Разбойничья злая луна - Лукин Евгений Юрьевич

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75

Снова послышались шумы, похожие на шорох песчинок в парусах. Несколько мгновений Ар-Шарлахи слушал их, закусив губу, потом решился.

– Улькар! – позвал он, поднеся устройство к самым губам. – Улькар, ответь!..

Некоторое время черепашка шуршала. Он решил уже, что ответа не будет, когда встревоженный голос Улькара осведомился отрывисто:

– Кто говорит?

– Это Шарлах! – Почувствовав удушье, Ар-Шарлахи сгреб и рванул на груди тонкую ткань рубахи. – Тот, кого ты послал к морю… Ты слышишь меня?

– Слышу. Продолжай.

– Я обманул тебя, Улькар! Я не знал тогда никакой дороги. Но сейчас я нашел ее, слышишь? – Ар-Шарлахи сорвался на крик. – И я привезу тебе морской воды! Ты слышишь меня?..

На этот раз черепашка шуршала особенно долго. Улькар обдумывал услышанное.

– И что ты за это хочешь?

– Хочу, чтобы ты не трогал Пальмовую дорогу. Пусть она остается твоей, но не трогай ее! Никаких кар, никаких усмирений! Она и так уже достаточно потерпела…

– Ты ставишь трудное условие, – снова помедлив, надменно сказал Улькар.

– А других условий не будет! Только это…

– Верблюжьи храмы я все равно разорю!..

– Разоряй хоть до основания! Людей не трогай!..

– Хорошо, – с отвращением бросил Улькар. – Будь по-твоему. Но если хоть один оазис окажет сопротивление властям…

– Улькар… – злобно осклабившись, перебил Ар-Шарлахи. – Когда я буду возвращаться с морской водой и услышу, что ты сжег или вырезал хотя бы одну тень, я вылью воду на первом бархане.

Где-то далеко-далеко на севере, в городе резного мрамора и перистой листвы, в обитых мрачными шелками покоях невысокий сухощавый человек с черными обводами вокруг безумных глаз замер после этих слов, оцепенел от бешенства.

– Дай мне подумать, – скрипуче вымолвил он наконец. – Завтра утром я тебе отвечу.

– Думай, – жестко сказал Ар-Шарлахи и выключил устройство.

Поднял голову и увидел испуганные огромные глаза Алият, показавшиеся ему особенно темными, настолько она была бледна.

– Ты… – беспомощно проговорила она и замолчала. Горестно покачала головой. – Не понимаю… Что ты за человек? Тебе что, Пальмовая дорога дороже собственной жизни? Много ты от нее добра видел?

– Нет, – хмуро ответил он, задвигая полый металлический стержень в панцирь черепашки. – Вообще не видел… Просто зла я ей причинил куда больше, чем она мне…

В дверь каюты робко постучали.

– Подожди, – раздраженно бросил Ар-Шарлахи. – Одеться дай… Что там у вас?

– Да собрались уже все, – послышался из-за двери голос Айчи. – Вас ждут…

– Зачем? – спросил Ар-Шарлахи, накидывая белый балахон, испятнанный засохшей кровью Кахираба и заправляя повязку.

– Так ведь… совет же… Вчера-то так ничего и не решили…

Ар-Шарлахи рванул дверь, заставив Айчу отшатнуться.

– Совет? Никакого совета не будет. Я уже все решил сам. Идем к морю.

Айча моргал.

– Да, но… Люди-то…

– Правила мои ты знаешь, – глядя ему в глаза, раздельно проговорил Ар-Шарлахи. – Кто не хочет идти на корабле, пойдет пешком. Если кто забыл – иди и напомни.

Весь день прямо в рог «Самуму» тянул ровный крепкий ветер. Пришлось лавировать. Серебристые трубы справа по борту то придвигались почти вплотную, то уходили к горизонту, снова обращаясь в двойную сияющую нить. К вечеру команда устала и измоталась окончательно, но это, возможно, было даже и к лучшему. Когда сил хватает только на то, чтобы добраться до ложа или до гамака, тут уж не до разговоров. И все-таки недовольство не утихало.

– Да верблюд тебя забодай, – упрямо клокотал огромный Горха, уже еле ворочая языком. – А Лако помнишь? Ну не пошел он тогда с Шарлахом, молотов испугался… И что вышло?

– Так то молоты… – нехотя отвечали ему. – А то море… Молот он, знаешь, то ли раздробит, то ли не раздробит… А море – все! Море – смерть…

– Смерти, что ли, боишься?

– Так это еще смотря, какой смерти… Вот как полезут из этого самого моря… синие, скользкие… и холодными, слышь, холодными пальчиками тебя…

– Да вранье это все… Полезут… Кто полезет? В храме что говорят? Царство мертвых, оно где? На луне. Ну и вот…

– Так это предки на луне! И эти… герои всякие… А кто помельче – тот в море…

– Ну, чего лаетесь, чего лаетесь? – вмешался чей-то сонный сердитый голос. – Он же нас заговорил! Ну, стало быть, и бояться нечего…

– Так ведь еще не всякого заговоришь-то! Есть такие, кого и заговор не берет. Шарлаха, скажем, мертвяки точно не тронут. А вот нас с тобой…

– Да замолчите вы, вараны, или нет? – плачуще выкрикнули из самого темного угла. – И так тошно, а они тут еще…

– А я тут при чем? – вскинулся Горха. – Ты это, смотри… За варана, знаешь, что бывает?.. Ты мне скажи только другой раз что-нибудь про варана!..

И долго еще ворчал, успокаиваясь. Остальные, зная вздорный упрямый нрав и тяжелые кулаки Горхи, на всякий случай примолкли.

– Я к чему говорю-то все?.. – снова завел он, чуть погодя. – Я уж давно приметил: как кто от Шарлаха отбился – считай, пропал… Что? Нет?.. Песчаная буря, а? Всех ведь накрыло: и наших, и голорылых!.. А мы – вот они!.. Живехонькие. Лежим себе, языками треплем… А за варана ты у меня схлопочешь! – вновь обидевшись, рявкнул он и приподнялся на локте, высматривая виноватого. – Я тебе такого варана дам – ты его и выговаривать забудешь, варана!..

Наверху забегали, засуетились, послышался голос Айчи. «Самум» готовился к очередному повороту.

Глава 35. ТЕ, С КЕМ ОНИ ВОЮЮТ

Ближе к вечеру ветер стал понемногу ослабевать. Ар-Шарлахи приказал остановиться и дать отдых всей команде. Местность нисколько не изменилась: та же песчаная зыбь до горизонта по левому борту, те же бесконечные трубы справа. Невольно возникало ощущение, что «Самум», лавируя весь день, не продвинулся к югу ни на шаг.

Настроение у всех было тревожное, неуверенность главаря передалась остальным. Конечно, Ар-Шарлахи мог сделать неумолимое каменное лицо, положить людей к ведущему барабану и гнать корабль к морю всю ночь, но он еще не знал, что ему ответит Улькар. Все должно было выясниться утром.

Долго не мог заснуть. Глядя на него, не спала и Алият.

– Слушай, – тихонько позвала она. – Скажи честно… Ты что, совсем-совсем не боишься?

– Моря?.. Нет, не боюсь.

– А вообще боишься чего-нибудь?

Он вздохнул.

– «Разрисованных» боюсь. Боюсь, что Улькар заупрямится… Но в основном, конечно, «разрисованных»…

– Может, вина тебе?

Он помотал головой, и это встревожило ее окончательно.

– Ты в самом деле решил привезти Улькару морскую воду?

– А что еще остается делать? Мятеж подавлен, податься нам некуда… И потом, знаешь, – оживившись, добавил он. – Хочу к морю. То ли назло всем этим «разрисованным», то ли… Не знаю. Я его уже во сне вижу, серьезно!..

– И какое оно… во сне?..

Ар-Шарлахи запнулся и недоуменно сдвинул брови.

– Странно, – сказал он. – Не помню… Берег – помню, а вот само море…

– Ну хорошо, а берег? Какой он?

– Сплошной оазис. Кипарисы, пальмы… Что-то вроде Харвы, только без гор…

– Оазис? Почему оазис?

– Н-ну… – Он в затруднении привскинул руки, пошевелил пальцами. – Вода же… Много воды… Ладно, уговорила, давай вина!

Бегающую металлическую заклепку после первого разговора с Улькаром Ар-Шарлахи сообразил оставить в том же самом положении и сейчас, включая устройство, делал это весьма осторожно, чтобы нечаянно ничего не сдвинуть. Улькар, должно быть, ждал вызова, поскольку откликнулся немедленно.

– Я обдумал твое предложение, – сухо сообщил он. – Как ты смотришь на то, чтобы занять кресло наместника Пальмовой дороги? После того, как доставишь воду, разумеется…

Ар-Шарлахи несколько опешил. Что ни говори, а государь Единой Харвы был весьма неожиданным человеком.

– Мне кажется, – продолжал Улькар, восприняв изумленное молчание собеседника как нечто само собой разумеющееся, – что таким образом все затруднения будут устранены…

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75