Кладбище забытых талантов (СИ) - Мельн Игорь

Тогда я понял всю тяжесть человеческого прощания. Это были трудные минуты, последние, когда я видел ее такой. Она говорит что-то, пытаясь утешить меня, и обещает, что никогда не впустит в дом другого котлунга, если он не будет ранен, и что я в любой момент могу навестить ее. Но она не понимает! Завтра на рассвете пещера будет пустовать. Я решаю оставить дневник, все мои мысли о ней, здесь, на трех соснах (место которое я давно облюбовал при охоте в этой роще, Анна, скорее всего, не знает о нем). Ошейник снять не могу, заберу с собой.

Не спится. Ворочаюсь. Глаза просто отказываются закрываться. Я решил и переночевать здесь, не могу видеть ее больше. Она мне и без того видится. Смотрю на ее картину, и становится нехорошо. Взять ее тоже не могу, да и не хочу. Завтра долгий путь. Нужно поспать хотя бы час.

Утро оказалось дождливым и прохладным. Мои, наверное, заждались. Прощай, родной дом. Прощай, моя госпожа. Я вернусь, Анна!»

После долгого чтения горло у Юрия болело, заходившись в кашле. Многие части головоломки родом из далекого прошлого не были понятны, поэтому призраки некоторое время провели в молчании, воображав детали той истории, насколько позволяло современное узкое мышление и скудное знание давно минувших лет.

— Если ты придумал это, то я завидую твоей фантазии, — сказала Анжела, зашаркав подошвой по полу; во время рассказа она изучала другие личные вещи незнакомца, сопоставляв услышанное с увиденным. — Столько вопросов… Кто этот Хэйрон? И кто же такие котлунги? Понятно, что звери какие-то, но как они выглядят и почему умеют говорить?

— Пойдем лучше отсюда. Сидни уже должна была закончить.

Положив дневник на прежнее место, призраки задвигались к выходу и вскоре легко съехали вниз по стволу сосны.

Как и было предположено, турнир завершился, а вместе с этим в хвойную рощу вошел Некто-В-Балахоне и стремительными шагами направился к домику на дереве. Его расслабленное от действия травяной настойки тело постепенно приходило в состояние бодрости — чтобы сразить его наповал, нужна была по меньшей мере бочка именитой настойки, но не пузырек. Витавший по всему обиталищу чужой запах вмиг истребил остатки веселья и игривости, а отсутствие личной вещи в его скромном уголке привело в неописуемую ярость.

Часто наполняв и опустошав легкие, Некто-В-Балахоне следовал по широкому облаку запаха, повторявшего ход призраков. Он настигнул воров близ выхода из рощи, так что рванулся навстречу их спинам с небывалой скоростью. Хотя четыре лапы его загребали шишки и иголки, раскидывав их в разные стороны, тихий бег обнаружился не сразу.

Анжела почувствовала суровый взгляд незнакомца, когда тот находился в нескольких шагах от нее, и успела толкнуть Юрия, который, будучи на каблуке, оступился и припал к земле. В следующий же миг призрачная девушка оказалась прижатой к стволу ближайшей сосны, и предплечье преследователя впивалось ей в горло. Даже на грани развития пагубных событий она попыталась заглянуть под капюшон мантии, но скверная освещенность не позволила узнать внешности котлунга; зато она представлялась живо по тому гортанному рыку, напоминавшему таковой у мотора старых машин, а тяжелое зловонное дыхание, трепавшее пряди рыжих волос, не только дополняло образ, но и позволяло узнать однообразный хищнический рацион питания.

— Хэйрон? — удивленно сказал Юрий, как, верно, изумляются художники, которые увидели придуманный образ в натуральной жизни.

Сначала капюшон не поворачивался, продолжив подрагивать от злости владельца, но в момент звучания имени макушка заметно задвигалась, словно в том месте от головы отходили некие возвышения; после того, как мысль протянулась сквозь разум, подбородок несколько сместился в сторону призрачного юноши, и глаза сверкнули во тьме — незнакомец понял, что забрали не только его вещь, но и жизненную память.

— Хочешь свой ошейник? Тогда помоги нам, — дерзко шепнула Анжела, отчего раздался отрывистый одиночный рык, означавший лишь бесконтрольный гнев. Несмотря на бессловесную угрозу, подавив страх, она продолжила: — Ты же знаешь, как попасть в подземелье, ты должен хоть что-то знать.

— Ошейник! — крикнул Некто-В-Балахоне таким необычным голосом, что в наборе гортанных звуков не сразу распозналось слово.

— Анжела! Быстро отдай ему.

Призрачная девушка нехотя подчинилась, вложив кожаный браслет в шерстистую лапу котлунга, после чего тот немедленно ослабил хватку и резко обернулся.

— Пожалуйста… — сказал Юрий с трудом, опиравшись на предплечье, начинавшее болеть. — Если ты что-то знаешь о подземелье, расскажи нам.

— Сами должны, — прорычал Некто-В-Балахоне, остановившись на мгновение, и ринулся с такой скоростью, что в одночасье стал невидимым среди деревьев.

После того как призрачный юноша при помощи подруги принял вертикальное положение, он завопил:

— Чем ты думала?! Он же мог запросто убить нас!

— Мы попытались… Увы! Однако он нас запомнил и это замечательно, поскольку мы ясно дали понять, что победим и в остальных турнирах.

Справа от земельного участка Сидни располагалась заброшенная могила. Это можно было угадать по расплодившейся сорной траве: высокие стебли пробивали холмик земли, из которого давно никто не выбирался, опутывали основание надгробия и закрывали большую его часть, расползались на соседние места. Призрачная девушка вглядывалась в портрет, вновь и вновь перечитывала эпитафию, скрытую растениями, словно желала открыть в ней иной смысл, и временами что-то шептала.

На приход товарищей по команде Сидни отреагировала необычайной скудностью эмоций, но после увиденного призрачного юноши, который шатался в ее туфлях и всем видом молил о скором возвращении удобной собственности, зашлась в высокочастотном смехе, похожим на птичий писк. Незамедлительно прошел обмен обувью, пальто, и все, спокойно вздохнув, отправились на скамейку.

Как только в руках Юрия оказалась новая деревянная коробка с выемкой под сферу, тот сунул руку в карман штанов и достал оранжевый крохотный шар. В то же время призрачная девушка совершала рассказ о своем подвиге, не забыв деталей, каждая из которых сопровождалась букетом эмоций, порой весьма неожиданных. Так, от радости за победу над страхом, пусть и вынужденную она оживилась и бурно описывала испытанное чувство, но при упоминании соперниц, пытавшихся ей помешать самым наглым образом, в голосе слышались холодные злые тона.

Наконец призрачный юноша одолел нехитрый механизм и развернул выпавший бумажный сверток:

«Нужна сотня мужчин, чтобы устроить лагерь, но довольно одной женщины, чтобы устроить дом»

Роберт Ингерсолл

Несмотря на то, что Юрий слушал подругу несколько не увлеченно, а Анжела отрешенно рассматривала колебавшиеся веточки березы, Сидни продолжала говорить. Однако после того как лицо товарища приняло удивленные, недовольные и страшные краски, она стихла и заглянула в листок.

— Дом… Здесь говорится про дом. Единственный дом на кладбище сгорел.

— Юра-Юра-Юра… Не мог же амулет просто вот так вот сгореть вместе со всем остальным. А вообще-то мог, но только эта вот деревянная штука. А шары, они же каменные, да? А мы сейчас шар и ищем, вот нам повезло. Правда, придется копаться в углях и доверху измазаться в саже. Ох-ох, было как-то в детстве такое у меня…

— Это глупо, — возразила Анжела. — Мы не только провоняем гарью, но и вызовем подозрения у остальных призраков. Возможно, Тамара что-то знает.

— Ее лучше не трогать. Утром она очень злилась на нас и явно не захочет говорить, даже если знает.

— Да-да-да! Тома на турнире была злющая, как носорог, дралась так бойко. И ты не забывай, что она «хранитель», то есть, знай она что-то об амулете, давно бы уже рассказала Сереже.

Тишина окутала призраков на несколько мгновений, пока в воздухе ощущалась напряженность мысли — каждый размышлял о сложившейся ситуации, намечав решения от самых естественных и вместе с тем бесполезных до весьма действенных, хотя и невозможных. Неожиданно Юрий высказал самый забавный план, будто смеха и разряжения обстановки ради: