Тридцать дней (СИ) - Григорьева Юлия

— Вот еще, — фыркнула я и захрустела огурцом, всем своим видом показывая, что думаю об абсурдных домыслах водника.

— Тебе видней, — хмыкнул Аквей и захрустел в ответ. Искра ужинала, не обращая на нашу перепалку никакого внимания.

Уже позже, лежа на плече Ская, я изо всех сил боролась со сном, опасаясь, что Вайторис опять попытается захватить меня. Аквей тоже не спал. Он перебирал пальцы моей руки, которую держал в своей ладони, и смотрел в далекое небо, о чем-то размышляя. Устав бороться со сном, я перевернулась на живот, уложила руки ему на грудь, сверху уместила подбородок и спросила:

— О чем думаешь?

— Тебе бы поспать, — с легкой полуулыбкой сказал Скай.

— Тебе бы тоже, — ответила я.

— Не хочу снова подпустить к тебе рыжего, — признался водник, подкладывая руку себе под голову. — Спи.

Я отрицательно покачала головой.

— Нет. Боюсь услышать его зов.

— Я буду рядом. — Сказал Аквей. — Жаль, я не могу сделать так, чтобы он совсем не смог появится. Хотя бы просто послежу и вытяну тебя, когда он окажется рядом.

Уселась, скрестила ноги и ответила воднику недовольным взглядом.

— Так нельзя, Скай. Ты тоже должен отдыхать, иначе даже твои силы иссякнут.

— Буду спать днем в седле, — отмахнулся упрямец.

— Это не лучшая затея, — сказала я и замолчала, пытаясь ухватить какую-то ускользающую мысль.

Или же это было очередным воспоминанием? Я поморщилась, потерла лоб и негромко выругалась. Что-то важное сейчас мелькнуло в моей голове, а затем…

— Скай! — воскликнула я. — Скай!

— Что, Ирис? — с усмешкой спросил водник усаживаясь напротив. — Ты бы не орала ночью в горах. До тригов ты однажды уже докричалась.

— Помолчи, — велела я и, потянувшись, накрыла рот Аквея ладонью, потому что он уже готов был возмутиться. — Лучше слушай. Ты ведь сумел создать свою маленькую реальность…

— Вот именно! — вдруг взвился Аквей, нарушая собственное предупреждение. — Я думаю об этом целый день. Я случайно создал водяную сущность, способную мыслить, есть, охотиться. Создал реальность, которую уничтожил рыжий. Создал переходы в подводную пещеру, также как ты создала болото под ногами Вечного, как он создал огненную пропасть. Почему я могу делать то же, что и вы? В кого я превращаюсь? Ты говорила, что твой отец учил тебя, что любая стихия может создать форму, способную выжить, а земля оденет ее в плоть. Но Венн и есть такая невероятная, по своей сути, форма жизни. Совсем как сказал твой отец. Кто я, Ирис? Кем я становлюсь? Ни один стихийник не способен создавать новые формы жизни. Никто, Ирис — это закон. Морок, да. Временную сущность, которая исчезнет, как только выполнит задачу, заложенную в нее, да. Но не Венна же! Тьма, я оживил мертвую крысу!

— Созидающий, — тихо ответила я то, о чем думала сама ни один раз за прошедший день, но не стала пока произносить вслух.

Скай был прав, никто из магов не способен сотворить то, что сделал водник в порыве гнева. Он сотворил новую форму жизни, я одела ее в плоть, наделив именем, вдохнул в мертвое тело жизнь и сумел управлять реальностями, создавая свой собственный ход событий. Только как обычный, пусть и самый сильный, маг-стихийник может стать тем, кем можно только родиться? И я не могла изменить его сущность. Не таким образом, потому что это врожденный дар, из ничего он не появляется.

— За какой Тьмой я Созидающий? — вопросил Аквей.

— Ну, за какой-то, — глубокомысленно ответила я.

— Кто такие Созидающие? Что они еще могут? Почему о них ничего неизвестно? Куда делись? Почему? Что такое Грани, и что, в конце концов, ты собиралась мне сейчас сказать? Начинай с последнего, — милостиво разрешил водник и, наконец, угомонился, вновь усевшись напротив меня и изобразив живейшее внимание.

Я, хмыкнув, покачала головой. Я бы тоже не отказалась, если бы кто-то мне дал ответы на эти вопросы. Наверняка, их знал Вайтор, но его спрашивать совершенно не хотелось. Тем более, после ответов он снова убьет меня, и что тогда толку от его признаний, если я все равно ничего потом не вспомню? Вздохнула и начала отвечать с конца, как и велел мой разбушевавшийся спутник.

— Я хотела сказать о сотворении фальшивой реальности. Ты можешь заложить в ее основу особые условия, и тогда в ней ты сможешь делать то, чего не можешь сделать в реальности истинной, то есть здесь. Если тебе подвластно Созидание, значит, ты из тех, кого называют творцами, так говорил мой отец…

— Ты — творец? — Скай округлил глаза.

— Ну… наверное, — усмехнулась я. — Если судить по тому, что говорил папа, то я — творец.

— А рыжий? У него ведь тоже есть тот мир с горящим замком, и он меня реальность с холмом и мою реальность тоже.

— Он — разрушитель, — улыбнулась я. — Я не знаю, как он создал свой замок, но меня он возрождал при помощи своей крови. Кровавые ритуалы творцы не проводят.

— Да, — Скай согласно кивнул, — Искру я оживил без крови.

Теперь кивнула я, подтверждая его слова. Глаза водника сверкнули, кажется, у него прибавилось вопросов, на которые у меня пока не было ответов. Впрочем, после того, что я сказала Аквею, вопросы появились и у меня. И первый из них, откуда взялась реальность с холмом и домом, где меня ждал отец? Кто ее создал и зачем? И почему Вайторис до сих пор не уничтожил ее? И еще. Папа оттолкнул меня, он почувствовал приближение Вечного, может ли это являться условием, заложенным в основу маленького мирка?

— Но рыжий создал пропасть в мире с холмом, — выдернул меня из размышлений Скай.

— Он не создал, он разрушил часть того мира, как и твою реальность с рекой, — отмахнулась я. Вдруг прикрыла рот ладонью, осознавая, что: — Он не может уничтожить мир с холмом! Когда я обернулась, дом стоял на прежнем месте.

— Он пытался остановить тебя…

Я мотнула головой и вскочила на ноги. Прошлась туда-сюда, пытаясь поймать ускользающую мысль. Вайтор появился прямо перед домом, помешав встрече с папой, нодом остался не тронут, зато он смог превратить вершину холма в обрыв. Если этот мир создан еще во времена, когда был жив мой отец, значит, я возвращаюсь туда не просто так. Отец — ключ к моей памяти, и что-то внутри меня согласно с этой догадкой. Я уже дважды оказалась там, не осознавая этого, стало быть, догадка верна. Нечто ведет меня в реальность с холмом снова и снова. А раз так, значит, Вайтор знает о ней, но! Но папа всё еще ждет меня. И тогда выходит, что Вечный не может пробить защиту… или просто не видит дом? Видит. Иначе не вмешался бы, когда я уже готова была войти внутрь… своих воспоминаний. А ведет его наша кровная связь. Да, так. Бесконечный Хаос! Но ведь часть мира уничтожил… или нет? Имеет ли он власть в мире моего детства? А если это всего лишь случайность, и в следующий раз он не придет, и я смогу выслушать отца? Нужно попробовать…

— Ирис! — я резко обернулась и непонимающе уставилась на Ская.

— Я должна вернуться туда, — сосредоточенно произнесла я.

Схватила водника за руку и дернула за собой, вынуждая сесть на траву. Ненадолго выпустила его из захвата и сжала виски ладонями. Нужно вернуться и так, чтобы не попасться Вечному, если он теперь следит за мной. Не попасть и не притащить за собой в истинную реальность. Тьма… Тьма! Вскинула взгляд на Аквея, он с тревогой следил за мной. Заметив, что я снова смотрю на него, водник осторожно спросил:

— Что задумала? Глупость?

— Ага, — кивнула я, радостно осклабившись. — Но нужно ее сначала подготовить, и это сделаешь ты.

— Меня гложет подозрение, что ночка опять будет жаркой, — Аквей остался задумчив, и сомнения в моем разуме явно читались на его лице, а это я даже еще не огласила, что задумала. Наконец, водник вздохнул и велел: — Говори.

С готовностью кивнув, я огласила:

— Мы вместе создадим с тобой еще одну реальность, наше место, которое должно стать защитой от Вечного. Пусть мы рядом с ним пока, как котята рядом с драконом, но совместно мы сможем усилить изначальные условия, и защиту он сломать сразу не должен. Мне хватит времени, чтобы спрятаться в нашем мире и оттуда перебраться в истинную реальность. Но сначала нужно проговорить условия для основы, чтобы действовать слаженно.