Апокрифы Другого мира: тулку на испытательном сроке (СИ) - Шелудяков Вадим

Когда под весёлый перещёлк ногаек запуганных и поникших головами пленных эльфов со следами усвоенных уроков по всему телу загнали внутрь крепости, нам на встречу выплеснулось всё взволнованное женское население во главе с тиррой Лиланной, матушкой Ромма. На окончательно скисших эльфов смотрели с нескрываемой ненавистью, как советские люди на пленных нацистских карателей. Светлые в Минке зверств натворили не меньше и отношение к ним было соответствующим. Но конкретно для этих все приятные приключения остались в прошлом, чего не скажешь о приключениях вообще. У меня на них весьма обширные исследовательские планы, которыми займусь, как только обустроимся. Мне же Роя надо в мага превращать, а один из вариантов, который я хоть и с отвращением-неприятием, но всё же рассматриваю — пересадить ему магическое ядро. И вот у меня целых девять ядер для пересадки. Что-что? Не гуманно ставить опыты на живых людях? А где вы увидели живых людей? Эльфы сами всегда подчёркивали, что они — не люди. И делаю я это ради будущего процветания всех разумных! Что, все маньяки так говорят? А кто сказал, что все они не правы?

***

Спешившись, мы с Роем остановились у своих коней, пока о нас вспомнят. Но Ромм не позволил нам долго прохлаждаться. Поцеловав мать он тут же жестами попросил нас подойти:

— Матушка, позволь представить тебе моих благородных спасителей. Они появились тогда, когдя я уже утратил всякую надежду на спасение и простился с жизнью. И они скрутили всех эльфийских разбойников в мгновенье ока. Прошу любить и жаловать: мерл Шелд Рислент и мерл Рой Селин.

Увидев наш с Роем удивленный взгляд, он ухмыльнулся и сообщил, что поскольку до сегодняшнего утра Рой был простолюдином, то он в благодарность дарит ему мерлство Гибо, которое теперь официально будет переименовано в "Селин". Официальное письмо в королевскую канцелярию в Корленор (столицу королевства Мингр) о появлении в тиррстве нового аристократического рода Селинов он не мешкая отправит завтра с утра.

Выслушав сына, тирра Лиланна начала возмущаться, что Гибо — это же такая несусветная глушь у самой границы, земля там — одни камни, ни одного крестьянина не осталось и в здравом уме туда никто никогда из землепашцев не переселится. На месте замка — одни руины, до ближайшего поселения — три дня на оленях. Мы с Роем, как услышали такую замечательную рекламу места, так сразу запротестовали, чтобы тирра не лишала Роя феода[1] его мечты, отвечающего абсолютно всем мыслимым и немыслимым требованиям. Я даже поинтересовался, нет ли рядом еще чего-нибудь бесхозного и такого же замечательно-удалённого, что я с радостью выкуплю уже для собственных нужд. И не прогадал — нашлось. В наличии имелся надел почти в сто квадратных вёрст, на самой северо-западной оконечности Мингра. Территории на треть покрыта болотами, две трети — поросшими лесом холмами. Граничит и с пустошами, и с Эльфарой, и с Габо-Селин. По описаниям — предел моих мечтаний, рай для суслика-социофоба, коим я в душе всегда был и продолжаю оставаться. Дальше последовал "Дартский аукцион": я пытался всучить Ромму денег, а он от них изо всех сил от них отбивался. В итоге сошлись на трёхстах золотых, ниже которых я падать категорически отказался. И на этом наконец ударили по рукам.

Как только мы на секунду замолкли, тирра безаппеляционно заявила, что нам надо умыться с дороги и через час явиться на ужин в домашне-парадной форме одежды. После чего строго велела двум служанкам проводить нас в гостевые комнаты и помочь привести себя в порядок. Выделенные нам комнатушки оказались симпатичными, но именно что "небольшими жилыми помещениями в средневековом замке". Даже до одной звезды в моей прошлой жизни такой комнате было, как раком до луны: окошко — только чтоб увидеть кусочек неба, удобства — восемьдесят ступенек вверх по лестнице (вывесив пятую точку со стены), в качестве умывальника — служанка с бадейкой и кувшинчиком. Девушка активно пыталась намекать, что готова не только лить воду, но чтоб проявить к ней подобный интерес, мне бы потребовалось ещё лет…надцать воздержания… Нет уж, пока ещё воздержусь… Эх, Аресса, как же я скучаю по сновиденным визитам к тебе, радость ты моя ночная, кошмар ты мой дневной…

***

Как нам и было велено, ровно в назначенное время я, в сопровождении служанки, явился в просторную гостиную. Как и все уже виденные в замке помещения, она была небольшой и небогатой, но опрятной и очень уютной. Похоже у тирры Лиланны отменно развито чувство прекрасного, позволяющее с успехом компенсировать отсутствие денег на дорогой декор. В каждой детали инетрьера ощущалось, что хозяйка вкладывает душу в создание комфортной, домашней атмосферы, без каких бы то ни было излишеств. В комнате уже были и Ромм, и Рой, которые непринуждённо обсуждали особенности жизни в приграничьи и сами пустоши, как в окрестностях Риссана, так и здесь. Всё же Ромм удивительный человек. Я искренне поражался тому, насколько он не имеет ничего общего с гренудийскими аристократами такого уровня, которые в лучшем случае просто не стали бы с Роем разговаривать, а в худшем — через слова демонстрировали бы своё превосходство.

Немного послушав, о чём идёт беседа, я мягко вклинился и стал выяснять, что известно о месте, расположенном приблизительно в восьмидесяти верстах к северу и двадцати — к западу от точки, разделяющий границы с пустошами Мингра и Эльфары. Оказалось — ничего не известно, так как в двадцати верстах начинается полоса топких болот, где безжалостно жрут даже личей. Поэтому все желающие поискать счастья, предпочитают заходить в пустоши существенно восточнее, где царят костяные леса и растёт очень много ценных растений. Правда многие из этих растений тоже любят людей в гастрономическом смысле, но зато и цены на них — в прямом смысле на вес золота. А про интересующий меня район не известно абсолютно ничего, на севере Мингра пустоши исследованы не более, чем на пятьдесят вёрст в глубину даже там, где нет никаких болот.

Однако наш обмен опытом довольно быстро прервалась появлением тирры. Мы все, как и полагается по этикету, вежливо встали и поклонились. Она окинула строгим взглядом сына и благосклонным — нас с Роем.

— Мальчики, сразу предупреждаю, что за ужином никаких разговоров про нежить или про эльфов я не потерплю. — Тирра улыбнулась милейшей улыбкой, обещающей невероятные кары любому, кто посмеет только помыслить, чтоб поднять запретные темы. Основной посыл был сыну, как наименее зарегламентированному в нашей компании. — Лучше поговорим о том, что же вас привело в нашу глушь и какие у вас планы на будущее. Но это позже, а сейчас прошу к столу.

Мы проследовали за тиррой Лиланной в небольшую столовую, с шестью окнами, занавешенными тяжёлыми изумрудными шторами. Эта женщина мне очень понравилась, чувствовалась в ней какая-то особая теплота и искренность. Её нельзя было назвать особо красивой, да и возраст брал своё, но дружелюбие и добросердечная манера общения делала её очень милой и очаровательной. Я с первых же взглядов, реплик и улыбок отметил для себя, что она мне чем-то неуловимо напоминает Лаюшу. Хотя сестрёнка, без всяких сомнений, была ещё и писанной красавицей.

Когда мы вошли в столовую, две немолодые служанки уже закончили сервировать длинный, массивный стол, за которым стояло всего шесть стульев: по одному с каждого конца и по два с каждой стороны. Ромм занял место с одного конца, тирра — с другого. Нам хозяин жестом предложил садиться поближе к нему, а тирра — к ней. Мы с Роем не сговариваясь ухмыльнулись и сели ближе к тирре Лиланне, объяснив возмущённому Ромму, что с ним мы ещё наговоримся. Он хмыкнул, и сказал, что сами напросились, он нас спасать не будет.

Поначалу я не ощущал никаких поводов для беспокойства. Мать Ромма, оказалась именно такой приятной женщиной, как я и предполагал. В её обществе ни я, ни Рой совершенно не ощущали имевшуюся между нами сословную пропасть. Она старалась быть с нами максимально любезной и несколько раз отвесила комплементы Рою по поводу его прекрасных, безупречных манер, "по которым его не отличить от потомственного лерра или тирра", что мне очень понравилось.