Хранилище (СИ) - Старухин Евгений "Шопол"

Кровавый цепной цербер хаоса Филя. 250 уровень.

– Где эта гнида? Я порву ему глотку.

Маг засмеялся каким-то лающим кхекающим смехом, после чего заговорил:

– Если ты про меня, то не получится, дурашка. Мало того, что у меня нет глотки, так мы с тобой теперь ещё и единое целое. Плоть от плоти, кровь от крови. Вся моя кровь теперь течёт в тебе и она пульсирует, даёт тебе жизнь. Хаос перемешал нас с тобой, сделав совсем другими, а если ты хочешь отомстить тому, кто сделал это с нами, то вот он стоит, – каменное щупальце в мою сторону указало в мою сторону.

Цербер подлетел прямо ко мне и его головы сверху вниз приблизились к моей:

– Ты обещал не одевать на меня цепей. А я теперь весь состою из цепей. Ты обещал, что я смогу отомстить магу, а теперь назови мне хоть одну причину, по которой я не должен сейчас перегрызть твоё горло.

– Чисто формально, – раздался рядом голос Лица, – Лесовик на тебя цепей не одевал, ты сам во всём виноват. Чем ты думал, когда потребовал с него клятву хаосом? Ты же цербер, ты и так уже был рождён с частицей хаоса внутри, неужели ты не знаешь о традициях этой стихии?

– Меня рано забрали у матери, – огромный цербер отчего-то растерялся, – Я… Я почти ничего не знаю.

– Так вот, – несколько самодовольно продолжил Лицо, – Хаос терпеть не может, когда им клянутся, вот и пожинай теперь плоды своего требования. Сам во всём виноват. А как известно: незнание не освобождает от ответственности. Так что можешь перегрызть одну из своих глоток. Какая голова этого тогда требовала? Правая?

Три головы с сомнением уставились друг на друга. Причём левая и центральная смотрели на правую с некоторым удивлением, словно в первый раз её увидели, а правая переводила взгляд с левой на центральную и обратно с лёгким испугом и недоумением. Впрочем, перегрызть глотку правой головы другими головами цербер вряд ли смог, чисто физиологически у него были слишком короткие шеи, чтобы одна из голов могла так извернуться и отгрызть лишнюю голову. Да и зачем бы ему это делать?

– Тьфу на тебя, – сказали три головы разом и действительно плюнули в сторону эльфа. Тот отпрыгнул, едва не врезавшись в стену. Как выяснилось, сделал он это не зря, ибо мостовая в месте приземления слюны цербера начала как-то шипеть и пузыриться.

– Стой! Не трать так бездарно столь редкий ингредиент! Наплюй лучше мне в мензурку. Эх, все мензурки прахом пошли. Лицо, срочно дай мне какой-нибудь эликсир!

– Сто золотых, – не стал размениваться эльф по мелочам.

– Чего?

– У меня нет дешёвых эликов. Берёшь?

– И сто мне, – тут же присоединился я.

– А тебе-то за что?

– За редкие ресурсы, которые ты пытаешься отобрать у МОЕГО друга Фили.

– Да идите вы к предвечной в гости, бабочек с ней гонять. У меня ни денег сейчас нет, ни лаборатории. Счёт за лабораторию я тебе ещё выставлю. И думаю, что спящие будут на моей стороне. И разумеется компенсация за моральный ущерб, утрату редких реактивов, и конечно же, за мою новую внешность. Думаю, что где-то в двести-двести пятьдесят миллионов уложимся.

– Ты с дуба рухнул? – непроизвольно вырвалось у меня, – Откуда такая сумма?

– А как ты думаешь, – ехидно спросил меня маг, – На какую ещё сумму я должен оценить труд всей своей жизни, мою башню, собранные материалы и, наконец, собственное тело, преобразованное в какую-то уродливую насекомовидную химеру?

– Я отчего-то думаю, что «спящие» в этом вопросе будут на стороне Лесовика, – как-то задумчиво и нарочито медленно проговорил Лицо.

– Почему? – хором задали мы с магом один и тот же вопрос.

– Потому что всё произошедшее – воля Хаоса, а против высшего они сами не пойдут и никому другому тоже не дадут. Так что если заикнёшься насчёт компенсации – можешь сразу идти к «спящим», после чего получишь расчёт и свалишь на все четыре стороны. Хотя в какой фракции ты после этого найдёшь пристанище, я даже и не знаю…

– Да твою же мать! – маг явно был не в духе, а кто на его месте чувствовал бы себя лучше? Он и так довольно неплохо держится, с учётом сложившихся обстоятельств.

– Моя недобрым словом помянутая мамаша тут совершенно не причём. Но если ты мне не веришь, то можешь сходить к «спящим» и проверить данный вопрос. Но только своим ходом. Посмотрим, удастся ли тебе выйти хотя бы из города? Особенно после того, как кто-то неизвестный крикнет: «Стража! Тут ужасный монстр!» Как думаешь, стражники будут тебя слушать или сначала прибьют?

– Вот ты скотина!

– Вот ни разу с тобой не согласен. Просто я хотел бы насладиться зрелищем твоей прогулки по городу, а потом по ближайшим окрестностям.

А вокруг нас мало-помалу собиралась толпа, но делала это несколько в отдалении. Но шёпот, перешедший в гул, даже сюда донёс до меня:

– Это Силестрий! Не хрена себе! Доэкспериментировался, старый маразматик! Так ему и надо, этому жлобяре. Чтоб его стражники вообще на лоскуты порвали! Народ, может, уже сейчас стражу позовём? Стража, стража!

Сдаётся мне, что не я один услышал всё это. Потому что Силестрий приподнял свою голову и обвёл столпившихся неподалёку болтунов отнюдь недобрым взглядом:

– Пошли вон отсюда! – проорала голова словно из мегафона, а приподнятое им щупальце завибрировало, наливаясь какой-то явно смертоносной магией. По крайней мере, если судить по тому, что на его конце формировался какой-то сгусток ярко-красного цвета. Кажется, наблюдатели тоже решили, что не стоит бесплатное зрелище того, чтобы попасть под горячую руку сильно разозлённому магу, а после услышанного вряд ли хоть кто-то сомневался, что маг разозлён.

До меня же только сейчас дошло, что с цербером могут разговаривать все, а не только я один. Ну, положим, бывший маг мог обрести с ним действительно некую магическую связь и потому научился его понимать, а почему Лицо может с ним говорить?

– Лицо, а почему ты можешь говорить с Филей? – шёпотом спросил я.

– Не знаю, это не от меня зависит, а от Фили. Он, похоже, со всеми теперь разговаривать может, – это весьма неплохо для Фили, но почему-то быть единоличным понимающим было лучше. Что это? Собственничество? Наверное, да. До сих пор своих питомцев понимал только я. Хрюшу, Чумадца, да и Филю поначалу, а теперь он может говорить со всеми. Хотя, всё, что ни делается, – к лучшему! Пусть говорит.

А вот и стража вернулась.

– Что это у вас за сколопендра вылезла? Силестрий намудрил? – тут маг повернул к нему свою голову, и стражник резко замолчал, выпучив глаза. Зато оживился пришедший с ними товарищ в хламиде мага.

– О! Какой необычный выбор тела! Почему вы приняли решение выбрать именно его? А такой набор конечностей обусловлен каким-то конкретным набором функций, а каким? Для чего служат вот эти копыта? Коллега, ну не жадничайте, поделитесь информацией. Ведь перерождение это далеко не самая простая процедура, а перерождение в химеру, так и вовсе. Расскажите о вашем ритуале. Мне это ещё только предстоит, да и то, далеко не скоро, но я очень, просто даже дико хотел бы узнать, чем обусловлен выбор именно этого тела и для чего необходимо было отделять голову. Кроме того, есть ли у тела какие-то свои, так сказать резервные источники чувств, чтобы передавать в голову на расстоянии, если оставить голову в защищенной башне?

– Без комментариев, – маг двинулся ко входу башни, и принялся раскидывать прах, чтобы проникнуть наконец в башню и скрыться от своего коллеги: то ли застеснялся, то ли не хотел делиться тем, что всё это случайность.

– Так-так, Силестрий, похоже, что это ты ещё нам должен!

Скорость расчистки увеличилась, как и количество задаваемых пришедшим магом вопросов. Силестрий издал какой-то звук, больше напоминающий сирену, и резко ломанулся внутрь, не забыв на ходу щупальцем захлопнуть за собой дверь. И только в последний миг изнутри что-то вылетело, проскользнув между всех его разнокалиберных конечностей.

Это было моё кожано-мифриловое чудо, питающееся книгами, рукописями и вообще различной печатной продукцией.