Город негодяев - Робертс Джон Мэддокс

– Мульвиксу частенько приходилось возить опасный груз Думаю, на этот раз удача изменила ему. Поздно ночью он отправился с какой-то драгоценностью, которую вез, в город, но не вернулся. Вероятнее всего, кто-то решил прикончить его, вместо того чтобы заплатить.

– И что же он нес?

Караванщик покачал головой:

– Мульвикс никогда не распространялся по поводу своего груза. А мы, хорошо зная его, предпочитали не спрашивать.

– Жаль, конечно, что Мульвикс погиб. Он был хорошим человеком, – вмешался в разговор другой караванщик. – Но вместе с тем хорошо, что эта штука, которую он вез, исчезла. Я думаю, это было что-то, с чем честному контрабандисту не подобает иметь дело.

– А почему? – поинтересовался Конан.

– Как только мы вышли из Бельверуса, – продолжал караванщик,- удача нас тотчас же оставила. Всевозможные несчастные случаи. Много животных пало. Кроме того, все мы страдали бессонницей, а если удавалось заснуть, то мучили кошмары.

– Это правда, – подтвердил первый, с грязной тряпкой на голове. – И животные все будто взбесились. Кусались, лягались, убегали. Каждое утро, когда мы их вьючили и седлали, начиналось сущее мучение. Ну а после сегодняшней ночи, когда Мульвикс со своей вещицей сгинул, – полюбуйтесь, какие лапушки. – И караванщик указал на нескольких мулов, мирно пощипывающих травку. – Не скотина, а загляденье. Кстати, именно такими они и были до того, как мы сделали остановку в Бельверусе.

– Мульвикс связался с чем-то, с чем ему никогда не следовало бы связываться, – заметил седобородый погонщик мулов.

– Он ничего не говорил насчет того, кому он должен был передать эту штуку? – спросил киммериец.

– Ни слова, – сказал первый караванщик. – Мульвикс о таких вещах никогда не говорил. – Он бросил на Конана подозрительный взгляд: – А почему ты спрашиваешь?

– Я работаю на городского голову, – сказал Конан. Это было почти правдой.

– С каких пор этот жирный ублюдок начал печься о чем-либо, кроме своей выгоды? – спросил седобородый погонщик. – Мы всегда выплачивали ему королевскую долю, а кроме того, давали ему в лапу отдельно, чтобы только с ним не связываться. Что ему еще от нас нужно? Или же в этом проклятом городе появился новый налог на убитых?

– А коли так, – добавил караванщик с повязкой на голове, – пусть-ка жирный боров попытается вытрясти эти деньги из Мульвикса или с того, кто его убил. А от нас он больше ни гроша не получит. Не нравится – можем больше сюда не приходить. На этом городе лежит проклятье почище, чем на той хреновине, на которой погорел Мульвикс.

Конан улыбнулся:

– В следующий раз, когда пути ваши будут пролегать поблизости, приходите сюда снова, – посоветовал он. – Я думаю, что к тому времени здесь все совершенно изменится. Да и город станет поприличнее.

– Ну-ну, – отозвался седобородый. Он хотел еще что-то добавить, но Конан уже вскочил в седло и поскакал назад к городским воротам. Возле городских стен он смешался с толпой человек в сорок, шедших в том же направлении. Все они имели вид отборных головорезов. Конан, придержав поводья, поехал бок о бок с человеком, одетым как обычный горожанин, однако имеющим вид человека, хорошо знакомого с мечом и кинжалом.

– В Шикас, гляжу, направляетесь? – начал разговор киммериец. – А кто вы такие и почему вас так много?

– Из Шамара мы. Прослышали, что Шикас – отличное место и что любой, кто умеет орудовать мечом, найдет здесь себе работу по душе. Все здешние вожаки нанимают себе людей и щедро платят им.

Конан обернулся к небольшой группе наемников:

– Вы что, к Ермаку едете?

– Ага, – откликнулся один. – Мы тут не впервой. Мы уехали отсюда в прошлом году, когда здесь стало слишком тихо и спокойно. Тогда большая надобность в хороших бойцах отпала, и многие из нас покинули город. Отсюда мы отправились воевать в Офир, но теперь Ермак позвал нас снова.

– А как дела в Офире? – с профессиональным интересом спросил Конан.

– Плохо, – ответил один из наемников с зингарским гребенчатым шлемом на голове. – Слишком уж там затянулась война. Если хочешь сражаться – пожалуйста! А вот насчет добычи… грабить там, почитай, уже нечего.

Конан про себя решил, что, когда закончит все свои дела в Шикасе, в Офир он, пожалуй, не поедет. Пока вновь прибывшие остались платить в воротах въездную поплину, Конан поскакал в город.

Похоже, что лихорадка прошлой ночи сегодня усилилась, ибо перед гостиницей, куда направлялся Конан, на улице кипела схватка. Две банды выясняли отношения. Дрались яростно, свирепо. В воротах, ведущих во двор, работники и слуги стояли с оружием в руках, чтобы драка не перекинулась и в гостиницу.

Конан заметил Бриту. Девушка в страхе прижималась к стене, – бандиты рубились всего в нескольких шагах от нее. Киммериец выругался и пришпорил коня. Почему эта дура вечно лезет в самую гущу событий? Конан вырвал у одного из конюхов здоровенную шипастую дубину длиной фута в три и взмахнул ею столь же легко и непринужденно, как обычный человек машет ивовым прутиком. С этим чудовищным оружием киммериец набросился на сражающихся бандитов.

Дубина поднималась и опускалась, разбивала шлемы так же легко, как и непокрытые головы. Бандиты замертво валились на камни мостовой. Уцелевшие пятились, устрашенные столь неожиданной яростью варвара.

– Выясняйте отношения где-нибудь в другом месте! – заорал им вслед киммериец. – Эта харчевня находится под защитой Конана из Киммерии! Я ясно выразился? Может быть, кто-нибудь со мной не согласен?

С ревом Конан швырнул в бандитов дубину и выхватил меч:

– Говорите, собаки! Полдня прошло, а я еще никого не убил! Мой меч мучается от жажды!

Из толпы бандитов донеслось невнятное бормотание, затем мечи опустились в ножны. Люди из обеих враждующих банд собрали своих раненых и молча, будто между ними не было только что яростной битвы, потащились по главной улице.

– О, господин! – проговорил хозяин гостиницы. – Я так благодарен тебе за это!

Конан соскочил с седла:

– Возможно, этот сброд проклинает меня за то, что я испортил потеху. В конце концов, в этом городе должно быть хоть одно тихое и спокойное место, где человек может отдохнуть. – Он подошел к Брите: – Ну, ты как, красавица?

– Я невредима, – проговорила женщина, отирая с одежды капли крови. – Это кровь не моя. Она летела с их мечей. Если бы не ты, они, наверное, убили бы меня. Я никогда не видела, чтобы один человек мог вот так закончить настоящую битву! – Ее глаза сияли восхищением. – И снова я должна поблагодарить тебя за то, что ты спас мне жизнь.

– В ближайшее время дела пойдут еще хуже, – заметил Конан и кивнул в сторону городских ворот, откуда, направляясь к гостинице, ехали те новички, с которыми он повстречался возле стены.

– Митра, помоги нам! – простонал хозяин. – Мало было нам старых бандитов, так теперь еще новые! – Он приказал одному из рабов: – Отправляйся на Площадь и купи еще несколько ведер на случай пожара. Отныне и до моего особого распоряжения вы все будете спать по очереди. Кто-то постоянно должен сторожить, если начнется пожар или сражение.

Конан с Бритой вошли во двор. Конан передал коня слугам. Он повернулся было, чтобы зайти в таверну:

– Идем, Брита. Расскажи мне о твоих… – Но женщина отпрянула от двери.

– Поговорим позднее, – пробормотала она. – Я узнала еще об одном месте, где, возможно, скрывается моя сестра. Сейчас я должна пойти туда. Скоро вернусь. Удачи тебе и спасибо за то, что снова спас меня.

Конан собрался было окликнуть ее, когда его самого кто-то позвал по имени. В полумраке Конан различил фигуру молодого мужчины в кирасе. На поясе у него красовалась пара мечей. Ага, Гилма заявился!

– Мне надо тебе кое-что сказать, киммериец.

– Давай покороче, – бросил Конан. – Мне некогда.

– Да. За последние дни ты тут буквально горы своротил. Но только это мало имеет отношения к той работе, на которую тебя нанял мой хозяин.

– Я сегодня не ел и только что был на волосок от смерти, – заявил Конан. – Если нам надо поговорить, то давай потолкуем за трапезой. Я так хочу жрать, что даже вид твоей рожи не способен сейчас испортить мне аппетит.