Морозная гряда. Первый пояс (СИ) - Игнатов Михаил

Насколько же в нём проще. Я понял, чем ещё он меня привлекает. Одиночеством... Видимо, виновато прошлое. Я слишком долго был одинок в Пустоши. Мама, Лейла, дядя Ди и, наверное, Дира — вот те люди, которых я всегда рад видеть. Самые близкие мне. И вот оставшихся я хотел бы привезти сюда больше и ради них и пошёл к теневикам, а не из-за вредных стариков. Будет забавно снова устроить посиделки у костра, послушать, чем эта девчонка будет пытаться меня ужалить.

Но это будет потом, когда мне надоест тишина и спокойствие леса. Если семью и близких я всегда рад видеть, то суета города давила на меня и в первый день появления в нём, и последнее время. А ведь пообвыкнув за время отработки на Орден, я, бывало, открыв рот глазел по сторонам и радовался многолюдью не хуже сестры. Хорошо, что сейчас богатая одежда и возвышение немного отогнали от меня толпу, подняв над ней. И насколько же хорошо здесь, в одиночестве, где тебе встретится только честный враг, который не будет играть словами. Я не Гунир или Зимион, мне сложно подбирать острые и обидные слова. Да и не доставляет это удовольствия. Лучше всего вышло с Сиретом — одно точное оскорбление и один удар, но я знал его тайну. А вот с учениками клана — плохо. Вроде и заступился за честь Ордена, да получил за это наказание. Мелочь для вольного Воина, которую благодарные жители тут же возместили, но очень обидно, особенно после того, как за прошлую такую схватку я получил жетон внешнего ученика.

Плохо то, что я, приезжий, до сих пор теряюсь даже в тонкостях городской жизни, не говоря уже об Орденской. Да и с Тигром я поступил так, как нужно, а не так, как хотелось. Тогда на Арене мне хотелось отомстить даже за ту тень угрозы, что он бросил на маму. Да и вообще, то, как долго я оставался в городе после схватки с сектантом иначе, чем слабостью считать нельзя. Это был отличный месяц, но мне его хватило, чтобы наесться досыта. Здесь, в лесу, всё проще и лучше. Не умеешь читать следы? Останешься без добычи. Как я. Но это ничего. Это всё только пока я не наберусь опыта.

Жаль лишь, что возле этого, среднего лагеря Волков, нет даже крупных ручьёв. Пусть это и глупо, но мне по-прежнему кажется, что возле воды я сумею найти добычу лучше. Так как это вышло с водопадами. Глупо, да... А пока приходится накручивать круги вокруг метки на Нити.

Хорошо, что у меня есть огромное преимущество перед любым другим вольным идущим. Шаги. Они позволяют мне быть в два, оправдывая своё название, а то и в три раза быстрее. Слова Вартуса верны, но ведь он видел только Шаги, а у меня полный набор техник для леса, нужно только довести их применение до идеала. Не зря же я перестал вливать силу в меридианы, пытаясь открыть очередной узел? Я ничего не оставляю, всё трачу только на простые техники и буквально чувствую, как всё ближе и ближе становится момент их постижения. С каждой новой сотней использований Поиска, я всё лучше ощущаю биение силы вокруг, её отсветы на растениях.

И всё это я могу делать, почти не опасаясь попасться на глаза. Трофейный амулет наёмников исправно приглушает шаги, а мой талант позволяет заметить спрятавшихся людей. Плохо лишь то, что заряжать амулет выходит долго. Слишком слабо моё познание. Но это тоже тренировка, пусть и столь же нелюбимая мной, как Формы и Покров для мамы. Она отбросила их в сторону, решив посвятить себя ремеслу, но обещала уделять время лесу своего жетона и медитировать утром, тратя энергию на открытие узлов. Выгоду для ремесла в получении новой звезды она всё же видела. Возможно, что теперь, когда обращаться с медальоном древних у неё выходит всё лучше, доберётся и до моих записей в нём, выучит печать-обращение к Небу для Лезвия и сумеет его освоить. Это гораздо проще, чем боевая медитация.

Не думаю, что это займёт у неё много времени. Время у неё есть, а вот желания мало. У меня есть желание, но нет времени. Тут уж приходится выбирать, что делать. Да и не отпускает меня надежда найти хоть крохотное, но место силы. Понимаю — здесь это сложно сделать, однако надеюсь, что мне улыбнётся удача. И не только на неё надеюсь, внимательно вглядываясь в оттенок сияния волны Поиска. Пока ничего, впрочем, сейчас только первая неделя этого выхода в лес и до лагеря рукой подать. Я снова беру только самое ценное со встреченных зверей. Да ещё и хитрю, складывая всё в тот сектантский кисет. И делать это я начал ещё тогда, когда вложил в него второй комплект зелий. Удобно, что мелких вещей можно положить много, досадно, что место ограничено всего двумя полками, но это, конечно, придирки.

Я, наконец, заметил кое-что интересное. Остановился и присел у ствола. Пахучая метка. Гунир сейчас бы с умным видом тыкал пальцем и нюхал их. Но я не настолько ватажник, чтобы влезать руками в это. Да и незачем с таким чётким отпечатком лапы во мхе. Продавлено неглубоко. И след на глазах продолжает исчезать. Это значит, что буквально сотню вдохов назад здесь прошёл Желтоглазый Кот. Неприятная тварь. Злопамятная и любящая подстерегать в засаде, прыгая на спину с деревьев. И жутко ревнивая к своей территории. Нужно поглядывать наверх.

Я так и делал и едва не пропустил блеснувшее впереди и справа в просвете между кустов. Именно так, едва заметно и невзрачно выглядят травы, тянущиеся к Небу, после применения Поиска. В десять Шагов я оказался у сплетения корней дерева. Оно само, кстати, совсем непростое. Тот самый вяз, из которого было сделано первое моё копьё. В такой глуши и единственное в округе оно совсем не стоит внимания, но я следовал совету Гунира — отмечать на карте всё, что хоть немного выделяется в обыденности леса. Искатель никогда не знает, что ему может пригодиться и когда выпадет шанс продать знания.

Это может быть и очередной байкой, но мне следовать совету гораздо проще, чем любому другому вольному в этих лесах. Я снял с пояса Нить, влил в неё энергию. В шестиугольнике всплыли две точки. Чёрная и красная. Город и ближний лагерь, тот, что средний из волчьих. Солнце вон там, а там должны быть Братья... Прикинул, где я и на карте жетона появилась точка и короткая подпись. Одинокий Каменный вяз. Мне не нужно разглаживать бумагу карты, доставать перо, да ещё и в лагере удивлю своей памятью.

Среди сплетения корней мне удалось выкопать десять зелёных монет. Не настоящих, конечно, а корень Весенницы. Но уйдёт он именно за такую цену. Теперь я мог называть почти точный свой добыток, а не рассуждать как во времена отработки — дорогая или дешёвая трава. В моём жетоне есть цены на большую часть встречающейся в этих лесах добычи. Её можно сдать прямо в лагере, потеряв немного от городской цены, зато не нужно выходить из леса. По мне — хорошая сделка. Я не намеревался сидеть здесь дольше месяца, но и засохший корень никто брать не будет. Для ватажников это необходимость — возвращение в лагерь каждые пять-десять дней, а с дорогой и нежной травой и того чаще. Но не для того, кто владеет трофеями с сектанта. В кисете путника трава останется всё такой же свежей, как и в первый день. И лишь от добычи будет зависеть, сколько я покажу в лагере. Вернуться слишком пустым или с охапкой свежей зелени будет одинаково подозрительно, иначе я бродил бы здесь, пока хватает еды...

Настороженно поднял голову, оглядывая кроны деревьев... Что-то мне неуютно. Нож, которым разрывал землю, вернулся в ножны. Я осторожно шагнул вперёд, подкинул ногой из травы Молот. Не вижу ничего необычного. Оружие воткнуть острым подтоком в землю и пока оно медленно клонится, грозя упасть, раскинуть на миг руки в стороны, толкнуть энергию в меридианы. Поиск разошёлся от меня волной, а с ветки пятого от меня дерева донеслось раздражённое шипение.

Странная всё же техника. Я вот даже сам вижу впереди цветки Синявки. Пусть и зеленушка за стебель, но она единственная отмечена Небом из всей обычной травы вокруг и осталась незамеченной техникой. А зверю волна силы так неприятна, что вынудила выдать себя в засаде.

Я внимательно оглядел противника, спрыгнувшего из кроны, пытаясь понять, насколько он силён. И не удержался от недовольного вздоха, найдя приметы. Слишком силён, чтобы тренировать на нём Указы и слишком слаб, чтобы оттачивать на нём мои боевые навыки. До озера и сектанта мне доставляли проблем все звери, носящие именования шипастые, жгучие, ядоплюи и прочие, что, возвышаясь, сумели получить способность атаковать на расстоянии. Это по-прежнему так. Но этот зверь выбрал путь к Небу, схожий со скальником и ничего не получил от возвышения, кроме когтей, что рассекают сталь. Этого мало против меня, тем более что я вижу его повадки насквозь.