— Да ушш, врагххху не пошшелаешшь, — ухмыльнулся нага.
Цитадель Метамор, неделей ранее
Маттиас раздраженно дернул усами:
— Я?! Ты же знаешь мои взгляды.
— Да знаю, — нахмурился Коперник. — Но также я знаю слова лорда Томаса: все, кто проживает под защитой Метамора, за исключением лиц, поименованных в особом, утвержденном им лично списке, должны принимать участие в защите Цитадели. И я не припоминаю, чтобы ты был в том списке.
Маттиас, ощетинился и поднялся:
— Это так. И да, я могу держать меч в лапах. Но это не значит, что я смогу его использовать, — хлопнув палкой по столу, крыс-морф оперся лапами о столешницу. — Мне просто нечем вам помочь!
— Без «но»! — ящер-морф придавил лапой конец палки и склонился, уставившись крысу прямо в глаза. — Слухи о том происшествии в подвале уже давно разошлись по всей Цитадели. И поскольку тебя нет в списке исключений, будь добр собрать вещи, подготовить оружие и с рассветом быть у северных ворот. Пойдешь с моей тройкой, стажером.
— С твоей тройкой?! — схватился за голову Маттиас. — Ты хочешь затолкать меня в скауты?!! Это невозможно! Я поклялся никогда более не отнимать чужой жизни! Это... это...
— Даже если придется защищать леди Кимберли? Помнится по осени, на праздничном обеде у его светлости, ты неплохо так поговорил с одной «дамой». Чуть не до смерти!
— Да я ее даже когтем не тронул! И вообще, я защищал честь леди! Я не мог!..
Вырвав палку из-под лапы ящера, крыс, сгорбившись, уселся на стул и начал нервно грызть прочную древесину.
— Чарльз, — тихо сказал Коперник. — Ты не хочешь убивать по приказу лорда Хассана... Но будешь ли ты защищать леди Кимберли?
Опилки едва слышно шурша падали на пол. Наконец Маттиас закрыл морду лапами и хрипло прошептал:
— Только ради нее. Я пойду с вами, только ради нее.
Северная оконечность Темного прохода
— ...и наконец, Крис ты будешь нашей магической поддержкой. Мэтт, а ты его прикроешь.
Медведь-морф кашлянул, привлекая внимание:
— Коп, ты же знаешь, сколько у меня магического резерва. Крохи, если не сказать хуже. У любого боевого мага больше... намного. Про Пости и Магуса вообще не упоминаю. Может я лучше так... когтями, да лапами, а?
—Можно и так, — кивнул Коперник. — А можно посмотреть и применить магию. Ни в жизнь не поверю, что у тебя нет пары фокусов.
— Ну... — Христофор с трудом сглотнул, — у меня есть кое-что... но нужно действительно, смотреть по месту.
— Отлично, — подвел итог ящер. — Собираем вещи, проверяем доспехи, оружие и выступаем. Тянуть время нет смысла.
После трех часов строжкого хода, показался лагерь лутинов — масса маленьких шалашиков у подножия утеса напротив крутого холма. Мы выставили посты, затаились у самой вершины и с легким изумлением наблюдали, как поросшие жесткой рыжей шерстью, лопоухие и длиннорукие карлики занимаются чем-то очень напоминающим строевые тренировки. Понаблюдав немного, Бриан коротко и раздраженно прошипел, потом вполголоса объявил, что число лутинов перевалило за полсотни. Я поморщился. Семеро против тридцати с магической поддержкой не так уж и плохо. Семеро против пятидесяти, а то и шестидесяти — уже хуже. Но не идти же в Цитадель за подкреплением... это минимум семь дней... если не восемь, а пока мы ходим, лутинов наверняка еще прибавится. Нет, действовать надо прямо сейчас!
Бриан посмотрел на нас:
— Есть предложения?
Я в свою очередь повернулся к Маттиасу и указал на его меч:
— Боюсь, тебе придется использовать оружие. И все прочие имеющиеся способности.
Крыс дернул усами-вибриссами, но промолчал. Он такой с самого выхода из Цитадели — слова не вытянешь, а и вытянешь, толку мало. Буркнет что-нибудь и дальше молчит.
Лэндон покачал когтистым пальцем и ухмыльнулся:
— Крис, не уводи разговор! Вопрос задавался тебе! Ну? Что у тебя в рукаве припрятано, на черный день? Сможет оно подравнять наши шансы?
— А может лучше... — вздохнул было я, но Коперник поднял чешуйчатую лапу:
— Крис. Ты можешь.
— Мочь-то я могу... — пробурчал я, подняв монокль и изучая для начала лагерь, а потом и утес. — Но до чего ж не хочется... Хм... Ну... Возможно, я смогу обрушить вниз вершину утеса. Если атаковать сразу же, едва осядет пыль, они наверняка будут растеряны и деморализованы. Это лучшее, что я могу предложить без длительной подготовки.
Ящер кивнул:
— Тогда, так и сделаем, Маттиас, останешься с Христофором, ему может понадобиться прикрытие. Лэндон со мной. Бриан, твоя тройка сработавшаяся... Лагерь зажат между холмом с юга и утесом с севера. Западная сторона шире и ровнее, возьми ее на себя. Атака по боевому кличу. Мэтт, Хрис, на вас те, кто будут прорываться по склону холма. Таких будет мало, но все равно, — он оглядел каждого, проверяя готовы ли мы. — А теперь... К бою!
Тройка Брина скользнула по западному склону холма, буквально через мгновение бесследно растворившись меж валунов. Коп и Лэнд, не столь бесшумно, но все равно, очень тихо направились на восток. Я же еще раз оглядел лагерь, одинокую скалу, пальцем нависшую над ним.
Пора начинать.
Я потянулся мыслью, ища трещины, слабые места в гранитном монолите утеса... Ощутил корни, проросшие с вершины и уходящие к самому сердцу скалы, прочувствовал снег лежащий на камнях. Медленно тянул, ломал, расширял щели, пытаясь вызвать обвал. Миг проходил за мигом, мой резерв постепенно иссякал, а грозный утес все так же безучастно глядел на меня свысока. Мир в моих слабых глазах уже начал подергиваться ало-бурым флером, когда наконец-то послышался низкий рокот. Я ощутил, как что-то поддалось в камнях, и потянул сильнее, вкладывая остатки резерва в последний рывок. Лутины, до того деловито сновавшие по лагерю, встревожено уставились вверх, когда на их головы посыпались сначала песок... следом мелкие камешки... потом, на вопящих и разбегающихся лутинов единой массой рухнула вся вершина, а я повалился на землю совершенно без сил.
Продышавшись и сплюнув набившуюся в пасть пыль, я осмотрелся. На месте лагеря лежала раскатившаяся куча валунов и камней. Чуть в стороне слышались крики и звон стали. Наведя монокль, я с трудом различил фигуру Коперника, действующего попеременно мечом и мощным хвостом. Серо-белая тень рядом — наверняка Лэндон. Прочистив уши и чихнув пару раз, я различил звуки боя на другой стороне бывшего лагеря... и на холме, чуть ли не в двух шагах от меня!
Подтянувшись дрожащими лапами на вершину, я сначала прижал лапой нос — запах у лутинов... характерный. И уже потом различил Маттиаса, отточенными взмахами меча отбивающего короткие кинжалы мелких бестий. Скупая красота точных движений крыса так заворожила меня, что осторожные шаги, раздавшиеся сзади, я услышал буквально на мгновение позже, чем надо бы. И когда что-то твердое ударило меня по плечу, еще успел замахнуться лапой на тощего лутина, прыгающего вокруг и тараторящего что-то неразборчивое, но тут в глазах потемнело, мысли спутались, и я провалился во тьму...
Маттиас не глядя отмахивался от все-таки взобравшихся по крутому склону холма лутинов. Отмахивался и кривил губы, когда подчиненные четкому, выверенному ритму движений мысли сами собой складывались в полный печали стих:
Вот так, нам совесть травит душу.
И горек, горек вкус побед...
Крыс кривился. Он нарушил клятву. Единственно лишь потому, что обязан, должен защитить Кимберли. Ее защита — достаточная причина! И все же. Ему не стоит повторять это часто. Ох, не стоит...
