфийка с розовой кожей и черно-белыми волосами сидела одна в маленькой комнатушке на втором этаже корчмы «Дубок - Шептунок». Сидела на старенькой скрипучей кровати, повидавшей многие виды и не одну сотню постояльцев. Сидела, подобрав под себя ноги, и в свете доживавшей свой век свечи, вглядывалась в побуревшие от времени страницы старого волшебничьего фолианта «Коментариев» к «Толкованию «Sauiquro ed Oniljimаggie Oborienti[1]»». Правда, продуктивным чтение назвать было сложно. Эннамаэль изо всех сил вглядывалась в изящные руны, но мысли ее были далеко от мыслей автора «Коментариев», и смысл прочитанного раз за разом ускользал от нее. Голова эльфийской волшебницы была занята мыслями совсем другого толка. Вот-вот, с минуты на минуту курьер торговца запрещенными товарами должен постучать в ее дверь тремя частыми и двумя одиночными постукиваниями. Она просунет через щель под дверью несколько серебрянных монет, а ей в ответ передадут заветную колбочку с Белым Дурманом - старинным эльфийским медикаментом, который люди усовершенствовали, сделав его более эффективным, но в то же время, спровоцировав нецелесообразное и непотребное его применение совсем не в медикаментозных целях.