«Вот ведь животинушка, не успела одного родителя потерять, как и второй сейчас скопытится», – лениво текли мысли в моей голове. Прислушавшись, я понял, что бой ещё не закончен. Одиночными выстрелами раздавались хлопки охотничьих ружей, а им вторили автоматные очереди.
– Хрен вам! – почему-то разозлился я. – Сколько смогу, положу, а там и помирать не стыдно.
Приподнявшись, нащупал на поясе аптечку, вытащил из неё противошоковый и обезболивающий уколы и по очереди засадил себе в ногу через технологическое отверстие. Затем, отыскав тюбик с кровоостанавливающим гелем, оттащил от раны Багиру и выдавил приличный кусок на ногу. Перебинтовав быстро разрез бинтом, попытался встать на ноги. Удивился, но встал почти без боли. Вот ведь иноземные лекарства – могут делать, если захотят. Багира сидела облизываясь, что-то хрипло «рассказывая» мне.
– Не переживай, котейка, – я ласково потрепал её по голове, – мужики не дадут тебе пропасть!
Она встала и потёрлась о мои ноги, опять что-то хрипло пища в ответ.
Прокравшись из развалин чуть в сторону, я понял, что противник, похоже, уже вычеркнул меня из списка живых. Аккуратно выглянув из соседнего строения, я увидел, что полковника зажали на крыше, не дают даже голову поднять. Огонь вёлся из той самой башни, куда ходил один из солдат. Наверное, у них там дежурный наблюдатель, а это была смена караула, – понял я. Одеты все одинаково, хрен отличишь.
Второй из-под колёс сдерживал Володьку. Ситуация была спорной. Достать Сергея они не могли, он удачно прятался за бортиком крыши, но он не мог и спуститься, второй не дал бы ему. Володя, вероятно, не смог сразу уложить того в яме, и его зажали с двух сторон. Гранаты противник не бросал, видимо, у них не оказалось под рукой, но и наши не могли бросить вслепую. Была опасность зацепить машину, вдруг в ней наш человек…
Солдаты наверняка понимали, что решать ситуацию надо кардинально. Потому что, когда я аккуратно стал брать стреляющего в башне под прицел, он вдруг прекратил стрельбу и через мгновение высунулся из окна с гранатомётом в руках!
– Вот чем меня шарахнуло! Ну, сука, получи!
Я перевёл переключатель стрельбы на автоматический режим и стал пускать очередь за очередью. Сколько было радости, когда я увидел, что солдат выронил гранатомёт и вывалился из окна следом за ним безвольной куклой!
– Парни, я живой! – заорал я по рации. – В башне – готов, гашу за колесом!
– Давай, Стас! – радостно поддержал меня полковник. Раздался взрыв гранаты и сразу же голос Володьки:
– Наконец-то завалил суку! Как он меня достал!
В два ствола мы быстро добили и прячущегося под машиной. И услышали в эфире голос Степаныча:
– Парни, у вас всё в порядке?
Мужики подтвердили, что они без царапин, а я вдруг осипшим голосом с горечью произнёс:
– Меня ранили…
Озираясь по сторонам и пригнувшись, мы стали подкрадываться к машине. Вдруг раздались одиночные выстрелы, и я упал на землю, сразу перекатываясь в сторону, но вскоре понял, что это мужики добивали тела контрольными. Стрельбы больше не было. Прижавшись к кузову, Серёга постучал прикладом в стенку:
– Выходи, кто живой, или взорвём машину.
Подождав минуту, ещё раз постучал и предложил сдаться. Тишина. Увидев, что я подхожу, прихрамывая, предложил мне:
– Стас, дай свой автомат, я зайду в салон, если там кто – очередью положу.
– Зачем, Сергей, я уже заражён вирусом, если кто там есть, мне уже терять нечего, я пойду.
Он, молча взяв меня за плечи, посмотрел в глаза, потом, хлопнув на удачу по плечу, кивнул:
– Давай.
Нажав дверную ручку и держа автомат на изготовку, я открыл входную дверь. Там тоже был сделан небольшой тамбур, максимум на двоих. Махнув напоследок парням, я закрыл дверь. Резко вспыхнул свет обеззараживателя, и я, осторожно повернув вторую ручку, присел, просунул в щель ствол автомата и толкнул дверь от себя. Уже готов был нажать на спуск, но дверь без скрипа отворилась… а в салоне никого не было.
Комната в кунге была устроена очень по-спартански. Вдоль одной из стен стояли нары для четверых человек с очень узким проходом. Напротив – небольшой кухонный стол с раковиной и встроенным холодильником тоже скромного размера. На нём стояли микроволновка и электрический чайник. Рядом со столом была узкая душевая кабинка с встроенным унитазом. В торце комнаты – раскладной диванчик и огромный шкаф, перед которым стояла ещё пара контейнеров.
– М-да… Как они тут жили? Не развернуться. – Понимая, что все ждут результата, я, откашлявшись, сказал:
– Чисто. Никого нет, наших тоже нет. Можно заходить.
Через минуту в салон ввалился Серёга.
– Мля… как в бомжатнике. – Он прошёл до контейнеров и по-хозяйски стал их открывать. – Так. Что у нас здесь интересного?
Один контейнер оказался пустым, зато во втором лежали несколько цинков с патронами для автоматов, маслёнки и ЗИПы для оружия. Три заряда для гранатомёта и армейский бинокль в кожаном чехле. Схватив его в руки, он довольно произнёс:
– Живём, братва! – и тут же осёкся, с жалостью посмотрев на меня.
Я махнул рукой, понимая, что это он не со зла. Подойдя к шкафу, открыл его. На одной из полок лежали личные вещи солдат, а остальные были забиты разными яркими продуктовыми упаковками с иероглифами.
– Ну, точно, узкоглазые, – посмотрев на них, выругался полковник.
В это время Володька, оставшийся снаружи, вдруг сообщил по рации:
– А машина-то у них была не одна. Тут рядом следы, уходящие из города. А этих, видимо, оставили что-то искать. Степаныч, подгоняй сюда наши трейлеры.
– Добро, – отозвался тот в эфире.
Мы с полковником вышли из кунга. Он уже нацепил на себя бинокль и по-хозяйски распорядился:
– Парни, всех убитых осмотреть. Забрать всё оружие и боеприпасы, броники, какие целые, тоже снимайте. – Сам же, подойдя к целлофановому свёртку, стал его разворачивать. – Чего они тут тащили? – Открыв, очень витиевато выругался.
Не понимая, что его так вывело из себя, мы с Володькой подошли посмотреть. В пакете лежало тело мужчины с очень красивым лицом.
– Это же из тех… как у нас… которым миллионы лет! – От волнения Володя стал запинаться.
Мы молча рассматривали человека. Одетый в просторную светлую рубаху и длинные брюки, он казался просто спящим.
– Видимо, они вскрыли склеп под землёй, – высказал я своё предположение.
Лицо мужчины вдруг стало темнеть и стареть на глазах.
– Чего это с ним? – удивился полковник.
– А, ты же не в курсе, – улыбнулся я. – Я ещё дома смотрел передачу о подобных находках. Там тоже на нашей Земле, в Сибири ещё в 1969 году нашли саркофаг, в котором лежало тело женщины в розоватой жидкости. Но когда приехала комиссия из Москвы и хотели загрузить саркофаг в вертолёт, он оказался слишком тяжёлым. Комиссия предложила выкачать жидкость из гроба. Когда это сделали, все увидели, что тело женщины стало стареть на глазах. Комиссия испугалась и приказала вернуть жидкость. Тело полежало немного и вновь стало прежним. И этого парня они, наверное, тоже вытащили из подобной жидкости, пойдём посмотрим?
– Там уже нечего смотреть, – тихо сказал Володя. – Я того из ямы первым выстрелом, думал, завалил, но броня его спасла. Он стал отстреливаться. Второй тоже меня заметил и почти не давал мне высунуться. А как вы его отвлекли, то я гранатой и завалил чувака в яме. Там всё обрушилось, не пролезем.
– На нет и суда нет, – философски заметил полковник. – Собираем трофеи.
Направившись к башне, из которой стрелял гранатомётчик, я обратил внимание, что Багира бежит рядом со мной. Как я её не замечал? Но потом, вспомнив о её природном камуфляже, усмехнулся: захочет спрятаться – фиг заметишь! Я поднялся на башню. На верхней площадке лежала сумка с одним зарядом для гранатомёта и автомат с подсумком, в котором была пара заряженных магазинов, и ещё парочка пустых валялась рядом. Забрав всё с собой, я спустился к трупу и стал осматривать бронежилет. Видно было, что он посечён моими пулями, но как минимум одна из них проникла сбоку, между пластинами, убив стрелка. Я не стал снимать защиту, подобрал гранатомёт и понёс всё к машине.
