— А баблы тебе Варька наколдует? А паспорта? — хмыкнул Тимофей. — Кореец… хм… кончился, фальшака уже не настрогать, да и дома мы, какая тут магия?
— Мобилы загоним, цацки бабские. На дорогу и пирожки должно хватить, — прошипел Лёха и радостно заулыбался пьянствующим туристам. — Наше вам здравствуйте! Откуда будете, господа?
— Тверские мы. А вы местные? Или дикарями сюда приехали?
— Туристы мы. Дикие. — Лёха, едва заметно нахмурившись, оглядывал "тверских". Одежда их — хоть и привычного кроя — чем-то резала глаз, было в ней какое-то непонятное несоответствие. А ещё у двоих из трех собутыльников на поясах висели древнего вида мобильники в дерматиновых чехлах. — Отдыхаем. По стране путешествуем. Решили вот посетить "драгоценную жемчужину в короне Российской Империи".
— Эк ты, парень, замахнулся! — засмеялись мужики, переглянувшись. Самый здоровый из них, мордатый и заросший, плеснул понемножку в стаканы и провозгласил тост. — Твои б слова да богу в уши! Придет ещё наше время, вернётся Крым в Россию!
— Чего?! Вернётся? — Лёха непонимающим взглядом впился в тверичан. — А сейчас он где?
— Хреново, видать, ты в школе историю с географией учил, малец, — шумно выдохнул здоровяк, махнув водочки и занюхав выпитое дулей. — Украина тут, сынок. Братская независимая Украина.
Путешественники по мирам переглянулись. Подошедшая к компании Варежка услышала только последние слова туриста и сдавленно хохотнула:
— Приехали, блин. Пакуйте чумоданы, хлопцы, мы опять вышли не на той станции.
Варя аккуратно вытянула стаканчик с водкой из руки Тимохи, залпом, не поморщившись, закинула в себя его содержимое, почмокала губами, будто смакуя, и, вернув тару на место, бодрым шагом ушла в сторону палатки.
— Эх, хороша девка! — Свароговским жестом пригладил усы щуплый турист. — О чем это она, кстати? Вы заблудились, что ли?
— Не то чтобы заблудились, но… — Лёха помялся, не зная, как точнее — и при этом насколько возможно нейтрально — описать туристам создавшееся положение. — Короче, люди, дайте позвонить, а? А то наши телефоны разрядились.
— Держи, парень. Только не долго! Сам знаешь почём сейчас связь! — здоровяк, чуточку рисуясь, достал из чехла телефон.
— Ух ты ж блин! — присвистнул Лёха. — Это где ж вы такой добыли-то?!
— Офигенный, да? — мужик совершенно по-детски упивался завистливыми взглядами своих друзей и ошеломлёнными переглядываниями подростков. — Антенна встроенная, сорок мелодий, определитель номера даже есть! И книжка телефонная аж на двести пятьдесят номеров!
— Офигенный… ага… — Тимоха, выхватив у друга из рук сглаженный "кирпичик" древнего аппарата, быстро набрал номер. — Денег, наверно, бешеных стоит?
— Семьдесят баксов отдал! Это ж тридцать два десятый! Его и в магазинах ещё нет, дружбан где-то пару урвал да мне один из них и продал. Что там, парень? Дозвонился?
Тимоха раз за разом набирал все знакомые номера, но барышня в трубке неизменно и равнодушно оповещала механическим голосом: "Неправильно набран номер. Пожалуйста, уточните номер и перезвоните". Тимофей сбросил последний вызов и присмотрелся, наконец, к экранчику телефона. Точнее, к цифрам, обозначавшим время и дату.
"29.07.1999 10:10".
— Не, дядь, не дозвонился. Но всё равно спасибо. — Парень протянул трубку ее гордому владельцу. — А какой сегодня день недели? А то как-то потерялись мы немножко, жизнь походная, сами понимаете.
— Дык пятница на дворе! — отозвался третий, молчавший доселе турист. — Пятница-тяпница. Давайте-ка ещё по одной и пойдём. Наши вон уже вниз потянулись. Ну, за здоровье, мужики!
***
— А мне сегодня исполнилось пять месяцев и неделя, поздравляйте, — весело-придурковатым голосом сообщил Лёха, ныряя в палатку. Тверские мужики, попрощавшись с ребятами, ушли к автобусу, горное плато опустело. — Варьке почти два месяца, а друг мой Романов вылупится только в октябре. Про сестрицу свою и не говорю, её еще и в проекте нет.
— Ух ты ж нихрена себе! — завопила Яська. — Это нас в прошлое, что ли занесло?! Варь! А ты же сказала, что опять куда-то в параллельный мир попали! Тим, ну чего молчишь-то?!
— Похоже на то, что всё-таки прошлое, — согласился "невылупившийся" пока ещё, но при этом отлично чувствующий себя Тимоха. — Хотите, я сейчас задам наш самый любимый вопрос?
— А хотите, я угадаю ответ на этот самый незаданный пока вопрос? — хихикнула захмелевшая от стопки водки Варежка и громко икнула. — Первым делом мы пойдём купаться! А потом надо денег раздобыть… А потом пробираться к границе и уходить на родину огородами… А потом… Не, ну его в баню это "потом"! Собирайте палатку, хлопцы!
Спустившись с Монастырской скалы, ребята обошли её и сквозь прорезанный в горе тоннель вышли к озеру, заполнившему чашу старого карьера. Место явно пользовалось спросом у местных. Тут и там виднелись спуски к воде, окруженные зарослями ежевики, запорошённой густой белой пылью. Дети и подростки всех возрастов шумно плюхались в воду, брызгались, верещали от восторга. Взрослые купались, играли в карты и пили пиво.
— Не понимаю я, — крутила головой по сторонам Яська. — Зачем народ в озере отмокает, когда рядом море есть? Море ж… оно… Короче! Море — это море!
— Это для тебя оно море, сеструнь, а местные мимо него каждый день ходят. Им, может быть, надоело оно уже и разнообразия хочется. Или грязно им там. Ты вот хоть "Линейку" вспомни. Много ты на острове людей купающихся видела? А там-то море явно почище нашего!
— Ай, ну тебя, Голицын! Скучный ты. Нет чтобы придумать любимой сестре сказку о том, что, мол, озеро это какое-нибудь особенное, из чудесного источника наполненное! Сил, мол, придает, похмелье снимает. Ну, или ещё что-нибудь в этом духе, — Варежка, скинув джинсы и кроссовки, одёрнула футболку, едва прикрывающую верхнюю часть бёдер, и плашмя плюхнулась в воду. Вынырнула, отфыркиваясь. — Яська! Ныряй! Нечего этих зануд ждать!
"Зануды", впрочем, не собирались долго задерживаться на берегу. Парни быстро разделись и, схватив за руки-за ноги замешкавшуюся Яську, раскачали верещащую как пятилетка девчонку и закинули её в теплую воду. Закинули и сами нырнули следом. Устроили водные "догоняшки", плескались, хохотали, не желая задумываться о будущем. Этот мир был им знаком. Тут существовали Севастополь и Тверь, Москва и Киев. В пещерах тут не прятались драконы, на рынках торговали не гномы, а обычные люди. Здесь, вполне возможно, водились пираты и бандиты, но зато имелась милиция, и не было злых волшебников. В этом мире можно было жить.
***
В два часа дня компания путешественников бодро шагала по Большой Морской. Накупавшись, ребята обсохли, быстро перекусили, собрались и вышли в "цивилизацию". Инкерман, маленький городок, расположенный на северной стороне Севастополя, встретил их сонной тишиной. Аборигены, не проявляя к туристам особого интереса, объяснили, каким способом можно добраться до города-героя. Местных денег, естественно, в карманах не нашлось, решили ехать автостопом. Машину поймали достаточно быстро и через полчаса уже были в Севастополе.
— Идём-идём и идём-идём, а ни одного ломбарда почему-то не встретили, — бубнила Яська. Ей хотелось газировки и мороженого, а денег не имелось ни копейки. — Лё-ё-ёш, спроси ещё у кого-нибудь, где этот Центральный рынок! Тот жирдяй нас явно куда-то не туда отправил!
— Да всё правильно он сказал! Во, площадь впереди, видишь? А там налево и опять налево, по аллее и через дорогу. Не ной, спихнем сейчас ваши побрякушки и куплю тебе мороженку.
— Интересно, а сколько за мой телефон можно денег взять? — поинтересовался Тимоха, доставая из кармана почти полного близнеца почившего Корейца. — Как думаете, на машину поменяют?
— А вот сейчас и узнаем. Ты только почисти его, откати до заводских настроек, а то у покупателей мозги вывихнутся, если увидят мессенджеры, да песенки наши послушают.
