Воровка чар (Дилогия) (СИ) - Сокол Анна

— Хорошее дело — опыт, — одобрил смирт и стал засыпать в кипяток крупу.

— Так ведь… ведь… — Рион мотнул головой. — Раньше тут был фонтан силы?

— Наверняка, — пожал плечами Теир.

— Что произошло? Кто его разрушил? Зачем?

— О, Эол, откуда я знаю? Пять веков минуло, — рассмеялся смирт.

— А то, что место считается проклятым, знаете? — вкрадчиво поинтересовался Вит, разглядывая жилище отшельника с не меньшим любопытством, чем я.

Михея же, переименованного в Мирона, больше интересовало содержимое котелка, к которому парень с удовольствием принюхивался.

— А вы оглянитесь вокруг, — взмахнул ложкой молодой старик. — Рухнувшие дома, дикие звери, туман по утрам… Места объявляли гиблыми и за меньшее, — он указал на угол где на округлом камне теснились глиняные плошки. — Давайте миски.

— Сел в округе много? — спросил Вит, передавая посуду.

— Одно дворов на пятьдесят, а хуторов да заимок без счета, — из самой верхней плошки смирт невозмутимо вытряхнул паука и стал накладывать кашу. — Я как раз поутру в Волотки собрался, телегу обещали прислать. Помер у них кто-то, соборовать надобно. Своего смирта нет, вот мне и приходится, — увидев, что вириец нахмурился, мужчина предложил. — Торн, хотите — со мной поезжайте, а нет, так здесь оставайтесь, за хозяйством присмотрите.

— А как же един… — начала я, но, поймав взгляд Вита, замолкла. Смирт не упоминал о заклинании, не давшем нам свернуть с пути, и вириец, видимо, не хотел, чтобы это делала я.

— Мы подумаем, — сдержано ответил чернокнижник.

Старик пожал плечами и передал Михею тарелку с кашей.

Ночевали в лачуге, хоть и пришлось устроиться прямо на полу, а в качестве одеял использовать плащи, но никто не изъявил желания, продолжить путь на ночь глядя.

— Раньше-то здесь лепота была, — рассказывал отшельник внимательно слушающему Виту. — Пока скит не разорили.

Я слушала отшельника вполуха, сквозь подступающий сон. Вот и вправду бы завтра телега пришла, тогда часть пути можно проваляться, глядя в синее небо, а не трястись верхом. И тут я снова вспомнила о заклинании и… И ничего. Смирт о нем не знал, или не хотел говорить. Хотя, возможно, он знает, как выйти из-под власти чужих чар.

Последнее, что я запомнила, засыпая, это как лежащий неподалеку стрелок вертит в руках осколок белого мрамора. Все-таки взял на память.

— Пожалуйста... Во имя Эола прошу, — проскулил кто-то, вырывая из яркого беспокойного сна, в котором я бесконечно пробиралась сквозь лесные заросли. Сев, на плаще, я потерла глаза, стараясь что-то рассмотреть в окружающей тьме.

— Ви… Торн, — не сразу вспомнила я новое имя вирийца, — что случилось?

Никто не ответил. Я поднялась, сквозь черную пелену стали проступать очертания предметов, неровные стены, погасший очаг.

— Во имя Эола, во имя Эола, во имя Эола… — исступленно бормотал голос.

Я развернулась, глаза уже привыкли к темноте, но увиденное едва не заставило меня снова зажмуриться. Совсем как в детстве, когда долго смотришь на солнце, а потом пытаешься избавиться от цветных пятен в глазах.

На ворохе тряпья стоял коленопреклоненный смирт и монотонно повторял одну и ту же фразу. Но видимо, бог сегодня был глух к взываниям своего служителя. Отшельник отвесил земной поклон, и я увидела сидевшего у стены напротив Вита. Вириец с не меньшим интересом наблюдал за ночной молитвой.

— Давно он так развлекается? — шепотом спросила я.

— Не очень, — едва слышно ответил мужчина. — Но дело не в нем. Прислушайся, — Вит одним молниеносным движением поймал в очередной раз приложившегося лбом к земле Теира и зажал рот, заставив отшельника замереть в странной позе.Тишина. Завернувшись в плащ, посапывал у очага Михей. Шумно дышал, выглядывая в одну из щелей Рион, сжатые кулаки пальцы парня белели в темноте, словно он готовился в рукопашной. Или злился. Или боялся…

Подул, загудев досками, ветер, зашелестела листва, и на грани слышимости я уловила тоненький издевательский смех. Так смеется ребенок, таская кошку за хвост. Злой и уверенный в своей безнаказанности ребенок. Жестоко с ноткой превосходства. Представить бродящее ночью по брошенному скиту веселое дитятко упорно не получалось, а потому…

— Игоша [35]? — предположила я.

До этого видеть то, во что превращались души убитых детей, мне не доводилось. Как-то не так я планировала восполнить пробелы в данном бабкой образовании.Смех сменился резким отрывистым тявканьем и визгом, от которого у меня зачесались пятки.

— Скорей всего, — кивнул Вит, — А где уродец, там и другие притворы, и кардуши [36], и злыдни [37], и еще боги знают, кто.

— Лошадей задерут, — простонал чаровник, и, словно отвечая ему, послышалось тонкое конское ржание.

— Лошади на заднем дворе, так что, первыми задерут нас, — успокоил его чернокнижник, — а потом — да, задерут и их. Мясо есть мясо.

— Если затаимся, может им и лошадей хватит? — только что сокрушавшийся о судьбе животных Рион, посмотрел на Теира. — Насытятся и уйдут.

Отшельник дернулся, вытаращил глаза и сделал попытку вывернуться из захвата чернокнижника.

— Завоешь, шею сверну, — шепнул тот и отпустил.

— Не уйдут. Там капище. Нечистое святилище! Он унес его часть, — отшельник ткнул пальцем в спящего стрелка.

Я едва не выругалась вслух. Капище — это не просто плохо, это почти верная смерть.

— Теперь как собаки по следу пойдут… все равно найдут… Придут… Убьют, придут, убьют, найдут… — смирт снова впал в оцепенение и начал повторяться.

— Выкиньте эту гадость, и дело с концом, — предложил чаровник.

— Можно, но нам это не поможет, — разочаровала я парня.

— Ты-то откуда знаешь?

Бормотание отшельника снова свелось к упоминанию Эола и земным поклонам в сторону вирийца, я подняла глаза, прямо над парнем висела картинка с божественным ликом. Эол на ней выглядел хмурым и недовольным, а может, мне просто показалось в полумраке.

— Знаю, — не стала вдаваться в подробности я,— Эти твари, как гончие, для них главное — запах. Всех, кто касался камня, убьют. Ну и остальных за компанию. Выбрасывать надо вместе со стрелком.

— И со мной, я его тоже трогал, — Вит поморщился.

Рион обернулся, по его лицу я поняла, что избавиться от чернокнижника он совсем не прочь, а вот Михея жалко.

— Понятно, почему скит считают проклятым. Эй, блаженный, — позвал Рион, — Чего сразу-то не рассказал? По-человечески? Мы б на слово поверили…

— Потому и не сказал, — вириец посмотрел на бьющего поклоны отшельника. — Что поверили бы. И на ночь здесь не остались, но чтобы сойти с единого пути, нужна кровь, а еще лучше жертва, и уж совсем хорошо, если человеческая. А выбор у нас не так велик.

— Но мы бы никогда не тронули святого человека, — поразился ученик мага.

— Говори за себя, — прошептал Вит

— Других способов нет? — спросила я.

— Есть, — вириец встал, обошел коленопреклоненного смирта и аккуратно выглянул в окно. — Вернуть осколок на место, до того, как нечисть обнаружит недостачу в вверенных ей развалинах. Запах им, конечно, все равно не понравится, но… если сытые — по следу не пойдут. Одна трудность. Сад сейчас кишит разными тварями, и так просто нам туда не пробраться, особенно, если хотим жить долго и счастливо.

— А если бы… — Рион отвернулся от щели в стене, — если бы… — я скривилась, уже понимая, до чего додумался ученик Дамира. — Говорят народ ворд не оставляет следов на суше. Совсем.

— Правда? — с живейшим интересом переспросила я. — Почему, как только что-то надо я — ворд? А как пакость на другом конце села, так ведьма?

— Айка, ну зачем так? — покачал головой парень, забывая, что чернокнижник нас переименовал, да и наверное, это уже не имело значения, разве что кто-то выживет и не поленится выбить имена на могильном камне. — Ты не оставляешь следов — это может стать выходом для всех. Отнесешь камень и…