Смерть волкам (СИ) - Чеблакова Анна

Она на секунду замерла. В голове пронеслась мысль: а правильно ли она поступает? Ведь здесь, в ликантрозории, она не причинит вреда ни одному человеку. Может, правильней всё-таки остаться? Но Веглао тут же отогнала эти мысли: убивать людей она не хотела, но убивать своих же товарищей по несчастью, виновных только в том, что они вырвались живыми из лап оборотня, она не хотела тоже. Нужно было уйти в те места, где нет никого. Лесистые горы показались ей именно таким местом.

Между тем приближалось второе полнолуние, которое они должны были провести в ликантрозории. Снова, как и месяц назад, необъяснимая злоба начала овладевать и заключёнными, и охранниками. В столовой, на работах, в камерах воздух как будто медленно наполнялся электричеством. Ненависть и страх, всегда витавшие здесь, как будто сгустились. Пьеса четырёхнедельной давности разыгрывалась снова, только декорации чуть-чуть изменились: застарелый истоптанный снег сменился чёрной землёй, на которой буйно росла молодая зелень и весело цвела мать-и-мачеха, небо стало голубее, а раскинувшийся на горизонте лес начал зеленеть.

Веглао нервничала. Октай тоже нервничал, хотя старался этого не показывать. Последние несколько дней девочка не могла ни остаться наедине со своим другом, ни поговорить с Тарлиди. Несколько раз она видела слепую во дворе, иногда чёрный плащ мелькал в коридоре у лазарета, но поговорить с Тарлиди не было возможности: начальство, памятуя о близком полнолунии, вернулось к своей обычной подготовке к тяжёлой ночи — оборотней загоняли на работах до седьмого пота.

Вечером накануне полнолуния Веглао легла спать с таким чувством, будто завтра её должны казнить. Она долго не могла заснуть. Закутавшись в колючее одеяло, не дающее почти никакого тепла, она долго смотрела на пустую кровать Нейсури. Белая подушка, казалось, светилась в темноте. За этот месяц в ликантрозорий не завезли новую партию оборотней, и Веглао по-прежнему жила одна. Сколько ещё завтра погибнут, как Нейсури? Проклятые мучители, называющие себя людьми и заставляющие детей убивать друг друга! Проклятые оборотни, из-за которых эти дети заражены болезнью, от которой нет спасения! Она думала о том, как сильно ненавидит их всех, и сама себе казалась песчинкой в океане ненависти.

Утро не принесло облегчения. Веглао плохо спала, ей снились кошмары, и, когда над ликантрозорием снова пронёсся кошмарный вой сирены, она открыла глаза с чувством непереносимого отчаяния.

Во время завтрака в столовой Октай почти ничего не ел, и только молча смотрел в свою тарелку, где в перловке чернели кусочки горелой шелухи. Веглао почти кожей ощущала его страх и горечь, и чувствовала себя виноватой и растерянной оттого, что за целый месяц не смогла придумать план побега.

Снова нужно было работать на зоне. На этот раз — складывать в штабеля кирпичи и другой привезённый стройматериал, упаковывать их в мешки и парусину, а затем укладывать на кузова грузовиков. Работа была тяжёлой, и хотя солнце припекало, а в воздухе пахло мокрой землёй, весеннее настроение никого не посетило.

Наступило время перерыва. Ребята тут же выстроились в очередь к повару, поднявшему крышку над большим котлом, откуда тут же вырвалось облако ароматного пара. Веглао встала прямо за Октаем. Очередь продвигалась быстро: всем хотелось есть, никто не хотел задерживать товарищей, которые могли за это крепко поколотить.

И тут Веглао увидела Тарлиди. Женщина стояла возле стены, держась за неё узкой, затянутой в перчатку рукой. Её голова была высоко поднята, белая маска сверкала в лучах солнца. Вдруг Тарлиди медленно развернулась и, держась за перила, поднялась по лестнице и исчезла в здании ликантрозория.

Веглао улучила момент и быстро выскочила из очереди. Она добежала до маленькой двери, в которую зашла для разговора с Тарлиди три с лишним недели тому назад, и прошмыгнула туда.

Оказавшись в коридоре, Веглао сначала огляделась по сторонам, растерянно пытаясь понять, куда ей идти. Здесь, внизу, Тарлиди точно не было — была бы видна её тень. Решив рискнуть, Веглао спустилась по короткой лестнице и, глядя на пятна света на полу коридора, негромко позвала:

— Тарлиди!

Ответа не было. Развернувшись, Веглао быстро поднялась по лестнице, ведущей наверх, и оказалась в маленьком чулане, в котором раньше не была. Здесь было две двери — в одну из них, приоткрытую, были видны прислонённые к стене щётки и мётлы на длинных палках. В щель под другой пробивался тусклый свет.

Опасаясь, что дверь заперта, Веглао толкнула её, и та покорно приоткрылась, не издав ни единого скрипа. За ней оказался коридор, ведущий к лазарету. Ну конечно — рядом с лазаретом находится комната Тарлиди, именно туда она и ушла. Веглао вошла в коридор, затворила за собой дверь, огляделась по сторонам и увидела Тарлиди возле ниши, в которой находилась дверь в лазарет. Подняв руку, она подманила Веглао к себе. Девочка быстро подошла.

— Как ты узнала, что это я? — спросила она.

— Я узнала твои шаги, — отозвалась Тарлиди. Протянув руку, она нащупала плечо Веглао и проговорила:

— Не думай, что я тянула. Просто сегодня — идеальное время для побега. Пойдём со мной.

Вытянув руку, Тарлиди сделала большой шаг к двери рядом с нишей и открыла её. Вместе они вошли внутрь, и Веглао внимательно осмотрелась вокруг. Она поняла, что находится в лаборатории доктора. Здесь было несколько высоких шкафов с деревянными или стеклянными дверцами, стол с настольной лампой и большое окно, в которое был виден двор ликантрозория. Веглао посмотрела на заключённых, разбредшихся по двору с мисками в руках, и у неё испуганно дрогнуло сердце.

— Мне нужно торопиться, Тарлиди, — с отчаянием сказала она. — Если они подумают, что я отсутствую слишком уж долго…

Она вдруг осеклась — из коридора послышались приближающиеся шаги.

— Тарлиди, сюда кто-то идёт! Ой, чёрт! Говори скорее…

— Ты всё услышишь сама, — торопливо сказала Тарлиди. — Некогда объяснять. Спрячься за шкаф… он стоит не вплотную к стене…

Дверь открылась, и в лабораторию вошёл доктор. Веглао едва успела нырнуть за один из шкафов. Затаив дыхание, она замерла, прислушиваясь.

— Что ты здесь делаешь, Тарлиди? — спросил доктор. Голос его звучал приветливо и даже весело. Судя по всему, он был очень доволен.

— Я дожидалась вас, — ровным голосом ответила Тарлиди. — Вам доставили лекарство, о котором вы говорили с комендантом?

— И как только вы узнаёте все новости наравне с нами? — лукаво проговорил доктор. Веглао даже показалось, что она видит его подмигивание, которого Тарлиди, конечно же, заметить не могла. — Да, моя дорогая, я получил его. Мои коллеги из ликантрозория Љ 26 уже попробовали его на взрослых оборотнях, а в ликантрозории Љ 30 его испытывали на подростках.

— И каковы результаты? — всё так же спокойно, ненавязчиво поинтересовалась Тарлиди.

Доктор ответил не сразу. Когда он заговорил, Веглао чуть не подскочила: его голос прозвучал совсем близко от неё — он подошёл к шкафу.

— Не знаю, вправе ли я вам это говорить, — озабоченно сказал он.

— Но ведь я никому не расскажу. Мне и рассказать-то некому.

Доктор явно мялся, и тогда Тарлиди чуть более твёрдым и настойчивым голосом сказала:

— Я ненавижу этих тварей так же, как мой дядя, как каждый из разумных людей. Так же, как и вы, доктор. Разве вы мне не верите? Прошу, хотя бы намекните, — теперь в её голосе появились вкрадчивые и умоляющие нотки, и Веглао невольно восхитилась — вот так актриса!

— Ну что ж, — промямлил доктор, — в конце концов вы бы всё равно об этом узнали… Дело в том, что этот экстракт — совершенно революционное средство анестезии.

— Анестезии? Это всего-навсего наркоз?

— Это не просто наркоз. Это средство погружает пациента в летаргический сон на время операции. Все процессы останавливаются, и можно не опасаться, что серьёзно навредишь. Через два-три часа у пациента восстанавливаются сердцебиение, дыхание, нервная деятельность — одним словом, он оживает. И процесс этот очень быстр — после обычного наркоза человек некоторое время должен оправляться, а после этого он сразу может двигаться и даже работать!.. Есть, правда, одно «но».