Двенадцать месяцев. Январь(СИ) - Медведева Алена Викторовна

«Бр-р! – тряхнул головой, проясняя мысли, Константин. – Как же неприятно это – быть марионеткой. Когда телом твоим кто-то другой управляет, губами твоими говорит, глазами смотрит…»

Понимал Страж, что не может Январь разорваться, чтобы и Спутницу спасать, и атаку Абрахсиса отражать. Оттого и поступил так, личину свою на него наложив да волю подчинив. Да только второй раз на подобное Кощей не согласится – тяжело рабом безвольным себя ощущать.

Милава была так поражена этой метаморфозой (не зря сердечко ее в этот раз на присутствие Яромира не откликнулось!), что совершенно безвольно подчинилась потянувшим ее куда-то чужим рукам. Это Февраль с Олесей осторожно девушку в сторону отводили, из-под угрозы удара выводя.

С лица колдуна вмиг пропала вся насмешливость. Милаве даже показалось, что он побелел. Но в следующий миг такая ярость во взоре его полыхнула, что ноги сами понесли девушку дальше, к дому, под защиту магии охранной. А там уже все служки Января, от Топтыгина до Рыжухи, толпились, за госпожу свою переживая.

И вдруг совсем рядом полыхнуло! Милава, как жительница техногенного мира, сказала бы, что это комета с неба рухнула, неся всем неумолимую гибель. А на самом деле все объяснялось просто: это колдун силу свою истинную в дело пустил. Вот только Константин мечами своими уверенно огненный вал встретил, лишь покачнулся слегка, а Феликс и вовсе мгновенно вырастил ледяную стену, огонь останавливая. И так прочна была стена эта, что как ни лизали ее языки пламени, не таяла.

Тишина воцарилась неимоверная. Даже сосульки на ветках еловых не звенели, мир словно замер в предчувствии противостояния. Тем неожиданней прозвучал чей-то громкий плач. Милава даже нервно заозиралась, не сразу сообразив, что это разрыдалась душа заблудшая.

– Марьянушка? – окликнул ее колдун.

И вот удивительно, только когда он к душе девушки обращался, в голосе его что-то живое, человеческое появлялось.

– Больно мне от пламени твоего, – стенала душа, серой дымкой размываясь. – Жжет оно, силы отбирает, в ничто превращает.

Естественно, что только Милава с Олесей да сам приспешник зла тихую, полную боли, мольбу ее услышали. Но пламя пропало мгновенно, словно и не полыхало только что все от земли до неба. Константин с Февралем переглянулись, пытаясь сообразить, почему колдун отступил.

А Милава поняла, что даже для злодея одно дело – силы из чужих тянуть, и совсем другое – когда рядом душа его невесты. Зло ведь не действует избирательно, вот и за нее тоже принялось. И той частичке Олега Корыстышевского, что в потемках души этого слуги Абрахсиса сохранилась, это совсем не по нутру пришлось, мигом прекратил свою атаку.

«Почувствовала же я, как он задрожал, душу эту увидев. Выдало это его с головой. Любовь в нем сильнее тьмы. А что, если и смерти сильнее?»

И Милава,  внезапной идеей загоревшись, окликнула недавнего пленителя:

– Олег! Ты хотел связать ваши души? Твою и Марьяны?

– То лишь попытка была, – зло ответил ей кузнец, глаз со Стража не спуская. Наслышан он был о стремительности, ему свойственной, боялся нападение проморгать. – Знал я, что Январь помогать не станет. Но рискнул попробовать: вдруг да угроза твоей жизни вынудила бы его уступить?

– Я помогу! – поразив всех, решительно предложила Милава, одновременно душу несчастной невесты рукой маня. – Объединю вас.

– С чего это вдруг такая доброта? – прищурился кузнец. – Или забыла ты, что я тебя в темницу черного камня кинул? Да и сейчас смертью угрожал?

На лицах Олеси, Константина и Феликса читались эти же вопросы, все трое с неодобрением на Спутницу Января косились. Но вдруг лица ее раскрасневшегося коснулась прохлада, издалека налетевший легкий ветерок закружил снежинки, остужая щеки и играя прядками черных волос. Милаве показалось, что, легким холодком овевая, одобряет ее Январь, что видит он и слышит все!

– Обмен хочу предложить. Я помогу вам, а ты расскажешь о планах Абрахсиса.

Константин скептически хмыкнул. Хорошего от колдуна он не ждал, но в переговоры пока не вмешивался.

– Чем ты помочь нам сможешь? – начиная гневаться, отмахнулся Олег. – Другое дело – Январь. Сам я видел, способен он на обряд этот, силы ему хватит. Ты же… Что толку от твоего умения слышать мертвых?

– А вот и не скажи, – не обращая внимания на осторожные попытки Олеси придержать ее, настаивала на своем девушка. – Вы оба с Марьяной фактически мертвы, ты – лишь жалкая подневольная оболочка себя настоящего. Но я вас обоих слышу. Эта встреча сегодня – ее не было бы, не слышь я голоса мертвых. Что, если это знак для вас? Шанс?

– Шанс на что? – впился взглядом колдун в лицо своей недавней пленницы. И серая тень души замерла рядом с ней, вслушиваясь в каждое слово.

Выдохнув, Милава призналась:

– Шанс уйти с миром… вдвоем. Пусть не в этом мире, но за Грань я вас отправлю вместе. А там…

– Что там? – пискнула душа.

– Не мне судить, я предвзята. Но если вы заслуживаете на второй шанс, вам его дадут. Шанс на перерождение. Для обоих.

– Ты предлагаешь мне добровольно умереть? – зло зашипел колдун. И тут же рядом огненные всполохи засверкали.

– Нет! – быстро запротестовала Милава. – Я предлагаю искупление. Свободу! Шанс исправить хоть что-то из сделанного тобой. Поведай о планах Абрахсиса, помоги нам остановить его и… Ты же сам сказал, что в любом случае твоя жизнь больше не ценится. А так… вы уйдете за Грань вместе. Я… провожу.

Олеся только руками всплеснула.

– Милава, эту душу я сама провожу! Колдуну же от расплаты не уйти, – поспешно принялась она отговаривать Спутницу Января от шага необдуманного. Не было еще у той достаточно опыта, чтобы портал за Грань открывать.

– Я не уйду без Олега! Так мы разлучимся навсегда! – застенала и заметалась между ними душа.

И этот ее вскрик стал переломным моментом. Застыл на какое-то время кузнец, а затем медленно кивнул. Огненные вспышки вокруг него опали, признал он поражение.

– Убивайте, заслужил я это, – и, взглянув на Стража, спокойно мотнул головой. – Сопротивляться не буду. И хозяину моему сейчас не до этого, помешать мне не сможет.

Кощей словно только этого и ждал – взмахнул мечами своим, колдуна головы лишая. Вздрогнула Милава. Пусть и понимала, что многие жизни им отобраны, а такой вот стремительной расправы не ожидала. Константина за исполнением обязанностей Стража она тоже увидела впервые. Не дрогнула рука его, верные клинки сжимавшие. Не было в сердце Кощея сомнений, он долг свой исполнял, доверие Января оправдывая.

Едва тело колдуна рухнуло как подкошенное, рядом возникла душа Олега Корыстышевского, когда-то очень талантливого мастера кузнечного дела, подчинившегося темной воле. И смерть подарила ему свободу, светлый ореол сиял вокруг души мага. Марьяна тут же к нему устремилась, прильнула. Словно напитываясь от него силой, и ее облик преображался. Исчезла унылая серость, и вот уже рядом, обнявшись, стояли бестелесные сущности любящей пары. Пары, разрушенной обманом темной колдуньи и безрассудной жаждой мастера достигнуть абсолютного совершенства. Второй посох Олег так и не создал, а в плен к Абрахсису попал и четверть века провел, воле его подчиняясь.

– Милава, – шагнула к девушке напряженно наблюдавшая за происходящим Баба-Яга, – справишься? Может быть, я их провожу?

– Нет! – нахмурился Олег, силуэт его размытый заколыхался, волнами пошел. – Милава нас пусть проводит, я ей секрет отрыть намерен. Но сделаю это там, где нас гарантированно не услышат – на границе Грани.

– Не задумал ли он пакость напоследок? – шепнула Спутнице Января всполошившаяся Олеся, не было в душе ее доверия к колдуну. Прислушиваясь к ее словам, и Февраль шагнул ближе, за руку Милаву ухватил.

– Я пойду, – решительно отвечая Олесе, качнула головой девушка. – Верю ему. Да и в чем опасность может быть?

– Что, если он собирается и тебя за Грань с собой утащить?

– Не бойся, Ведунья, – вмешался в спор Олег. – Не так просто уйти за Грань, когда тебя любовь в мире живых держит. А ее держит, – кивнул он на мгновенно смутившуюся Милаву. – Прочнее самых сильных цепей она, уж мне ли не знать? И поверь: камня за пазухой не держу, рад я избавлению и воссоединению с Марьяной. Добром ученице твоей отплачу.