Хельмова дюжина красавиц. Дилогия (СИ) - Демина Карина
Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 207
Она подошла к зеркалу и прижала ладони.
— То есть?
— Я не знаю… пока не знаю… старое… очень-очень старое… — она закрыла глаза, прислушиваясь к чему-то вовне, и темная поверхность зеркала подернулась рябью. — Много крови… давно…очень-очень давно, но много…
— Уезжаем.
— Нет, — Аленка ответила, не открывая глаз. — Если мы уедем, то они умрут…
— Кто?
— Остальные.
…дар у Аленки имелся, наследный, Лютиковой крови, и слабенький, позволявший ей управляться с цветами да Евдокииной мигренью.
— Ты не думай, Евдокия, — Аленка гладила зеркало, и чернота отзывалась на прикосновения, шла рябью, разводами, истончалась до кисейного легкого шарфа, за которым проглядывали лица. — Они не сами… их заставляют… и надо это остановить. Чтобы больше не было смерти…
…сестра прежде редко называла Евдокию полным именем.
А зеркало задрожало, подалось вперед, натягиваясь полупрозрачным пузырем, который переливался всеми оттенками черноты. Мгновенье и пузырь опал.
Не лопнул, но втянулся в золоченую раму, а зеркало… зеркалом и осталось.
— Так, — Евдокия, хоть и привыкшая верить глазам своим, все ж встала и к раме подошла. Ткнула в свое отражение пальцем. Стекло как стекло. Обыкновенное. — Сейчас ты мне все объяснишь, или… мы уедем.
— Тебе их не жаль?
— Кого?
— Конкурсанток.
— Жаль, но тебя и себя мне жаль больше. И я за тебя отвечаю!
— Нет, — Алантриэль следила за ней, не мешая, но и не спеша объяснять. — Ты… человек… и я, наверное, тоже. Но сейчас я знаю, что должна делать. Так будет правильно. Просто поверь мне, Евдокия. Пожалуйста.
Верить?
Евдокия верит. Но этой веры будет маловато для того, чтобы оставить Аленку здесь.
И самой остаться.
— Я не уйду, Евдокия, — Аленка улыбнулась той хорошей, Лютиковой улыбкой, которая значила, что решение принято. — Все будет в порядке, вот увидишь.
— Пусть этим полиция занимается, — отступать от своего Евдокия не привыкла, хотя подозревала, что на сей раз младшая сестрица ее переупрямит.
— Подозреваю, что и занимается, но… мое место здесь.
— Что это вообще такое? — Евдокия провела по зеркальной глади пальцем, и отражение ее повторила сей бессмысленный жест.
— Призрак. Несколько призраков… ты ведь не боишься привидений?
Привидений — нет, случалось встречать, обыкновенные люди, с иными и побеседовать было интересно, но… Евдокия подозревала, что в Цветочном павильоне есть кое-что пострашней привидений. Но об этом Аленка не скажет.
Сестрица же поднялась, помахала зеркалу рукой и сказала:
— Идем, пока нас не хватились… знаешь, она по-настоящему переживает.
— Кто?
— Клементина. Но изменить ничего не способна и… и кто-то хочет разбудить это место, а я еще не поняла, кто и зачем…
Разум подсказывал, что Аленку надо спасать.
Плюнуть на все договоренности, на неразумность подобного поведения, на грядущие проблемы, которых и Евдокии, и «Модесту» не избежать… не важно.
Спасать.
— Не стоит, — покачала головой Аленка. — Я все равно сюда вернусь… но тогда будет сложней.
И вот что с ней делать?
То, что на новом месте выжить будет сложно, Себастьян понял за ужином.
Ровно в семь.
И не приведите милосердные боги опоздать, поскольку будущая королева, воплощение всех мыслимых и немыслимых достоинств, к ужину уж никак не опаздывает…
…и надевает, что дают, несмотря на наличие хвоста.
…и вообще, ведет себя прилично, не носит в ридикюле семечки, а в старом саквояже — непристойные кружевные чулочки… честно говоря, Себастьян понятия не имел, как оные в саквояж попали, но подозревал, что не обошлось без Лихо.
Шуточки у него дурацкие…
Угораздило же братца вернуться невовремя.
…хорошо, что вернулся. И если шутит, то простил?
Нет, не о том думать надобно.
О проклятье, Мазене и павильоне со многими его странностями. О запахе гнили и чужом пристальном внимании, избежать которого у Себастьяна не вышло, даже когда он остался в отведенных ему покоях. Незабудковая спальня, мать ее.
Тисненые обои, конечно, с незабудками и незабудковый же ковер. Незабудки на постельном белье и на столике в крохотной вазе, на подоконнике в широких плошках-горшках, только все одно неживые — шелковые, выцветшие едва ли не добела.
Странно.
И жутковато.
Незабудки украшали резную раму зеркала, в котором отражалась картина, висевшая на противоположной стене: белокожая темноволосая девушка, сжимающая в руках чахлый букетик. Естественно, незабудок.
— Жуть, — сказал Себастьян, осматривая зеркало.
Не нравилось оно ему.
Вот иррационально не нравилось, и сильно так, до сладковатой вони, от которой першило в носу, до мурашек по пояснице, до покалывания в кончиках пальцев. И решетки на окнах, к слову, тоже не по вкусу пришлись. Впрочем, с решетками он справился быстро, пригодился несессер, Аврелием Яковлевичем преподнесенный…
…а с зеркалом надо было что-то делать, поскольку Себастьян категорически не способен был к нему спиной повернуться. Нет, он осмотрел раму, убедившись, что приникает она к стене неплотно, и даже приподнял, выковыряв клок пыли…
Односторонней видимости? Нет, слишком уж просто… а если так, то осталось одно средство. И Себастьян, сдернув с кровати покрывало, украшенное вышивкой с теми же незабудками, сказал:
— Не знаю, как тебя зовут, но в нашем городе за приличными девушками не подсматривают!
Покрывало норовило съехать, точно тот, кто прятался в зеркале, не желал лишаться развлечения. И Себастьян, воткнув пару зачарованных булавок, добавил:
— За неприличными, впрочем, тоже…
Как ни странно, но стало легче.
— Вот так-то лучше…
…а потом протрубили на ужин. Звук охотничьего рожка, сиплый, надсаженный, прозвучал, показалось, над ухом.
Подавали в белой столовой.
Себастьян вообще вынужден был признать, что избыток белого сказывался на нервах, и похоже, что не только его…
Иоланта была молчалива. Габрисия ежилась, хотя в столовой было жарко, если не сказать, душно. Эржбета сидела прямо, глядя исключительно в свою тарелку, и лишь подрагивавший нож выдавал волнение. Панна Клементина, занявшая место во главе стола, сказала:
— Мы полагаем, что девушке благородных кровей к лицу умеренность во всем, в том числе и пище.
…белый длинный стол и венки из золотой эльфийской сосны, которая здесь казалась бледной, едва ли не больной. Белые свечи. Белые салфетки.
Проклятье.
— …способность к самоограничению, самопожертвованию…
…белая посуда.
Себастьян с тоской смотрел на квадратную тарелку, украшенную парой стебельков спаржи.
— …и таким образом, вы являетесь воплощением всего лучшего, что…
…спаржу Себастьян ненавидел.
Иоланта резала ее на маленькие кусочки, которые поливала маслянистым соусом… и рисовала из соуса картинки на блюде. Богуслава, измяв спаржу вилкой, нюхала ее и кривилась.
— Приятного аппетита, — сказала Клементина.
Она ела аккуратно, медленно, тщательно прожевывая каждый кусок.
— Простите, — Себастьян, наколов стебель на вилку, понюхал. — А что-то другое будет?
— Что именно?
— Ну… что-то менее… диетическое?
— Спаржа крайне полезна для кожи и волос. Но будут оладьи…
…красавицы рано обрадовались. Оладьи оказались кабачковыми, кое-как обжаренными и по вкусу донельзя напоминающими бумагу. К ним подали травяной чай и сок из свеклы.
— Свекла полезна для печени… вы же хотите, чтобы ваша печень прожила долгую жизнь?
— Да, — пробормотала панночка Белопольска, принюхиваясь к стакану. — И желательно, не только она…
Сидевшая рядом эльфийка тихо хихикнула…
— Я рада, что у вас остались силы шутить. Наша Королева обязана обладать… правильным чувством юмора.
— Это как? — карезмийка в платье выглядела нелепо — чересчур крупная и массивная, с неженственными резкими чертами, которые сейчас стали особенно заметны.
Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 207
Похожие книги на "Хельмова дюжина красавиц. Дилогия (СИ)", Демина Карина
Демина Карина читать все книги автора по порядку
Демина Карина - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.