Гвард (СИ) - Кожедуб Ярослав

— Так, — я быстрым шагом подошёл к кровати и, недолго думая, влил в спящего Арлама двойную дозу Восстановления. Без всяких обиняков, тем более что это был мой единственный инструмент. И, впервые с момента его получения, я ощутил некое… сопротивление. Энергия Жизни, несмотря на то, что я вложил двойную дозу маны и не ограничивал область воздействия, нехотя растеклась по левой руке подростка, которой я коснулся… и погасла. Язва поблизости от места касания слегка поджила… и всё. Это был единственный заметный эффект.

— Охренеть.

Я заглянул в интерфейс, чисто чтобы убедиться, что всё в порядке и глаза меня не обманывают:

Восстановление:

Ранг заклинания: 21.5

Затраты маны: 29

Откат: 9 минут

Эффект: 26.0 у. е

Стихия: Жизнь

Учитывая, что это заклинание было одним из самых используемых мной, я прекрасно представлял эффект от этих двадцати шести «условных единиц». Этого хватало на то, чтобы зарастить с одного применения достаточно серьёзную рану — особенно если сконцентрировать энергию в этом месте и не давать ей распылиться по всему телу. Хватало, чтобы зарастить лёгкие переломы и трещины — а учитывая, что кости этим заклинанием в целом лечились с трудом, это о многом говорило. Когда же я добавлял ману сверх нормы — я мог за одно применение вылечить даже относительно серьёзные переломы, как вчера, у Энигмы. Да, потери вырастали — от удвоения затрат эффект усиливался от силы раза в полтора… но тем не менее! Сейчас я выдал под сорок единиц условного эффекта — а ощущение, будто их было… ну не знаю, четыре-пять.

Что ж, пока заклинание откатывается, можно немного подумать. Задача начала меня помаленьку захватывать — с такой интересной проблемой я давненько не сталкивался. Для начала я отошел к окну и, повозившись с защелкой, распахнул ставни — в доме даже мутноватого стекла в окнах не имелось, так что преградой между улицей и домом являлись лишь хорошо пригнанные деревяшки. С наслаждением втянув носом ворвавшийся в комнату свежий воздух, я вернулся к своим мыслям.

Итак, нужно провести парочку экспериментов. Во-первых, проверить — будет ли эффективнее концентрировать лечение в локальных местах, чем просто использовать по откату и ждать, пока сработает накопительный эффект. Во-вторых… я задумался на мгновение. Пожалуй, надо хорошенько перегрузить заклинание маной — так я смогу понять, как именно уменьшается лечебный эффект. Просто уменьшается в десяток раз? Или срезается всё, что ниже определённого порога, а мой предыдущий каст лишь немного этот порог превысил? Если второй вариант, то всё гораздо проще — мана у меня уже перевалила за шесть сотен, так что я могу вбухать в каст действительно много энергии.

— Мама… что…

Я вынырнул из своих мыслей и обернулся к подростку, который с тихим стоном очнулся — то ли неудачно пошевелился во сне, потревожив свои язвы, то ли от свежего прохладного воздуха. Вовремя, таймер как раз откатился.

— Не дёргайся, всё в порядке. Я лекарь.

Вновь подойдя к кровати, я дотронулся до другой его руки и сосредоточился, на этот раз вбухав в заклинание почти три сотни единиц маны. Никогда раньше такого не делал, да и смысла в этом немного — без прокачанного навыка Магии Жизни половина уйдёт в потери. В этот раз эффект был гораздо заметнее. Чётко было видно, как лечебная волна начинает идти от кисти вниз и выше, к плечу. Вот затянулась, пусть и не до конца, язва на тыльной стороне ладони, несколько гнойников на плече подсохли и осыпались невесомой пылью, да и остальные язвы на руке стали выглядеть заметно лучше. Волна погасла, дойдя где-то до живота — но это если полагаться на мои ощущения, основанные на сигналах, которые моя родная мана продолжала мне поставлять даже из чужого тела. Видимые же эффекты лечения закончились уже у ключиц.

Впрочем, мальчишке хватило и этого, чтобы начать выглядеть гораздо бодрее. Правда, мне не нравился его истощённый вид — Магия Жизни на то и магия, что творила чудеса, но всё же я по себе замечал, что после исцеления, особенно массивного, тело требовало усиленной кормёжки. Скорее всего, какая-то часть материала при лечении всё же бралась непосредственно из тела, а что брать у этого доходяги? Кожа да кости. Это надо исправлять, и лучше бы заранее.

— Вас Энигма послала, господин? — тихо спросил пацан, с каким-то безразличием разглядывая свою руку, начавшую выглядеть куда лучше. Я слегка поморщился от обращения, но кивнул:

— Да. Кто она тебе, почему так заботится?

— Сестра.

— Хм. И, судя по тому, что о моём приходе вы с матерью не знали, она здесь уже не живёт?

— Нет. Мама… она сильно рассердилась, когда Эни… — парень замялся.

— Я знаю, чем она зарабатывает на жизнь, не бойся, — спокойно сказал я. Арлам с некоторым облегчением кивнул:

— Она с детства подворовывала, но в основном еду — мы никогда сыто не жили. И всегда приносила её домой. Врала, что подрабатывала где-то или что друзья делились. Мама тогда не знала, но я догадывался. У неё друзей-то и не было тогда, а подработок для детей в городе не так уж и много, и там очередь на каждую такая… хорошо, если раз в месяц пару медяков заработаешь.

Я невольно сжал зубы, вспомнив свою яростную утреннюю речь и потерянный вид девушки. «Тяжелое детство, деревянные игрушки». Демоны, кто же знал…

Арлам же продолжал безжизненным тоном:

— А потом я заболел. Тут неподалёку от города есть руины, там груши-дички растут. Да и не только они — много чего растёт, там же люди жили когда-то, пусть и давно. Деревьев с тех времён много осталось. Туда мало кто ходит, место нехорошее, слухи про него всякие ходят. Мол, ночью туда вообще лезть нельзя. А мы с ребятами взяли и полезли, дураки… Тогда совсем голодный год выдался, все леса поблизости от дичи и ягод вычистили на километры вглубь. Думали, быстро сбегаем туда и обратно, успеем обернуться до ночи. Только вот немного заблудились, и, видимо, ночь нас застала слишком близко к руинам… не знаю. В общем, все, кто тогда пошёл, слегли с такой же болезнью, как я.

— И они тоже до сих пор… — я осёкся, поняв глупость вопроса. Если туда полезли такие же дети бедняков, то кто бы их стал регулярно лечить?

— Они мертвы, — глухо ответил Арлам, подтвердив мои мысли. — Если бы не Эни… я бы тоже уже давно…

— Она после этого стала профессиональной воровкой?

— Да. Она как раз незадолго до этого получила Дар… неудивительно, какой была направленность, учитывая её склонности. Да и мне кажется, что первым богом она выбрала Гаррета… это было бы в её духе. А после того, как я слёг, она перестала скрываться и рассказала маме, чем занимается. И та выгнала её на из дома. Скандал был страшный. Сестрёнка пыталась даже после этого нам помогать едой, деньгами, но мать не принимает. Говорит, нечестные деньги. Единственное, с чем мама смирилась — что Эни до сих пор продолжает оплачивать лекарей… точнее, одного. Только у Лиама есть то, что пересиливает болезнь.

В комнате повисло тяжелое молчание. Я отогнал мысли о незавидной судьбе неудачливой убийцы и вновь вернулся к размышлениям о том, как эффективнее всего вылечить паренька. Судя по тому, что я увидел во время второго использования Восстановления — увы, реализовался самый простой и логичный вариант: лечебный эффект заклинания ослабляется в десяток раз. Ну, или что-то около того. Если бы был какой-то порог, то эффект от мощного вливания маны был бы заметно сильнее.

Значит, повторять предыдущий каст смысла не имеет — потому что меня хватит лишь на ещё один такой же, а мана, несмотря на большой резерв, восстанавливается далеко не мгновенно. Если исходить из отката, то оптимальнее всего вливать в заклинание максимум сотню маны — то есть, примерно тройную дозу. Мана всё равно будет тратиться быстрее, чем восстанавливаться, но я и не собирался сидеть здесь весь день. К тому же парню надо сначала слегка отъесться, когда ему станет немного лучше. А ещё…

— Арлам.

— Да?