— Отлично, — Милнер затушил сигару. — А теперь, пожалуй, присоединимся к остальным. Мой сын наверняка уже заждался, чтобы показать вам свою радиостанцию.
Мы вернулись в гостиную, где О’Мэлли, к моему удивлению, увлеченно беседовал с миссис Милнер о современном искусстве. Как оказалось, хозяйка дома была не только поклонницей бокса, но и коллекционером картин американских импрессионистов.
— Мама пытается приобщить меня к искусству, — рассмеялся Говард-младший. — Но я больше по части техники. Мистер Стерлинг, позвольте показать вам мою радиостанцию?
Следующий час мы провели в небольшой комнате над гаражом, переоборудованной под любительскую радиостудию. Молодой Милнер с энтузиазмом демонстрировал свое оборудование, большая часть которого была собрана собственноручно.
— Мне удалось связаться с радиолюбителями даже на западном побережье, — с гордостью сказал он. — А однажды, при особенно благоприятных атмосферных условиях, я поймал сигнал из Англии.
Я был искренне впечатлен его знаниями и страстью к технике:
— Вы знаете, это очень перспективная область. Не сомневаюсь, что в будущем радиосвязь изменит мир еще сильнее, чем мы можем представить.
К одиннадцати часам вечера мы стали прощаться. Миссис Милнер настояла, чтобы мы увезли с собой коробку домашнего печенья, которое особенно понравилось О’Мэлли. Сам Милнер проводил нас до автомобиля.
— Спасибо за гостеприимство, — сказал я, пожимая его руку. — Это был чудесный вечер.
— Всегда рад настоящему общению, без корпоративной мишуры, — ответил Милнер. — До завтра, Стерлинг. У нас еще много важных тем для обсуждения.
Когда автомобиль тронулся, О’Мэлли задумчиво произнес:
— Знаете, босс, он совсем не похож на большинство богачей, которых я встречал. В нем до сих пор чувствуется что-то от простого рабочего.
— В этом вся суть Милнера, — согласился я. — Он никогда не забывал, откуда пришел. И именно это делает его таким интересным союзником.
Я смотрел на удаляющийся дом на холме. Мы вернулись в гостиницу и тут же улеглись спать.
Глава 13
Опасный разговор
Утро выдалось прохладным и ясным, воздух наполнен ароматами свежескошенной травы и легким привкусом промышленного дыма, неизменным спутником Акрона.
Завершив насыщенное утреннее совещание с финансовой командой Милнера, где мы окончательно закрепили детали «Плана штормового предупреждения», мы вышли из административного здания во внутренний двор завода.
Милнер, одетый сегодня в более неформальный костюм серого цвета без жилета, предложил осмотреть территорию нового резервного завода, расположенного неподалеку.
— Вам будет интересно, Стерлинг, — сказал он, когда мы шли по аккуратной дорожке между зданиями. — Это объект полного цикла производства, спроектированный с учетом самых современных принципов. Даже в случае чрезвычайной ситуации мы сможем поддерживать производство ключевых компонентов.
— Предусмотрительно, — заметил я, думая о том, насколько важной окажется такая автономность во время Великой депрессии.
О’Мэлли, как обычно, следовал за нами на небольшом расстоянии, сохраняя внимательность, но не вмешиваясь в разговор. После вчерашнего плодотворного ужина в резиденции Милнера, где были окончательно согласованы условия нашего сотрудничества, включая личный бонус в один процент от превышения доходности над индексом Доу-Джонса, моя уверенность в успехе миссии существенно возросла.
— Прошлый вечер прошел великолепно, — Милнер казался довольным, когда мы проходили мимо экспериментального цеха, где уже кипела работа. — Моя жена в полном восторге от ваших рассказов о Нью-Йорке. А Говарду-младшему особенно понравилась ваша идея о резино-асфальтовых покрытиях. Он загорелся желанием лично курировать этот проект.
— Рад, что смог быть полезным, — я улыбнулся, вспоминая теплую атмосферу семейного ужина в доме Милнера. — У вас замечательная семья.
— Семья — это то, ради чего стоит строить империю, — Милнер на мгновение стал серьезным. — Бизнес приходит и уходит, Стерлинг, но именно семья и наследие определяют истинную ценность человека.
Мы подошли к небольшому пруду, окруженному молодыми деревьями. Несмотря на индустриальное окружение, это место выглядело как оазис спокойствия. Несколько скамеек располагались вдоль берега.
— Давайте присядем на минуту, — Милнер указал на ближайшую скамью. — Есть тема, которую я хотел бы обсудить с вами наедине.
О’Мэлли тактично отошел, устроившись у группы деревьев в пределах видимости, но за границей слышимости. Я сел рядом с Милнером, чувствуя, что сейчас последует важный разговор.
— После нашей беседы о Continental Trust я провел собственное небольшое расследование, — начал Милнер, понизив голос. — И обнаружил вещи, которые меня встревожили.
Я внимательно наблюдал за выражением его лица. Обычно энергичный и уверенный, сейчас он выглядел озабоченным, почти подавленным.
— Помните, я упоминал моего друга, Томаса Питерсона из Consolidated Steel? — продолжил он. — Официально его смерть была признана несчастным случаем. Утонул во время рыбалки. Но я поговорил с его братом, чтобы выяснить все обстоятельства.
Милнер сделал паузу, словно собираясь с мыслями:
— Питерсон был опытным рыбаком и прекрасно плавал. Более того, за неделю до смерти он отправил своему брату письмо, где упоминал, что собрал достаточно информации о Continental Trust, чтобы «восстановить справедливость». Он назначил встречу с окружным прокурором, но не дожил до нее.
Я внимательно слушал, стараясь запомнить каждую деталь:
— Вы говорите, что его смерть не была случайной?
— Я почти уверен в этом, — Милнер кивнул. — Но есть нечто большее. Через свои банковские связи я получил информацию о необычных финансовых операциях Continental Trust. Они систематически приобретают контрольные пакеты акций компаний, скупают землю у разорившихся фермеров, инвестируют в золотодобывающие компании… И все это через сеть подставных фирм и доверенных лиц.
— Звучит как обычная стратегия крупного финансового конгломерата, — осторожно заметил я.
— На первый взгляд, да, — Милнер наклонился ближе. — Но дело в масштабе и паттерне. Они словно готовятся к чему-то. И самое тревожное, все их действия указывают на подготовку к серьезному экономическому кризису.
Мое сердце усиленно забилось. Неужели Милнер подозревает, что Continental Trust знает о приближающемся крахе?
— Вы думаете, они предвидят спад? — спросил я.
— Хуже, Стерлинг, — Милнер огляделся, убедившись, что нас никто не слышит. — Я полагаю, они не просто предвидят его, они его планируют.
Он достал из внутреннего кармана конверт и протянул мне:
— Здесь копии документов, которые мне удалось получить. Взгляните на даты и суммы операций.
Я открыл конверт и быстро просмотрел содержимое. Счета, банковские переводы, записи о приобретении земельных участков и полезных ископаемых. На первый взгляд, обычные финансовые операции, но при более внимательном изучении вырисовывался четкий паттерн.
— Они систематически выводят средства из фондового рынка, — заметил я.
— И не только это, — Милнер указал на конкретную страницу. — Посмотрите на названия операций. «Проект Анакондо», «Протокол Сжатия», «Фаза Реструктуризации». Все указывает на скоординированный план.
Я вгляделся в документы. Действительно, странная терминология для стандартных финансовых операций.
— А вот это, — Милнер перевернул страницу, — меня беспокоит больше всего. Даты. Видите? Все основные транзакции запланированы на конец следующего года. Октябрь-ноябрь 1929-го.
Именно в это время должен был произойти исторический крах фондового рынка. Совпадение? Или Continental Trust действительно знал, что произойдет?
— Вы полагаете, они готовятся к какому-то конкретному событию в этот период? — спросил я, стараясь звучать нейтрально.
— Я более чем уверен, — Милнер снова понизил голос. — И есть еще кое-что. Незадолго до смерти Питерсон упоминал в разговоре с братом «контролируемое обрушение рынка». Он сказал, что Continental Trust каким-то образом связан с группой крупных банков, планирующих манипуляции с кредитными ставками и маржинальными требованиями.
