Королевская гончая - Штерн Оливия

Едва слышимый цокот когтей по металлу.

«Я ведь сделала все, что могла? Возможно, было не слишком поздно. Возможно, Дарс останется жив…»

Она внезапно успокоилась. В конце концов, всему есть своя цена. И если ее жизнь — плата за жизнь человека, которого она успела полюбить, то пусть так и будет.

С шелестом открылся круглый лаз под потолком.

Цокот когтей стал ближе, царапал по обнаженным нервам, заставляя покрываться мурашками. В груди стало больно, рот наполнился кислой слюной. Так что же, все?..

И в камеру, скрежеща лапами по обшивке, вывалился огромный акд.

Луиза, шипя от боли в голове, медленно поднялась. Сердце забилось в бешеном ритме. Она никогда еще не видела акда вот так близко.

Тварь застрекотала и подняла туловище, опираясь на задние конечности, вскидывая боевые передние, похожие на длинные ножи. Руки у акда были плохо развиты, прижаты к хитиновому туловищу. Фасетчатые, как у стрекозы, глаза. И сам до жути похож на богомола… только на огромного богомола, метра три в высоту.

— Не трогай меня, — выдохнула Луиза, — не трогай…

А сама подумала — глупости какие. Сейчас он ее сожрет.

Акд внезапно дернулся вперед, хитиновое лезвие, покрытое липкой слизью, мелькнуло перед глазами, шваркнуло о стену. Луиза просто чудом увернулась и невольно застонала от того, что голова буквально взорвалась. Перед глазами мельтешили цветные пятна.

«Больной ублюдок… с его пультом управления…»

Во второй раз ей повезло меньше, хитиновый иззубренный нож рванул плечо, и ее затрясло: в кровь попало чужое, то, что делало акда акдом. Его генетический материал.

Всхлипывая и зажимая рану пальцами, Луиза метнулась вдоль стены. Она не будет покорно умирать. Пусть тогда побегает… тварь…

Акд снова застрекотал, как будто недовольно, и неторопливо пошел следом. Клац. Клац.

Луиза с тоской посмотрела на то отверстие, откуда он вылез. Нет, не добраться. Стены совершенно гладкие. Собственно, и этот акд уже не выберется. Будет сидеть здесь и жрать ее…

Или нет?

Идея, осенившая Луизу, была столь же хороша, сколь и совершенно безумна. Но в то же время она казалась единственным способом выжить… а потом добраться до хозяина, до всех его треклятых копий. Уничтожить все то, что осталось от королевы Дирсах, упокоить эту чокнутую суку навсегда.

«Еще поборемся», — усмехнулась Луиза и облизнула распухшие, разбитые губы.

Да, она не могла распространять изменения во внешней среде.

Но вдруг получится изменить саму себя?

Отскочив от акда, поднырнув под удар, Луиза отбежала к дальней стене. Ей было нужно выиграть совсем немного времени. И тогда ее не сожрут… Возможно, не сожрут.

Камера окрасилась даже не розовым, кровью.

Кости сдвинулись с места, стремительно изменяя форму. Их ломало, выдергивало из суставов, скручивало, как резину.

«Мамочка, я сейчас умру», — успела подумать Луиза.

Но изменение шло полным ходом, его не остановить, не повернуть вспять. Лопнула одежда, разошлась по швам, а потом и кожа, сползая на пол кровавыми лохмотьями. Из плоти и крови рождался хитиновый панцирь. Стальная цепочка, на которой висел подаренный Клайвом жук, натянулась, плотно обхватив распухшую шею, но не порвалась, чудом оказавшись по размеру.

«Мама», — повторила Луиза.

Мир перестал существовать.

Но даже в холодной тьме она чувствовала, что Дарс все равно где-то рядом. А как же иначе?

— Моя королева… королева…

Болью отдает в висках.

Луиза вынырнула из темноты резко на свет. Попыталась моргнуть — и не получилось. Теперь у нее были совсем другие глаза, и видела она… в оттенках серого. Чувства обострились до предела. Она слышала, как где-то за стеной ходят акды, как медленно, очень медленно по уровням убежища перемещаются люди. Взрывы, стрельба… Неужели кто-то нашел убежище? И неужели… Дарс Эшлин? Нет-нет, это невозможно. Он должен быть с императором. Да и вообще не должен был знать, где она.

Она попробовала шевельнуться — получилось.

Хотела потереть лицо по привычке — перед глазами взметнулись зазубренные хитиновые ножи.

«У меня получилось… получилось!»

И она жива.

Попыталась почувствовать руки, подняла их, покрутила перед глазами. Руки у акдов были тонкими, трехпалыми, в мелкой хитиновой чешуе. Все же руки были, иначе как бы еще акды строили свою космическую империю, свои дрейфующие по галактикам и системам ульи?

— Моя королева…

Луиза повернула голову и уставилась на акда. Он замер перед ней в позе покорности, положив треугольную голову на пол. Она могла бы наступить на нее при желании. А могла бы и раздавить… наверное.

Луиза рассмеялась. Из горла неслось пощелкивание вперемешку со скрипом.

Ей, черт возьми, несказанно повезло. И идея о собственном видоизменении уже не казалась такой безумной. Она была женщиной, а стала самкой акда и, следовательно, королевой. Маткой в улье.

— Помоги мне подняться, — сказала она.

Акд вскинулся, осторожно приблизился, цокая когтями по полу, затем, приобняв конечностями-ножами, аккуратно поставил на ноги. Да, ног теперь было четыре. Без намека на ступни в пол упирались загнутые жала толщиной в руку.

Луиза чувствовала, что акд начинает вырабатывать феромоны преданности, обожания и… желания оплодотворить королеву. Хмыкнула-щелкнула. Стая акдов-воинов, каждый из которых наверняка захочет того же. Изумительные перспективы.

Хотелось смеяться и плакать одновременно. Неотвратимо накатывала истерика. Но — что главное — голова больше не болела. И воин-акд не стремился ее сожрать.

— Я хочу выбраться отсюда, — сказала она.

— Невозможно, королева. — Снова поза покорности.

— Хорошо. Тогда мы немного подождем. Расскажи мне, как вы здесь оказались.

Аромат обожания стал густым, почти осязаемым.

— Как тебя зовут? — спросила она. Из горла вновь неслось пощелкивание и шипение. Немного непривычно, что уж там… Зато акд ее прекрасно понимал.

— Ха-ру, моя королева. Твой верный воин.

— Ха-ру, я хочу услышать, как вы оказались здесь, в этом убежище. И почему подчиняетесь тому, кто посмел пахнуть как настоящая королева, но ею не является.

— Могу я сесть на пол, королева? Рассказ будет долгим.

— Хорошо.

Он неловко подогнул четыре нижних конечности и опустился жестким брюхом на пол. Разложил по бокам боевые лезвия, повернул гладкую голову к Луизе и защелкал, зашипел. А она его вполне понимала.

Рассказ воина был длинным и пространным. Ха-ру то и дело скатывался к восхвалению новой прекрасной королевы и перспективам построения нового улья да хотя бы и на этой планете, ведь акдам довольно и того кислорода, что имеется, а контрабандисты тут обосновались прочно, то есть еда имеется.

Началось все с того, что дрейфующий улей потерял свою королеву. Она заболела и умерла. Оставшиеся акды так долго были оторваны он других ульев, что уже не знали, что дальше делать с кораблем. Технологии оказались полностью утеряны. И вот тогда-то их нашла новая, очень странная королева, которая пахла как королева, могла говорить как королева, но при этом отказывала всем в спаривании — на этом моменте Луиза даже хихикнула, представляя себе хозяина псарни, отбивающегося от похотливых акдов. Но воины всегда следуют за королевой, какой бы она ни была. И они покинули улей, переселились сюда. Новая королева по-прежнему не была готова выполнить свой долг великой матери, но еду поставляла регулярно, и это тоже было неплохо.

— И вы теперь защищаете эту королеву, — уточнила Луиза, расхаживая туда-сюда по камере.

— Конечно. Мы не можем иначе. Наше продолжение в королеве.

— Ты пойдешь за мной? — напрямую спросила Луиза.

— Я рожден для того, чтобы следовать за королевой, — прощелкал Ха-ру.

— Я хочу убить ту, неправильную королеву, — сказала она, — это вовсе не королева, вас обманули. Я готова стать вашей королевой.

— Ты будешь откладывать новые яйца? — Ха-ру начал пахнуть чистой радостью и восторгом.