Другая река - Астахова Людмила Викторовна

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71

На рассвете второго дня Джасс исчезла, напоследок посмеявшись над более распространенной в жизни практикой, когда первым из спальни красотки сбегает эльф, оставив у изголовья кровати букетик полевых цветочков на долгую память. Вместо букета Ярим нашел скрыню со сметаной.

Немного чар, совсем чуть-чуть, чтобы ты ничего не заметил, эльфийский принц. На большее моей силы все равно не хватит.

Я знаю, что ты мне скажешь, я сама говорила то же самое Альсу. Я тогда не знала, как это – нести своим друзьям погибель, не желая того. Теперь знаю. Смогла бы я жить, зная, что тебя убили по моей вине? Ты самое прекрасное создание на свете, и ты мог погибнуть от руки грязного маргарского бандита. Поэтому спи себе и не трать свое царское красноречие на недостойную твоей дружбы женщину.

Я только легонько поцелую тебя в лоб и уйду туда, где никто про меня ничего не слышал. Думаешь, таких мест нет? Есть, есть, поверь. Зато я теперь точно знаю, как несчастна была островная королева Ильимани. Откуда? Мне досталась ее судьба. У нее отняли все: сына, мужа, королевство, веру в богов. У Ильимани отняли всю ее жизнь. Как и у меня. А я не хочу, чтобы у меня забрали еще и тебя.

Спи, до рассвета еще далеко...

Эльфьи переломы заживают быстро, через шестидневье Яримраэн уже мог не только опираться на ногу, но и довольно быстро ходить. На деньги, которые Джасс оставила семье фермеров, его кормили как на убой, и принц быстро поправлялся. Пастораль для принца закончилась так же внезапно, как и началась. Он даже не успел пресытиться праздностью.

Младший из сыновей хозяина влетел на задний двор, как камень, пущенный из пращи.

– Тут господина эльфа какой-то орк спрашивает!

Считается неприличным использовать в отношении чистокровного эльфа выражение «навострил уши», но Ярим сделал именно так: весь подобрался, напружинился и... навострил уши.

– Зови.

Молодой гонец от Вирийта с поклоном передал от своего господина коротенькую записку на ти'эрсоне. Где только толмача нашел? «У ночи есть глашатай» – гласила она.

– У меня с собой лошади. Вы можете сидеть верхом?

– Могу, – отрезал эльф.

Он наскоро попрощался с добрыми хозяевами, осчастливив их тем, что не стал забирать остаток денег. Следовало поторопиться, если эльф не хотел свести знакомство с небезызвестным легатом Оллаверна, с самим Шаффом – Глашатаем Ночи. А Яримраэн не хотел. И не знал ни единого человека, орка, эльфа или тангара, кто согласился бы на добровольную встречу с архимагом из Облачного Дома. Именем Глашатая Ночи разве только матери детей не пугали. Ему ничего не стоило выпотрошить все тайны из эльфийского принца, а у Ярима тайн хватало.

– Господин Вирийт сказал, что укрываться от погони лучше всего там, где тебя никто не ожидает увидеть, – многозначительно молвил посланник.

Более всего эльфа не ожидали увидеть в Фэйре, но на такие крайне меры он пока не был готов пойти. И все же бывший караванный мастер знал, о чем говорил.

– Я не задержусь в Алистаре.

– Мы едем в Фирласс. Там вас уже ждет шикка, плывущая в Даржу.

– Вот как? Отлично.

Вирийт предусмотрел почти все. Кроме случайности. Капитана шикки сильно поранили в пьяной драке, и, пока тот лечился у целителя, Яриму пришлось на несколько дней задержаться в городке. Эльфу самому не мешало немного отлежаться, он натрудил только что сросшуюся ногу, и она все время болела, ни днем, ни ночью не давая покоя. Принц еле дождался утра, когда смог подняться на борт «Жемчужной девы» – самой паршивой посудины на всем Внутреннем море. Хуже корабля была только его команда, состоящая из полудюжины мерзких ублюдков.

Зачастую судьба подает нам весьма отчетливые знаки, предупреждающие о грядущих событиях. Она буквально ходит следом, как надзиратель, и тычет носом в предзнаменования беды. Люди же остаются слепы и глухи, они настойчиво пренебрегают знаками, гордо шествуя навстречу опасностям, высоко задрав носы. И только потом, уже после крушения всех своих надежд начинают припоминать о недвусмысленных намеках судьбы. Но не одним лишь людям свойственно невнимание к таким знакам. Не нужно возводить напраслину на целую расу, другие ничуть не лучше. Сколько бы ни гордились эльфы своим опытом и прозорливостью, но и этого оказывается мало.

Единственное, что сумел сохранить при себе Яримраэн, – невозмутимое выражение лица, когда «Жемчужную деву» нагнала стремительная тикка «Облако» под темно-синим флагом с белым листом нарани по центру полотнища. Никто из команды, включая капитана, и не помыслил о сопротивлении. Шикка покорно свернула паруса и бросила якорь. Вид оллавернских знамен действовал сильнее, чем залп зажигательных орудий.

Первым на борт «Жемчужной девы» сошел высокий черноволосый господин в наимоднейшем колете, выглядевший так, словно собирался на королевский прием. Распущенные по плечам локоны, большой сапфир в мочке уха, пальцы унизаны перстнями, начищенные до зеркального блеска сапоги – идеальный царедворец.

– Вы себе представить не можете, ваше высочество, как я счастлив вас лицезреть, – заявил он и изящно поклонился. – Какая честь для меня!

Яримраэн ответил не менее изысканным поклоном, изогнув стройный стан ровно в той степени, в какой предписывалось тинитониэльскими церемониймейстерами в случаях, когда эльфийский принц вынужден приветствовать незнакомого людского чародея в обстановке, не располагающей к доверительному общению.

– Зовите меня Шаффом, ваше высочество, – улыбнулся волшебник. – И соизвольте пройти на мой корабль.

– А если не соизволю? – спросил принц.

– Вряд ли у вас получится не соизволить, ваше высочество.

– Вы думаете, не стоит и пытаться?

Ярим многозначительно положил ладонь на оголовье своего меча.

– Абсолютно бесполезно, уверяю вас. Дозвольте же мне проявить уважение к вашей крови и вашему батюшке и не применять против вашего высочества ни грубой силы, ни магии. А кроме того, я бы хотел побеседовать с вами как цивилизованный человек с благородным сидхи – в приятной обстановке взаимного доверия.

Голос Глашатая Ночи тек сладкой патокой, от его приторности у принца сводило скулы. Яримраэн осмотрелся кругом. Драться ему пришлось бы сразу со всеми, в том числе с командой «Жемчужной девы», не говоря о молодых людях в длинных одеяниях – подручных господина Шаффа, изготовившихся к поимке эльфийского принца.

– Хорошо, будь по-вашему.

«Твоя жизнь в землях людей всегда будет разменной монетой», – сказал как-то Илланд. Еще в те времена, когда они с Яримраэном разговаривали друг с другом. Так оно и вышло.

Эльф отстегнул ножны с оружием и подумал, что швырнуть их к ногам Глашатая Ночи было бы красивым, но истеричным жестом отчаяния. Удовольствия наблюдать, как сын владыки Фэйра впадает в гнев, принц магу не доставит.

– Милости прошу, на «Облако»! Будьте как дома, ваше высочество.

Яримраэна окружили со всех сторон маги-«пилигримы», отгородив стеной своих тел от всего остального мира. Принц мог гордиться собой: чтобы захватить его в плен, Глашатаю Ночи потребовалось аж двадцать человек. Какая-никакая, а честь!

Капитан «Жемчужной девы» не успел порадоваться двойной выгоде: и деньги получил, и в Даржу не пришлось плыть. С рук стоявшего на юте волшебника сорвалась алая молния и поразила шикку ниже ватерлинии, следующий удар расколол корабль пополам, а третья молния, изумрудно-зеленая, добила тех из матросов, кому удалось удержаться на плаву после крушения.

Шафф пристально посмотрел на эльфа и, широко улыбаясь, развел руками в стороны.

– Никаких свидетелей, ваше высочество. Только вы и я.

Нельзя сказать, чтобы Ярима до глубины души потрясла расправа с моряками. Чего-то подобного он и ожидал. Но его внутренние щиты тут же сомкнулись, намертво отгородив сознание от любого магического проникновения. Теперь их могли разомкнуть либо смерть, либо подлинная свобода.

– Зря ваше высочество мне до такой степени не доверяет, – с упреком в голосе сказал Шафф, сразу почуяв изменение в состоянии пленника. – Я не собираюсь ни пытать вас, ни чинить над вами другое насилие.

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71