— Теплов! Алиса! Ведьма, бля, против светлого мага! Любовь! Биться они будут! Сука! Дуэль магическая! Нахрена?! Грохнет ведь бабу ни за что, Светлый придурок! Не любится ему Тёмная! Вот же ж херня! А нам расхлёбывать! И чо нас вечно в какое-то говно заносит?!! Почему не к Шекспиру, а? Почему не к Пушкину?! Почему не к Конан Дойлю?! Я бы там быстро прогресс наладила!!! Там оборотни по кустам не шарахаются! Вампиры гемоглобин не отсасывают! Лицензии на поедание людей никто не выдаёт!
Рукав непослушной толстовки наконец соизволил поместиться в рюкзак. Варежка хищно оглянулась, и, стараясь не встречаться ни с кем взглядом, стала забрасывать в бездонное чрево походного хранилища то, что сразу туда не поместилось.
— Светлым не положено проклятьями сыпать и на окружающих с матюками набрасываться, — осторожно заметил Голицын. — Ты же вроде Светлая, э?
— Заткнись, говнюк! — рявкнула Варежка, пытаясь затолкать в рюкзак пластиковую полторашку с водой. — Ненавижу параллельные миры! Ненавижу российскую писанину!
— Зимняя, ты с ума, что ли, сошла? Чего орёшь-то? Хорош уже сестричку косплеить! — Лёха оглянулся и, не поняв, что значат выражения лиц друзей, почему-то потёр руки. — Хреновая из тебя Алёнка.
— Алёнка-шмалёнка! Сестричка-шмистричка! Ей-то хорошо! Она уже свалила из этого дурдома! — Варежка, в каких-то неведомых глубинах набравшись нечеловеческой силы, швырнула заполненный припасами и вещами тяжеленный рюкзак в сторону беспечно распахнутой двери. — Встали и вышли, путешественники! Встали и пошли подальше от этих книгоприключений!
— Варь! Ну, правда, куда мы на ночь глядя? — тихо, оглядываясь на парней, пробормотала Яська. — Ну да. "Дозоры". Ну и что? До утра не подождёт? Фигли тут сделаешь?
— И оборотни, блин, опять же, в кустах сидеть могут. Ночь всё-таки… И полнолуние только вчера было, — Тимоха бочком подобрался к Варе, застывшей посреди комнаты. Протянул руку, чтобы обнять. — Ну что ты, Варюш! Ничего ж страшного не случилось… Ты же маг, ауры видишь, колдовать умеешь. Зарегистрируешься в Дозоре и можно спокойно жить дальше. На Иного никто лицензию не выдаст.
— Зашибись ты, Романов, придумал! — глаза Варежки полыхнули злым пламенем и вдруг наполнились слезами, руки, сжатые в кулаки, безвольно повисли плетями, плечи опустились и задрожали. — А вы как же? Вы же не ма-а-аги! Вас в список занесу-у-ут! Вас любой козе-е-ел сожрать сможет!
— Козлы — травоядные. Они людьми не питаются, — хмыкнул Лёха и, с легко читаемым облегчением на лице плюхнулся в кресло.
Варя, уткнувшись в плечо Тимохи, тихо всхлипывала и время от времени порывалась осадить язвящего Голицына, всякий раз стараясь сделать это максимально ядовито и витиевато-нецензурно. Лёха, понимая, что гроза почти миновала, уже откровенно хохмил, красочно описывая все возможные ужасы пребывания в новом мире.
— Лёш, ну хватит уже! — взмолилась Яська. — У нас тут неведомая хрень впереди, а ты всё ржешь! Пожалей Варежку, её матюки уже явно на исходе. Травма у человека может случиться. Лингвистическая.
— А я чо? Пусть её Романов жалеет! Мы, шестиногие пятичлены на жалость не способны, — фыркнул Голицын. — Так, Зимняя? Э-э-э!!! Держи её крепче, Тимоха!
***
Пропажа Яськи обнаружилась ближе к полудню. Беспокойная ночь, наполненная бурными, время от времени затихающими разговорами, успела затопить мир зыбким летним мраком, почернеть до полной непроглядности, сдать свои позиции, уступая поступи солнечных лучей, и растаять, покорившись неумолимому шагу мирового светила. Компания, обсуждающая шансы на спокойную жизнь, угомонилась только когда горизонт окрасился сладким розовым отсветом, а воздух наполнили мягкие ароматы южного берега.
Яськи нигде не было. Ни в кровати, ни в душе, ни в туалете, ни на кухне. Никто не принимал солнечные ванны в маленьком дворике, примыкавшем к гостевому дому. Не валялась на столе второпях написанная записка, извещавшая, что, мол, пора прочувствовать от и до силу морских купаний. Голицына-младшая испарилась.
— Прибью мелкую пакость! — Лёха метался по комнате, то подбегая к дверям, то задерживаясь у окна. — Куда эта дурында смылась?! Романов, пошли искать бестолочь малолетнюю!
— Ты на пляж, а я на КПП, — приглаживая белокурые вихры, сказал Тимоха. — Денег дам мужикам на вахте, без нас её не выпустят. Если только она уже не…
— Никуда она не делась, — перебила парня Варежка, разглядывая в тусклом зеркале припухшие после ночных разговоров и слёз глаза. — В этом возрасте мозги отсутствуют. Она либо у Теплова, либо у Донниковой. Историю меняет.
— Гхмм… хмм-хмм… — раздалось из-за двери. — Можно?
Вопреки принятым нормам этикета гость не стал дожидаться ответа и вошёл в комнату. Лёха оставил в покое недошнурованный кроссовок, Тимофей одёрнул футболку и шагнул навстречу пришедшему. Варежка, чуть скосив взгляд, снова вернулась к разглядыванию себя в зеркале. Только процедила, едва шевеля губами:
— Добрый день, товарищ Теплов. Я полагаю, вы уже в курсе происходящего. А Пресветлый Гесер? А Завулон? — глаз в зеркале моргнул, ухоженная бровь вопросительно дернулась. — А, ну да. Судя по тому, что Яськи с вами нет, Светлый, она у Алисы. А, значит, её шеф тоже уже оповещен.
— Кто вы? — гость обвел всех тяжелым взглядом.
— Попаданцы мы, товарищ Теплов. Обычные среднестатистические попаданцы. Вы что, книжек про такое никогда не читали? Или в этом мире и времени попаданцы ещё не стали мейнстримом? — Варежка грустно вздохнула, зарылась ладонями в гриву волос, встряхнула головой и, наконец, в упор посмотрела на пришедшего. — Путешественники мы. Путешественники по выдуманным мирам. Где у вас тут можно на учет стать, пока опять куда-нибудь не забросило? Я — Варвара Зимняя, маг пока неопределенной категории, готова верой и правдой нести свет добра и яростно бороться со злом. По будням. На выходные у меня есть личные планы. Вот этот белобрысый — Тимоха Романов. Тоже как бы маг. Оружие в руки лучше не давать, осваивает моментально, владение получается на уровне профессионала, попишет-порежет и глазом не моргнёт. Нестриженное создание в кресле — Алексей Голицын, пьянь и сумасброд, магические способности отсутствуют напрочь. Куда нам всем обращаться? Мы тут новенькие…
— И лишние, — пробормотал Лёха, несколько обиженный на "пьянь и сумасброда".
— Девочка… Ярослава… Она… — названый "товарищем Тепловым" как-то неловко замялся на пороге, явно не зная, чем продолжить диалог, который начала Варежка.
— Она тоже почти как бы маг. Или не маг. Но можно потренировать. Амулеты, обереги, всё такое. А что наша девочка снова сотворила? — Варежка несколько раз моргнула, изображая святую невинность. — Или просто вас просветила? Ну, кто куда и что почем.
Теплов пожал плечами и, оглянувшись, вошёл, наконец, в комнату. Подошёл к окну, погладил ладонью мохнатую можжевеловую лапу, упёршуюся в подоконник.
— Вы откуда-то знаете… Девочка рассказала такие вещи, о которых никак не могла знать. Мне нужны подробности! У меня сейчас нет Силы. Я не вижу… Не могу… Алиса действительно Тёмная? Ведьма?
— Ещё какая! — хмыкнул Лёха. — Бабы, они, вообще, по большей части… ну… почти все… как бы. Слышь, мужик, а где моя сестра?
— Она удрала. Скорее всего действительно к Алисе в отряд. Вывалила на меня ворох информации и убежала.
— Узнаю свою безбашенную сестричку, — Голицын завязал, наконец, шнурок, одёрнул штанину и направился к выходу. — Пойду-ка я пройдусь, поищу нашего голубя мира.
— Сам ты голубь! — раздалось у окна. Яська, вытянув шею, заглянула в комнату. — Все ещё мне спасибо скажете! Алиса, заходи, Игорь уже тут.
Приоткрытая дверь скрипнула, открываясь. Алиса Донникова, ведьма, не последняя из оперативников московского Дневного Дозора, любовница Завулона, этот Дозор возглавляющего, шагнула в комнату. Игорь Теплов, светлый маг, сотрудник Ночного Дозора, ученик Гесера, руководителя этого Дозора, подался навстречу вошедшей.
